Украинский кризис и новая экономическая война. Часть V
Сейчас уже совершенно ясно, что ни при каких изменениях/смягчениях политики России в отношении украинского кризиса — США в своем антироссийском «военном» раже останавливаться не намерены. Несмотря на то, что значительная часть Европы и ближайших союзников Америки этот раж тормозит и саботирует.
Потому США берут основную инициативу на себя. Причем главным направлением действий считают разрыв российско-европейской «нефтегазовой» взаимовыгодной зависимости. Очередной адресат удара — газопровод «Южный поток».
Еврокомиссия давно заявляла, что проект этой обходящей Украину с юга газовой трубы нарушает требования пресловутого «Третьего энергопакета» Европейской энергохартии (допускает контроль поставщика газа над его транзитом в Европу). Но при этом ЕС вполне спокойно смотрел на то, как целых семь европейских стран: Австрия, Венгрия, Болгария, Греция, Словения, Хорватия и Сербия — заключали с «Газпромом» соглашения о строительстве этой трубы.
Однако в апреле Еврокомиссия вдруг крайне обеспокоилась «незаконностью» Южного потока. Причем глава Еврокомиссии Мануэл Баррозу откровенно признал, что этот «взрыв беспокойства» связан с событиями вокруг Украины.
Почему? Наблюдая нарастающий государственный распад Украины, в Европе поняли, что американцы вовлекли ЕС в безвыходную военно-политическую и экономическую авантюру. Что подписание «Соглашения об ассоциации» между Брюсселем и Киевом уже практически неизбежно. И что в этой ситуации разрыв «газовых отношений» между Киевом и Москвой станет для ЕС смертельно опасен. Поскольку Киев лишится не только российского газа (без которого в обозримой перспективе неизбежен крах украинской экономики), но и российских денег за транзит этого газа.
Потому «Южный поток» «вдруг» стал для ЕС чуть ли не главной угрозой, поскольку он (совместно с «Северным потоком») в перспективе даст России возможность не нарушать своих контрактных обязательств по поставкам газа в Европу, но пускать почти весь газ в обход Украины. И тогда окажется, что ВСЯ забота об Украине будет возложена на далеко не могучие плечи «дряхлеющей старушки Европы».
Отвертеться от необходимости спасать Украину Европа не сможет. И по причине глубокой своей зависимости от США, и по причине недопустимости роста украинской нестабильности. Которая может слишком легко перерасти в нестабильность собственно европейскую. А значит, российский газ должен идти и через Украину, и на Украину.
Еврокомиссия начала жесткое давление на Болгарию, которая заявила о начале строительства первого сухопутного участка «Южного потока». Но Болгария «уперлась». Тогда «уговаривать» Софию прибыла специальная делегация американских сенаторов во главе с Джоном Маккейном.
8 июня премьер Болгарии П. Орешарский заявил, что «ввиду претензий Еврокомиссии» распорядился приостановить работы по проекту «Южный поток». 9 июня о том же сообщила сербский вице-премьер З. Михайлович. Но и Болгария, и Сербия тут же оговорили, что «Южный поток» — неизбежный для Европы проект и обязательно будет построен. А «Газпром» тут же дополнил, что рассчитывает пустить по этой трубе первый газ до начала 2016 г.
На чем базируется такой решительный оптимизм российского газового гиганта?
Некоторые журналисты пишут, что Россия рассчитывает на своей недавно поданный первый иск в ВТО против ЕС — и именно против «Третьего энергопакета». Однако представляется, что надежды на выигрыш по этому иску отдаленные и, скорее всего, слабые. Так что иск, видимо, не главное.
Главное же то, что американские попытки предложить Европе альтернативы российскому газу пока что с треском проваливаются. США уже пытались продавить «газовую изоляцию» России через Катар, уговаривая его массированно ориентировать на Европу экспорт сжиженного газа (СПГ).
Но Европа, во-первых, не готова к замене трубопроводного российского газа на СПГ технологически — нет приемных терминалов, флота метановозов, системы трубопроводов от портов к потребителям.
Во-вторых, у Европы нет иллюзий насчет цены СПГ: перед глазами пример Испании, которая полностью живет на СПГ. В 2013 г. Испания платила за 1000 куб. м. газа $467, а Германия за российский трубный газ — $387.
В-третьих, Катар почти полностью переориентировался на рынок Азии, и прежде всего на Японию, где его газ «отрывают с руками» по $590 за 1000 куб. м. Эта разница между европейской и азиатской ценой Катару очень нравится.
Тогда откуда газ? Мантру насчет того, что Америка вскоре зальет Европу своим дешевым СПГ, в последнее время, похоже, повторяет только Обама. У специалистов иллюзий уже нет ни по объемам возможного американского газового экспорта, ни по его цене.
Особый (и очень мощный) удар по этим иллюзиям нанес разразившийся в мае скандал с запасами американской сланцевой нефти. Правительство официально подтвердило, что резервы крупнейшей сланцевой нефтеносной формации Монтерей в Калифорнии в 13,7 млрд барр. (почти 2 млрд тонн) — на самом деле «ошибка разведки» (то есть блеф). И что там нефти не более 0,6 млрд барр.
А это не только автоматически «уронило» совокупные сланцевые нефтяные резервы Америки более чем в два раза (!). И не только повергло в шок власти преддефолтной Калифорнии, уже посчитавшие, что разработка сланцев Монтерея даст штату почти 3 млн рабочих мест и почти $25 млрд годовых налогов. Это еще и привело к пристальному разбору ситуации со сланцевыми запасами нефти и газа, а также с экономикой отрасли.
В ходе этого разбора выяснилось, что очень многие «сланцевые» компании нанимали для подсчета запасов нефти и газа неквалифицированные фирмы вроде той Intek, которая считала запасы Монтерей. И что многие компании, работающие «на сланце», продают свои нефть и газ ниже себестоимости и давно по уши в долгах: более 40 % этих компаний закрыли прошлый финансовый год с большими убытками. И что продолжают бурить такие компании лишь потому, что надеются «поймать удачу за хвост» на следующем участке. А выживают только потому, что — пока — им дают дешевые кредиты. И потому, что работа на «сланце» предусматривает большие налоговые льготы.
В итоге оказывается, что реально обеспечивают американскую «сланцевую» добычу нефти и газа лишь несколько крупнейших месторождений, а есть ли реальные запасы у остальных компаний, поднявшихся на пене «сланцевого бума», — большой вопрос.
Возможно, именно по этой причине США в последние месяцы резко изменили «политические интонации» в отношении Ирана. У которого есть не только очень много нефти, но еще и половина, в доле с Катаром, крупнейшего мирового газового месторождения (28 трлн куб. м.!) в Персидском заливе (Катар называет свою часть месторождения «Северное», Иран — «Южный Парс»).
США уже не раз зондировали почву насчет возможностей иранского газового экспорта в Европу в обмен на снятие санкций. Однако после того, как против Тегерана были введены санкции из-за ядерной программы, место ушедших западных нефтегазовых корпораций в Иране занял Китай. Который не только форсированно готовит «Южный Парс» к масштабной добыче газа, но уже построил в Южной Корее для импорта иранского СПГ шесть крупных танкеров-метановозов. И потому «приватные» переговоры между США и Ираном по ядерной программе, которые намечены на 9–10 июня в Женеве и предполагают смягчение санкций против Тегерана, вряд ли приведут к серьезным «газовым» подвижкам.
Проблема «нефтегазовой изоляции» России приобрела в американской и европейской прессе новое звучание после заключения Пекинского соглашения о строительстве газопровода «Сила Сибири» в Китай. Американцы и европейцы взахлеб заговорили о том, что Китай уже сполна обеспечил себя газом на дальнюю перспективу. Мол, из Ирана Пекин намерен брать 60 млрд куб. м. в год, из Туркмении и Узбекистана, после строительства дополнительной нитки газопровода, — 65 млрд куб. м. в год, да еще из России по «Силе Сибири» — сначала 38, а затем и 60 млрд куб. м. в год. И этого ему хватит надолго.
При этом подчеркивается, что «китайские газовые планы» России относятся к новым месторождениям Восточной Сибири — Ковыктинскому и Чаяндинскому, а главный газовый поток — из Западной Сибири — России всё равно некуда девать, кроме как в Европу. Так что, мол, позиции России в торговле газом и с Украиной, и с ЕС — очень слабые.
На эти рассуждения последовало сразу несколько ответов — и из Китая, и из России.
Китай заявил, что к 2025 г. планирует резко нарастить импорт газа. В том числе СПГ — почти в 4 раза, до 67 млн тонн. Китайские эксперты по энергетике пояснили, что экологическая ситуация в большинстве регионов страны уже критическая ввиду того, что основная электрогенерация в Китае «грязная» — базируется на угле. И что если не переводить крупные тепловые электростанции на газ, вскоре главной проблемой Поднебесной станет здоровье населения. Китайские военные эксперты дополнили: политика США в регионе становится всё более непредсказуемой, и нынешние морские пути поставки энергоресурсов в Китай вскоре могут быть вовсе не безопасны.
А далее в этот заочный диалог включилась Россия. На встрече с главами крупнейших мировых информагентств в Санкт-Петербурге 24 мая президент РФ В. Путин заявил, что поскольку главные вопросы газовой торговли с Китаем, включая вопрос цены, решены, на очереди оказывается следующий проект российского газового экспорта в Китай — так называемый трубопровод «Алтай» из Западной Сибири. Причем этот проект готовился уже давно и неплохо проработан. И, главное, этот газопровод в Китай пойдет из тех же мест, откуда сейчас поставляется газ в Европу.
Это означает, что в достаточно близкой перспективе Россия может получить крупную альтернативу поставкам газа в Европу. Причем В. Путин подчеркнул, что «Алтай» короче и дешевле, чем трубопровод «Сила Сибири», и может быть построен гораздо быстрее.
Затем против «нефтегазовой изоляции» России последовали еще более убедительные аргументы.
Президент В. Путин 6 июня, сообщая прессе итоги своего визита в Нормандию, подчеркнул, что Россия не намерена терпеть махинации с «реверсными» поставками газа на Украину из Европы, позволяющими Киеву не расплачиваться за газовый долг. Путин заявил: «Если кто-то захочет решать проблемы энергетического снабжения Украины на основе реверсных поставок, то он заблуждается... Если мы увидим, что кто-то нарушает наши контракты по поставкам газа, мы будем сокращать объемы, и физических объемов газа на европейском рынке будет просто недостаточно».
И, наконец, в начале июня практически все делегации из более чем 80 стран мира (единственное исключение — «сильно украинизированная» канадская провинция Альберта) подтвердили свое участие в назначенном на 15–19 июня в Москве XXI Мировом нефтяном конгрессе. То есть, проигнорировали призывы США бойкотировать подобные мероприятия в России.
На конгресс, который проходит раз в три года, приедет около 4500 делегатов, включая 30 «профильных» министров и более 400 топ-менеджеров ведущих мировых нефтегазовых корпораций. Причем в ходе обсуждения тематики конгресса в мировой прессе ряд руководителей крупнейших мировых энергетических компаний заявили о том, что они намерены максимально активно работать в России и с Россией.
