«Дистанционное обучение» — незаконный эксперимент над детьми — Четверикова

Понятия «дистанционного обучения» и «дистанционной формы обучения» нет в законе. В законе есть лишь очная, заочная, семейные формы обучения. На это указала кандидат исторических наук, доцент, директор центра геополитики института фундаментальных прикладных исследований МосГУ Ольга Четверикова 15 ноября на конференции «Родительское собрание» в Москве.

По ее словам, ситуация с коронавирусом дала возможность или создала условия для быстрого внедрения дистанционных технологий, без определения нормативно-правовой базы. Эксперт убеждена, что учащиеся, учителя и родители стали участниками эксперимента, не имеющего под собой законных оснований.

«Это чистый воды эксперимент, причем незаконный эксперимент, имеющий далеко идущие последствия», — заявила Четверикова.

Эксперт указала, что такого понятие как «дистанционное обучение» нет в законе об образовании. В этом законе есть лишь понятие «электронное обучение с использованием дистанционных технологий». Четверикова указала, что ранее эти технологии применялись в старшей школе и образовательные организации вправе применять их в порядке установленным федеральным органом власти. А федеральные органы власти этого порядка не установили. При этом в сложившейся ситуации речь идет эксперименте с переходом на исключительно электронное обучение и дистанционные технологии.

Чертверикова подчеркнула, что реализация образовательных программ с применением исключительно электронного обучения и дистанционных технологий идет при отсутствии СанПиНов и методик. Вместе с тем, в законе об образовании прямо запрещено использовать образовательные технологии, наносящие вред психическому и физическому здоровью детей.

По словам эксперта, понятия «дистанционное обучение» и «дистанционная форма обучения» появились после того, как в марте этого года вице-премьер РФ Татьяна Голикова дала поручение Минпросвету и Минобрауки организовать работу по возможности перевода учащихся на дистанционную форму. Министерство просвещение дало школам «рекомендации», а «непосредственно дистанционное обучение, так называемое, должны были организовывать директора школ», подчеркнула Четверикова. По ее словам, введение дистанционного образования идет через «локальные акты», то есть распоряжения директоров школ. На уровне школ и обеспечивается и согласие родителей на дистанционное обучение детей.

«Учителей, родителей и детей заставили в авральном порядке регистрироваться на цифровых платформах и дать согласие на так называемое дистанционное обучение, что является условием и залогом внедрения цифровой школы», — подчеркнула Четверикова.

Эксперт подчеркнула, что несмотря на то, что ситуация с эпидемией коронавируса ускорило внедрение «цифровой школы» и снос традиционной системы образования, коренная трансформация школы была предусмотрена еще в 2016 году в нацпроекте «Образование». Этот проект исключает сохранение традиционной образовательной системы.

Проекты Российская электронная школы (РЭШ), Московская электронная школа (МЭШ) также предусматривали коренную трансформацию школы, замену бумажных учебников электронными, использование интерактивных досок и беспроводного интернета, перевод уроков в электронный вид и выставление оценок искусственным интеллектом. Согласно рабочему паспорту «Современной цифровой образовательной среды (ЦОС)», утвержденному 25 октября 2016 года президиумом Совета при президенте РФ по стратегическим проектам, планировалось довести учащихся, обучающихся с помощью дистанционного образования до 6 млн в 2020 году и до 11 млн в 2025 году.