Филолог о Солженицыне: его нужно изучать, но не в школе
Солженицын интересен как феномен «фантастического реализма», но его произведения должны быть убраны из школы, заявила филолог, член Союза писателей России Ирина Моисеева 2 июля в интервью корреспонденту ИА Красная Весна.
Моисеева считает, что результат изучения этого феномена будет не в пользу автора: «Солженицына нужно изучать как феномен. Это интересно. Есть вещи, которые требуют объяснения, но оно будет не в пользу автора».
Наиболее важным объектом для изучения этого феномена исследователь считает «Матренин двор». «Он сам говорил, что „Матренин двор“ — это чистая литература. Нобелевская премия, которую он получил, она тоже за сохранение традиции. Как будто это традиционное произведение, в традициях русской литературы — „Матренин двор“. Хотя, если говорить о традиции, то это традиция более древняя, она относится к фольклору. Когда только вводился «Архипелаг ГУЛАГ» в школу, говорили: „Надо ли это детям — непонятно, но „Матренин двор“ — это совсем другое дело. Ну конечно, это — политика, но у него есть „Матренин двор“, вот это вершина. Тут уж ничего не скажешь, вот мастер так мастер“. Поэтому „Матренин двор“ — это произведение такое, что если разобрался с ним, то тогда уже разобрался с Солженицыным», — пояснила Моисеева. Между тем истинное содержание рассказа учителям и тем более ученикам не позволяет увидеть уже устоявшееся мнение о Солженицыне как обличителе пороков советской системы: «Читатель настоящий не должен знать про автора, его репутацию, не должен смотреть аннотацию. Все наслоения не дают увидеть текст».
Если подходить к тексту как документу, то обнаруживается много противоречий, например: «У Матрены, если обратиться к закону, получается, что пенсия — по липовым документам. Какой она тогда праведник?»
Если изучить ткань художественного произведения, то станет очевидно, что Солженицын хорошо усвоил курс литературы: «И женщина под поездом умирала, и железная дорога как антипод реальной жизни уже описана».
Если рассмотреть «Матренин двор» с точки зрения фольклорной традиции, то это история про оборотня: «В фольклоре отработаны приметы нечистой силы. Персонаж Солженицына (от имени которого ведется повествование, — прим. ИА Красная Весна) не минует ни одной».
Моисеева считает, что «Матренин двор» должен быть убран из школьной программы, так как это произведение искажает историческую действительность: «Современные дети ничего не знают о том времени, не понимают быт, реалии. Это табуированная тема. Сегодня можно об этом говорить только в той интерпретации, как у Солженицына».
По мнению филолога, этот писатель позиционирует себя как реалист, но при этом его произведения полны фантазий: «Я так пишу, как определение его стиля, жанра — это фантастический реализм. Он косит под реалиста, но сам фантазирует. И вот эти фантазии детям выдаются как реальные события. Он часто свои произведения называет бомбами. «„Архипелаг Гулаг“ — вот бомба будет». И „Матренин двор“, и „Иван Денисович“ — это всё бомбы. А мы видим, что эти бомбы занесены в школу».
Ирина Моисеева уточнила, что «бомбы» внесены в школьную программу с непосредственной подачи руководства страны: «Самое страшное, что сделано это по указанию главнокомандующего. И указание это, приказ главнокомандующего в новостях показали. Я помню, как Наталья Дмитриевна с этим „Архипелагом“ и Путин, они спорят — кто первый приказал. Он говорит: „Как вы меня попросили, как вы мне сказали“. А она: „Нет, как вы меня попросили“. Какая-то перепалка возникает. Но тем не менее бомбы уже в школу занесены. Задача теперь — их разминировать».
Напомним, Ирина Моисеева — петербургский поэт, прозаик, преподаватель Северо-западной академии государственной службы, член Союза писателей с 1989 года. Наибольшую известность получило ее исследование творчества Солженицына «Синдром Солженицына». В работе производится литературоведческий анализ произведения «Матренин двор», а также его прочтение через фольклорно-мифологическое представление.
