России и русским предстоит долгая борьба — Нарочницкая в Европарламенте
Быть русским в Европе — непросто. России и русским предстоит долгая борьба за право думать, говорить и учиться на своем языке. Такие выводы сделала участница XIII Европейского русского форума в Брюсселе Наталья Нарочницкая. Интервью с российским политологом опубликовал 23 декабря ресурс BB.LV.
Тема прошедшего в Европарламенте форума звучала как «Русская идентичность за пределами России». Наталья Нарочницкая работала в президиуме панельной дискуссии «Модели отношения к русским людям в странах ЕС: „агенты“, „жертвы“, „невидимки“ или „часть общества“?»
Нарочницкая отмечает, что, несмотря на различия в положении русских, оказавшихся в Европе в разное время и в силу разных причин, их объединяет одна трудность — быть русскими. «Ваша борьба за образование на родном языке — это великий подвиг», — сказала она.
Политолог отметила высокий (относительно среднеевропейского) уровень образования бывших советских и русских людей, наличие у них ценностей, давно уж потерянных европейцами. Она сказала о наличии странного глума в странах-лимитрофах над освободившими их от фашизма русскими и не менее странной поддержке подобного поведения со стороны «МИДа больших стран Евросоюза — Франции, Германии», а также о неблагополучном положении русских в СНГ.
По мнению Нарочницкой, причиной такого отношения является страх: европейцев пугает наша огромность, способность быстро возрождаться после любых катаклизмов. Политолог отмечает, что со времен Пушкина Европа в отношении России «столь же невежественна, сколь и неблагодарна».
Первую волну русской эмиграции составили не принявшие Великой Октябрьской социалистической революции люди. Вторая волна — послевоенная: некоторое число бывших военнопленных решило сменить отечество. К третьей волне относится группа позднесоветских диссидентов, покинувших страну на пике противостояния холодной войны. Четвертую волну составили люди, эмигрировавшие уже из современной России, отправившиеся искать счастья за рубежами отечества, в основном в «лихие девяностые».
