ФСБ познакомила журналистов с исповедью «Иуды»
Бывший при немецкой оккупации митрополитом Харьковским и всей Левобережной Украины Феофил Булдовский рассказал на допросе в декабре 1943 года о том, как на Украине появилась автокефальная церковь. Материалы допроса Булдовского были представлены Федеральной Службой Безопасности России журналистам 23 августа, сообщает РИА Новости.
Булдовский, который в 1920 году получил обвинение в «легализации соборно-епископской автокефальной ориентации», а в 1939 году ушел на покой, показал, что после того, как гитлеровцы в октябре 1941 года оккупировали Харьков, к нему пришел протопресвитер Александр Кривомаз.
Булдовский пояснил, что с самим Кривомаз он был «тесно связан на протяжении свыше 20 лет».
Кривомаз сообщил Булдовскому, что гитлеровцы разрешили приступить к возрождению в Харькове и районах Харьковской области автокефальной Украинской православной церкви, и Булдовский понял, что он, как старейший по хиротонии митрополит Украины, может претендовать на пост митрополита Киевского и всея Украины.
Он, по его словам, укрепился в своем намерении, когда увидел, что военные успехи немцев на советско-германском фронте, особенно на Украине не оставили у него сомнения в том, что что война будет выиграна Германией.
Поэтому, когда немецкие власти разрешили восстановление автокефальной церковной организации, Булдовский предположил, что он с их помощью сумеет «добиться главенствующей роли в автокефальной церкви».
Булдовский рассказал, что он, когда во второй половине ноября 1941 года к нему на квартиру пришли немецкий генерал Блум и доктор богословия Вагнер, заявил им, что готов придерживаться следующих принципов: «лояльное отношение к немецким оккупационным властям, признание единой автокефальной украинской православной церкви, назначение на приходы только тех священников, которые признают автокефалию и юрисдикцию Булдовского, совершение богослужения на украинском и церковно-славянском языках в зависимости от желания большинства верующих данного прихода».
Гитлеровцы против этого не возразили, и Булдовский решил, опираясь на их поддержку, «попытаться занять в церкви главенствующее положение и в дальнейшем ориентировать церковь и духовенство на активную помощь немецким властям».
В дальнейшем Булдовский и делал все, чтобы укрепить связи с нацистами.
«Связь с гестапо установил я сам» — рассказал он, и рассказал также, что основным его делом, как главы епархиального управления, стало «наблюдение за содержанием проповедей и их политической окраской»
По словам Булдовского, «во всех церквах епархии по нашим указаниям читались проповеди профашистского характера, прославлялась германская армия, якобы „вызволившая“ Украину, за каждой службой поминались Гитлер и его правительство, всячески очернялась советская власть. Словом, автокефальная церковь, по существу, была поставлена на службу немецкой пропаганде».
Булдовский вспомнил также на допросе, как он во время интервью, которое дал газете «Краковские вести», говорил, что советская власть жестоко преследовала украинскую православную церковь, заявлял, что «1941 год, то есть год начала немецкой оккупации — это является первым год новой эры в развитии церковной жизни на Украине».
На допросе Булдовский рассказал и о том, как он осуществлял захват общеукраинского церковного главенства, используя такой метод, как доносы, обрекающие людей на смерть.
Однако гитлеровцы, не взирая на все усилия Булдовского понравиться им, бросили его в конце концов в Харькове, откуда сами бежали в августе 1943 года.
«Видимо, я не был больше нужен немцам» — сказал допрашиваемый.
