Мэрилин Мэнсон стал новой жертвой обвинения в «сексуальном насилии»
Заявление в калифорнийский суд на Мэрилина Мэнсона с обвинением в «сексуальном насилии» подала бывшая девушка певца Эсме Бьянко, 30 апреля сообщает Hollywood Reporter.
Согласно обвинению, чтобы склонить девушку к соответствующей связи, певец «несколько раз использовал наркотики, силу и угрозы».
В своем заявлении Бьянко также сообщила, что Мэнсон ее «бил, кусал и порол». По ее словам, это происходило в тот момент, когда она не имела возможности дать согласие.
Также в заявлении девушка приводит интимные подробности совершенного «насилия», которое происходило «без согласия истца».
Отметим, в заявлении Эсме Бьянко говорится о событиях 10-летней давности. По ее словам, она стала жертвой «сексуального насилия» в 2011 году.
В настоящее время дата начала судебного разбирательства еще устанавливается.
Насилие в западном искусстве (в том числе музыке и кинематографе) стало неотъемлемой культурной нормой. Но Брайан Хью Уорнер, иначе известный как «Мэрилин Мэнсон», — даже в этой парадигме достаточно ярко выделяющийся персонаж.
Чтобы в этом убедиться, достаточно взглянуть на содержание его песен и клипов, где демонстрируется не просто насилие, а достаточно «смачное» насилие, недвусмысленно приправленное ярко выраженными идеями сатанизма и гностицизма.
Здесь будет уместно отметить, что в 1994 году Уорнер получил от Антона Лавея, основателя американской Церкви Сатаны, титул Преподобного. В дальнейшем певец использовал его для раскрутки своих следующих альбомов, указывая себя «Преподобным Мэрилином Мэнсоном».
Возможно, созданное Уорнером амплуа «князя тьмы» — не более чем медийная игра на публику, которая позволяет ему удовлетворять ее сомнительный вкус и зарабатывать на этом деньги. В этом плане он, может быть, совсем не единственный музыкант.
В шоу-бизнесе распространены случаи, когда со сцены музыкант прославляет анархию и хаос, а в жизни является примерным мужем и семьянином и даже ограждает от своего творчества своих же детей.
Но понимает ли это современный американский обыватель, живущий в реалиях общества потребления? Ведь отсутствие у массы таких обывателей критического мышления — необходимое требование для функционирования потребительской машины шоу-бизнеса.
Широко известен случай с актером Арми Хаммером, которого анонимно обвинила в людоедстве одна из «бывших девушек». Не успел закончиться судебный процесс, как он моментально потерял все свои роли в кино. Аналогичный случай произошел и с Джонни Деппом, хотя его обвинили не по столь громкой статье.
В случае Мэрилина Мэнсона обвинение не является чем-то из ряда вон выходящим. Эсме Бьянко, сама известная своими достаточно откровенными сценами в «Игре престолов», могла бы, что говорится, «замахнуться на большее». Искусство Мэнсона демонстрирует гораздо более неприглядное насилие, чем то, в котором его обвинила актриса.
Тем не менее, не исключено, что, если актриса прямо заявит, что Уорнер занимался каннибализмом или буквально «пил ее кровь», то ее слова будут восприняты всерьез.
Во-первых, потому что это позволяет действующий в США закон «О домашнем насилии», являющийся частью Стамбульской конвенции, которую провело в американское законодательство феминистское лобби. Согласно ему, женщина — это жертва, а мужчина — насильник. И это юридически констатируется как неоспоримый факт.
Во-вторых, потому что современному потребителю (в том числе и американскому) картинка фактически заменяет реальность, ответственность за что лежит на СМИ, которые имеют власть над миллионами умов, а сценический образ Уорнера вполне может соответствовать этим обвинениям, если Бьянко додумается их заявить.
Сегодняшнюю западную культуру охватил противоречивый вихрь. С одной стороны, через свои медиапродукты она десакрализует понятие насилия и делает его приемлемой нормой жизни.
С другой, она же через свою пролоббированную судебную систему наказывает тех, кто отозвался на это поощрение. Такая ситуация напоминает миф о Кроносе, поедающем своих детей.
О личности Мэрилина Мэнсона и его творчестве можно вести долгие споры. Но вышеуказанные обстоятельства свидетельствуют об одном — он попал в игру, в которой его самый известный образ теперь может сыграть против него и поставить на его 30-летней музыкальной карьере окончательный крест.
