Капитан «Крузенштерна»: нужно влюблять курсантов в море!

Российский четырехмачтовый барк — учебное парусное судно (УПС) «Крузенштерн» завершил плавание 2018 года и 7 сентября вернулся в порт Калининград.

В начале месяца, когда парусник находился в Северном море, корреспондент ИА Красная Весна на его борту встретился с капитаном судна Михаилом Петровичем Еремченко, который согласился ответить на наши вопросы.

— Михаил Петрович, какое, на Ваш взгляд, значение имеет парус сегодня, в век атомных судов и спутниковой навигации?

— На нашем судне, как и полвека назад, осуществляется подготовка будущих моряков, проходит их первая практика курсантская, основа основ. Это и воспитательный процесс, и процесс возмужания, и получения начальных знаний матроса-моториста. Из таких вот молодых людей после той закалки, которая будет в них вложена, воспринята ими, получена на «Крузенштерне», и вырастают потом капитаны атомоходов, командиры кораблей. На самом деле, человек потом может себя проявить абсолютно в различных областях, в любой профессии. Но я уверен в том, что те ребята, курсанты, которые прошли здесь практику, никогда не будут плохими людьми. Вот в этом я уверен точно, на сто процентов. И это очень важно.

— Тогда почему так важно их готовить именно на парусном судне, а не на более современных судах?

— Можно готовить и на более современных судах. Но предназначение у парусников особенное. Мы — единственная страна, которая владеет таким огромным количеством учебно-парусных судов, на которых воспитываются будущие моряки. Потому что где, как не на паруснике, не на «Крузенштерне», влюблять молодого человека в море? Только здесь! Понятно, что молодой человек, выбирая профессию, прежде всего ориентируется на свои эмоции, или какой-то существует пример в жизни — родители, знакомые, родственники. Но потом всё равно должно прийти осознание происходящего, что дальнейшую свою жизнь ты связываешь с водным пространством и с кораблем, и эта будущая жизнь отберет у тебя какую-то часть земной жизни, и вот это всё происходит на паруснике. Но самый главный момент — курсант, когда видит море, паруса, это остается у него на всю жизнь и это один из элементов романтики, любви к морю. Только на паруснике это можно увидеть. Что может быть красивее парусника, идущего под всеми парусами? Может быть красивее барышня только!

— В практическом плане насколько сильно отличается жизнь курсантов на паруснике от жизни на других судах?

— Здесь всё создано и приспособлено именно для курсантской жизни, чтобы курсанты здесь проходили практику. И весь экипаж здесь подготовлен именно для того, чтобы заботиться о курсантах, как о подрастающем морском поколении. И на это всё направлено. А на других судах — будь то любой танкер, любое пассажирское судно, так у них другие задачи совершенно, там никому никакого дела до курсанта не будет, он будет только ходить на вахты и выполнять определенный вид работы. А собственно обучение, получение практики, уйдет куда-то в сторону.

— Наверное, и сама специфика управления парусным судном даже в большей степени, чем на любом другом, прививает навыки коллективной работы, чувство плеча товарища, навыки командного взаимодействия?

— Да, это один из важнейших моментов. Кроме того, у тех молодых людей, которые приходят к нам, может быть, есть какие-то начальные знания. Но жизнь на «Крузенштерне» — это для них часто первый опыт жизни без родителей, первый опыт совместного проживания с такими же, как они.

— Справляются?

— Ну, а куда ж они денутся? Часто они практически в первый раз в жизни сами стирают носки, нижнее белье свое, за собой ухаживают, приборки делают, следят за порядком, за кубриком. Когда он является дневальным, дежурным, то он уже заботится и о других, товарищах своих, об определенной территории, которая за ним закреплена. Здесь молодой человек приучается именно к порядку, как должны быть вещи сложены, что должно быть всё выстирано и поглажено, вот что важно. Я вам хочу сказать, что у нас планируется день открытого борта по возвращении домой, и тогда их родители будут приходить и говорить слова благодарности за своих сыновей, которые поменялись даже не столько внешне, сколько внутренне. Та организация и порядок, к которым мы их приучаем постоянно, дисциплинируем их этим — за это постоянно мы слышим слова благодарности. Но оно и правильно, молодой человек должен воспитываться в дисциплине и порядке. И потом всё в жизни это ему пригодится. И опять же — те курсанты, которые проходят практику у нас, это будущие капитаны, будущие механики, старшие механики, и они должны видеть саму структуру организации работ, организации взаимодействия на «Крузенштерне», и потом эти знания они применяют уже в своей жизни.

— Вы представитель старшего поколения, советского. Конечно, это не первый ваш поход с курсантами, которым по 17–18 лет . Как вы могли бы их оценить? Ваш взгляд на них?

— Говорят часто, что плохое поколение — глупости это всё! Хорошее поколение, хорошие ребята, будет толк, будет у нас будущее, у России, великое будущее у нас будет. Золотые ребята, которые к нам приходят. Возможно есть отличие от тех курсантов, которые были в перестроечный период, когда большинство ринулось в бизнес, когда образование нужно было для того только, чтобы оно просто было. Сейчас все курсанты идут целенаправленно, и уже с хорошим знанием английского языка, и стремятся хорошо учиться. В Советском Союзе нам говорили — будешь хорошо учиться, будешь работать на хорошем корабле. К нашим курсантам уже с третьего курса присматриваются крюинговые компании (осуществляющие набор личного состава на морские и речные суда — прим. ИА Красная Весна), как наши российские, так и за границей. Поэтому стремление к хорошей учебе — это залог в дальнейшем хорошей работы и хорошей должности.

— «Крузенштерн» заходит в зарубежные порты. То есть, наверное, у него есть еще и какое-то своеобразное дипломатическое значение?

— Ну, снова начнем с курсантов. Потому что для них это тоже открытие нового мира, открытие новых государств. Один из важнейших моментов — это парусные гонки, когда они встречаются со своими сверстниками, такими же, такого же возраста, но живущими за границей. Всё то же самое — одна голова, две руки, две ноги, такой же молодой, тоже в форме, всё одинаковое, и они обретают первый опыт общения с такими же сверстниками. Вот это тоже очень важный момент. И скажу откровенно — «Крузенштерн» соединяет страны и людей. Мы взаимодействуем с нашими консульскими и дипломатическими представительствами за границей, а также с различными организациями. Нас посещают мэры городов и губернаторы, и королевские особы, и это тоже очень большой плюс в установлении дружеских, добрососедских контактов, взаимодействия между международными организациями, и это всё происходит на «Крузенштерне». Практически в каждом порту нас посещают российские наши миссии, чрезвычайные и уполномоченные послы, Генконсулы РФ, на борту происходит подписание различных международных документов. Мы — олицетворение государства, мы — лицо государства, мы — тот корабль, который несет российский флаг по всему миру. И это вызывает чувство гордости. И, конечно, радости за то, что есть такой прекрасный корабль, прекрасный парусник в нашем российском государстве.

— Каковы планы после возвращения?

— Дальнейшие планы у нас, скажем так, глобальные. Мы должны сделать после навигации 2018 года достаточно большой ремонт, чтобы судно предъявить российскому морскому регистру для следующей навигации. Закончить его должны до первого февраля следующего года. Но и после этого у нас очень большие планы на следующий год — нужно произвести замену главных двигателей, вспомогательных двигателей, ремонт внутренних помещений, установку нового оборудования, опреснителей, сепараторов, многого другого. Практически весь камбуз мы должны поменять. Планы большие и грандиозные. И на вопрос тот, что задавали предыдущим капитанам, сколько «Крузенштерн» еще проходит, я вам хочу сказать, что если то, что мы запланировали, осуществится, то мы еще проходим 20–25 лет.