Власти Южной Кореи запретят телесные наказания детей
Понятие «право на взыскание или наказание» детей будет изъято Министерством юстиции Южной Кореи из гражданского кодекса, 11 июня сообщается на южнокорейском портале KBS.
На сегодняшний день активно обсуждается роль этого понятия в вопросе насилия над детьми. Согласно текущим законам Южной Кореи опекун имеет право на взыскание или наказание в отношении ребенка. В обществе распространено мнение, что этот закон понимается неверно в части возможности применять родителями физического наказания в отношении детей.
Ранее 40-летняя женщина было признана виновной и осуждена на 6 лет тюремного заключения за действия, повлекшие за собой смерть пятилетней дочери. Женщина закрыла ребенка в чемодане якобы в воспитательных целях. Суд с такой точкой зрения не согласился.
В соответствии со статьей 915 Гражданского кодекса Южной Кореи, «родители могут принимать необходимые дисциплинарные меры в отношении детей в целях их воспитания и защиты». Впервые с 1960 года в Министерстве юстиции приняли вышеуказанное решение, осудив женщину.
В данный момент активно обсуждается возможность принять на законодательном уровне полный запрет на телесные наказания в отношении детей. Соответствующий проект поправок будет подан в Национальное собрание до конца текущего года.
Вопрос полного запрета телесных наказаний детей невозможно отделить от понятия насилия вообще и от права родителей на воспитание.
Идея полного запрета телесных наказаний вместе с расширительным толкованием насилия как, в том числе, и любых форм воспитательного воздействия, хорошо известна. Продвигается она прежде всего со стороны ЛГБТ-лоббистов, заинтересованных в том, чтобы традиционные семейные ценности не прививались детям в их родных семьях, а интерес к сексуальным девиациям не подавлялся родительскими наказаниями.
Южная Корея всё еще не признает однополых браков и в основном сохраняет традиционные ценности, несмотря на широкую и многолетнюю пропаганду однополых отношений.
Очевидно, по мнению лоббистов, процесс разрушения патриархальной корейской семьи идет слишком медленно. Информация о попытках ввести в южнокорейское законодательство понятия домашнего насилия появилась в конце 2018 года, — примерно тогда же, когда начал развертываться новый виток общемировой кампании по продвижению радикально-феминистских представлений о насилии как о непременном атрибуте именно патриархальной семьи и государства.
Сейчас мы, фактически, наблюдаем фланговый удар по семейному законодательству Южной Кореи, которое будет расшатываться по проверенной линии ужесточения наказаний за насилие. При этом, естественно с целью «борьбы с насилием», потребуется усилить контроль за семьями и передать часть полномочий государства в этой области иностранным некоммерческим организациям.
