Старые изображения напомнили о золотом веке ныряния за жемчугом в ОАЭ

Фотографии 1971 года, сделанные более 50 лет назад в ОАЭ, напомнили о золотом веке добычи жемчуга, хотя к тому времени эта индустрия практически исчезла, 3 мая пишет The National.

Однако сегодня существует реальная перспектива возрождения спроса на природный жемчуг, особенно в Бахрейне, историческом центре ныряния за жемчугом в Персидском заливе.

Институт жемчуга и драгоценных камней Бахрейна (DANAT) сообщает, что в 2021 году он значительно увеличил количество выданных им лицензий на дайвинг, в том числе впервые для женщин-ныряльщиц за жемчугом.

Снимки, сделанные покойным Аленом Сент-Илером, французско-канадским фотографом, который много раз посещал ОАЭ, документируют жизнь.

Снятые в 1971 году, они запечатлели образ жизни, который уже тогда был редкостью. Когда-то жемчуг был в центре процветания Персидского залива, но его убила Великая депрессия 1930-х годов и появление дешевого культивированного жемчуга массового производства из Японии.

Такой упадок вызвал большие трудности в регионе, которые закончились только открытием и эксплуатацией нефти и газа, сначала в Бахрейне в 1930-х годах, а затем в 1958 году в Абу-Даби.

В этом контексте появление в 1970-х годах лодки для ловли жемчуга с полным оснащением и экипажем является загадкой.

Профессор Роб Картер из Университетского колледжа Лондона — историк, специализирующийся на Персидском заливе, и автор книги «Море жемчуга», в которой рассказывается история добычи жемчуга с древних времен до ее окончательного упадка.

По его словам, ключ к разгадке лежит в возрасте тех, кто работает на лодке, многие из которых, похоже, уже вышли на пенсию, и в присутствии юношей, которые вполне могут быть их детьми и даже внуками.

Он указывает на горсть жемчужин, предположительно собранных во время этой короткой экспедиции. «Эти жемчужины слишком большие. Обычно вы получаете только такие большие и хорошие жемчужины, может быть, две из них на лодку за весь сезон. Так что мне кажется, что они позаимствовали несколько хороших жемчужин», — рассказывает профессор Картер.

Тем не менее, во всех остальных отношениях именно так и выглядела бы настоящая экспедиция за жемчугом. «Понятно, что все оборудование есть. Парни, управляющие лодками, знают, что делают. Дайверы знают, что делают», — говорит профессор Картер.

По его словам, это замечательное окно в прошлое. «Видите ли, люди делают то, что делали сотни лет, а на самом деле, наверное, тысячи, используя одни и те же методы. Я не думаю, что методы изменились бы, по крайней мере, с 9-го века. И они могут восходить к эллинистическому периоду или даже к бронзовому веку — мы просто не знаем», — подтвердил исследователь.

Современная история жемчуга и его упадка известна гораздо лучше. Жемчуг Персидского залива долгое время ценился за свою красоту как в Европе и США, так и на протяжении веков в Азии.

Но японская техника производства культивированного жемчуга создала массовый рынок для чего-то, когда-то редкого и драгоценного; в то время как глобальный экономический крах 1930-х годов означал, что теперь даже богатые дважды подумали о покупке дорогих украшений.

Это сочетание привело к краху жемчужных экономик стран Персидского залива в Абу-Даби, Шардже и Дубае, Катаре, и центра торговли — Бахрейна.

Экипажи часто брали деньги в долг в надежде получить зарплату за успешный рейс. Но когда цены упали, а спрос резко снизился, они оказались в долгах.

Появление нефти, а также рабочих мест и доходов, которые она давала, изменили экономическую судьбу. Не так много людей оплакивали кончину жемчуга, как только представились новые возможности.

«Не было никакой сентиментальности; они отказались от него, как только смогли», — говорит профессор Картер.

«Затем появилась определенная ностальгия по товариществу, которое вы получаете на лодках. Но в то же время будут комментарии о том, как это было ужасно. Для большинства ныряльщиков за жемчугом вы застряли бы на лодке в основном на четыре месяца, возможно, только с одним кратким визитом домой в середине, питаясь продуктами самого низкого качества, которые можно было бы терпеть, со свежей рыбой, но старым рисом, финиками и ячменем», — делится исследователь.

«Это была не самая приятная профессия. Это было тяжело. Они все так говорят. К концу индустрии они зарабатывали очень мало денег или постоянно оказывались в долгах, поэтому они были рады, что их уволили», — резюмирует эксперт.

Тем не менее глубокая связь региона с жемчужиной продолжается. По-прежнему существует спрос на жемчуг Персидского залива, обладающий уникальной красотой и характером, с которым не может сравниться культивированный жемчуг. В течение многих лет ювелиры могли получать деньги из непроданных запасов, хранившихся у торговцев после великого упадка. Совсем недавно им удалось найти жемчуг в более старых изделиях из Индии.