Кургинян объяснил, почему Путин рассорился с Западом

Осознание того, что Запад предлагает России не объединение с Европой, а расчленение страны, вызвало ответ президента РФ Владимира Путина в виде Мюнхенской речи, признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии, воссоединение с Крымом и в конечном итоге СВО на Украине, заявил философ, политолог, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян 30 мая в интервью главному редактору «Абзац.Медиа» Елене Оя для проекта «Так сказать».

По мнению философа, Путин является убежденным западником и сторонником проекта вхождения Россию в Европу, который осуществляла часть позднесоветской элиты. Согласно проекту председателя КГБ Юрия Андропова, СССР должен был избавиться от окраин, после чего Россия должна была войти в Европу как крупное ядерное государство. В результате потенциалы Германии, обладающей передовыми технологиями, и России, обладающей ресурсами, оказались бы объединены.

Однако сначала оказалось, что развал СССР произошел глубже, чем планировалось, Белоруссия, Украина и Российская Федерация стали существовать отдельно. Затем выяснилось, что Европа фундаментально не суверенна, а США не могут допустить объединение России и Европы, поскольку это многократно усилит их конкурента. Тогда российскому руководству было предложено входить в Европу по частям, что фактически означало распад Российской Федерации.

По словам Кургиняна, российский лидер — человек, который в значительной степени мыслит в антисоветском ключе, тем не менее ярость не допускает возможности разрушения Российской Федерации.

«В один из этих моментов [когда удавалось встретиться с Путиным] я сказал, что лучше умереть, чем увидеть второй распад России. И я увидел, как у него по лицу идут судороги. Ну, он не Смоктуновский, и кто я такой, чтобы он ради меня, так сказать, создал какие-то театральные имитации, которые он создать не может. Это его нутро, он такой человек, для него это ключевая и последняя черта», — заявил Кургинян.

Он рассказал, что президент России очень долго надеялся на суверенность Европы, искал какие-то точки независимого управления, на которые можно было бы опереться, старался нащупать хоть какой-то интерес к включению России в единую Европу.

«Когда он убедился, что Европа не суверенна, и что никакого вхождения не будет, и что ему предлагают новое расчленение, реакция его на это была насыщена, концентрирована, экзистенциально яростной, со всем тем холодом и прагматикой, которая ему свойственна», — сказал лидер «Сути времени».

«Дальше начинается главное. Тут-то возникла сначала Мюнхенская речь, потом Осетия-Абхазия, потом как бы вся эта начальная история, да, Крым, Донбасс и, наконец, СВО. Всё это было порождением вот этого момента <…>», — подчеркнул Кургинян.