Узбекистан указал на психологические барьеры у Европы по Афганистану
Нелегким назвал преодоление психологических барьеров для стран коалиции по вопросу Афганистана министр иностранных дел Узбекистана Абдулазиз Камилов на пресс-конференции по итогам заседания Совета сотрудничества «Узбекистан-ЕС» в Брюсселе, сообщает 18 ноября МИД Узбекистана.
Журналистка газеты «Brussels Morning» сказала главе МИД Узбекистана, что «Талибан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) является террористической организацией, 17 членов правительства Афганистана состоят в черных списках США и ведение переговоров с движением означает, что все женщины в Афганистане будут лишены всех возможностей, которые получили за двадцать лет оккупации страны странами коалиции.
В отмет Камилов ответил: «Я прекрасно понимаю, как нелегко преодолеть психологические барьеры. Поэтому что на протяжении последних двадцати лет коалиция воевала против талибов (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Вместе с тем, пожалуйста, взгляните на ситуацию под другим углом».
Камилов отметил, что «Талибан» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) ни разу не проводил терактов за пределами Афганистана. Это не просто главная сила в Афганистане, но и часть афганского общества. Это реальность, которую надо признать. Также глава МИД Узбекистана отметил, что страны, проводившие военную операцию в Афганистане последние двадцать лет, должны нести ответственность за ситуацию в стране.
«Я чувствую, что новостей и информации об Афганистане у Вас недостаточно, может быть потому что нет канала связи между Европой и „Талибаном“ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и в целом с афганцами. Поэтому вы не можете признать реальность, вы не можете установить какие-то неформальные контакты с временным правительством. Но, несмотря на это, канал связи должен быть. Я так думаю», — сказал Камилов.
Напомним, Узбекистан проводит прагматичную политику с новым правительством Афганистана, обращаясь к талибам (организация, деятельность которой запрещена в РФ) как к той части афганского общества, на которую можно опереться в преодолении гуманитарного кризиса и послевоенного восстановления.
