В ФРГ рассказали, почему надо прекратить чрезвычайный эпидемиологический режим

Три причины, из-за которых нельзя продлевать в Германии чрезвычайный эпидемиологический режим, назвал первый парламентский секретарь парламентской группы СвДП в Бундестаге Марко Бушманн 23 августа в авторской статье, опубликованной в газете Die Welt.

Бушманн с самого начала статьи называет продление чрезвычайной эпидемиологической ситуации ошибочным планом. Без продления чрезвычайная ситуация действует еще до 12 сентября, но действующее правительство в главе с Ангелой Меркель рассчитывает его продлить до 12 декабря.

Причины не продлевать, по мнению Бушманна, всего три. Во-первых, важнейшим обоснованием чрезвычайной ситуации была реальная опасность перегрузки системы общественного здравоохранения. Это означает, что в отделения интенсивной терапии придется принимать такое количество пациентов, что придется принимать решения о том, чью жизнь спасать, а кому позволить умереть, или что жизненно важные процедуры больше не смогут проводиться.

«Мы далеки от этой ситуации, — пишет Бушманн. — В начале мая в отделениях интенсивной терапии все еще находилось более 5000 пациентов, зараженных коронавирусом. В настоящее время там проживает от 400 до 500 человек».

Во-вторых, чрезвычайная ситуация парламент лишается полномочий в пользу федерального правительства. В такой ситуации правительству разрешено довольно широко отступать от законов, принятых Бундестагом, если оно считает, что это необходимо для обеспечения здравоохранения или поставок лекарств.

Такой ход приводит к тому, что качество принимаемых решений существенно падает. «Потому что парламент обсуждает проблемы публично, — аргументирует депутат Бундестага. — Граждане, ассоциации, НПО и эксперты обращаются к своим членам парламента. В ходе пленарных дебатов можно осветить и взвесить медицинские, социальные, экономические и правовые аспекты».

В-третьих, платить за такую плохую законодательную практику нужно своими фундаментальными конституционными правами. Бушманн пишет: «Это связано с тем, что правительственная коалиция ХДС/ХСС сделала чрезвычайную ситуацию предпосылкой для почти неуправляемой связки самых разнообразных мер». Такие меры варьируются от финансовых инструментов в системе здравоохранения до жестких ограничений основных прав, которые ставят людей на грань и даже за грань существования.

Такой подход, например, не позволяет думать о повышении финансирования больниц без существенной утраты гражданами своих конституционных прав. Ведь Федеральный конституционный суд регулярно ссылается в контексте рассмотрения основных прав на то, что Бундестаг объявил или продлил чрезвычайное положение в области здравоохранения своей резолюцией.

Бушманн убежден, что необходимо положить конец механизму «все или ничего». «На смену чрезвычайной ситуации необходимо вернуться к дифференцированному правовому принципу, по которому вопросы финансирования решаются в соответствии с финансовой логикой, а вопросы конституции решаются в соответствии с конституционной логикой», — убежден либеральный политик.

В конце Бушманн вспомнил античную Римскую империю, которая также знала толк во введении чрезвычайной ситуации. «Даже античная Римская республика знала чрезвычайное положение в соответствии с государственным законодательством, хотя и ограниченное шестью месяцами, — пишет он. — Ведь больше всего на свете римляне боялись потерять свою свободу и Республику».

И в конце горько добавил: «Немного больше заботы о свободе и верховенстве закона подошло бы и немецкому парламенту в целом».