Кургинян объяснил, чем Путин отличается от Сталина
Получив в постсоветские годы «наследие» проигрыша СССР в холодной войне, самое беспомощное, что мог бы сделать президент РФ Владимир Путин, — это вернуться «к неосталинизму», заявил политолог, философ, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян в опубликованной 20 февраля авторской передаче «Предназначение».
Путин получил в свои руки «развалины» страны, на которых возрос криминальный беспредел. Перед новым лидером встала «аксиологическая, технологическая, экзистенциальная и прочая задача», говорит аналитик.
«Что с этим делать? Оно есть и оно должно жить, а оно вот такое. Самое беспомощное, что мог бы сделать Путин, — это объявить яростную бескомпромиссную борьбу с подобного рода вещами, сказать, что мы возвращаемся к неосталинизму, вся коррупция будет уничтожена, все криминальные структуры — подавлены, воровство заглохнет и возникнет близкий к идеальному рельеф жизни, в котором нет воровства, вор должен сидеть в тюрьме и так далее», — говорит Кургинян.
Аналитик уверен, что Путин прекрасно понимал, что эта действительность уже запущена настолько, что если декларировать возврат к «неосталинизму», а тем более это делать, то «этой действительностью его накроет и там вообще ничего от него не останется — ни от него, ни от его дела».
«Это давняя политическая проблема. Для того чтобы создать систему управления, в которой вот ты сказал: „Мать-перемать, будем искоренять воровство“ — и это искоренение началось, тебе нужен твой субъект, твой лично, как бы он ни назывался: опричнина, или Семеновский и Преображенский полки, мамлюки, янычары. Ты не можешь это делать просто с помощью правоохранительных органов», — говорит аналитик.
Кургинян напомнил, что Иосиф Сталин — это «крупная фигура, располагавшая почти неограниченными возможностями», но и он в последний период своей жизни проиграл госбезопасности.
«Он начал давать ей задания, которые госбезопасность отказалась выполнить. И он оказался Акелой до смерти. И есть все основания считать, что эта же система его и кончила. А потом Хрущёв, Жуков начали разбираться с ней», — заявил Кургинян.
Путин, по словам аналитика, смог «по сусекам» набрать людей, которых знает, и построить систему, которая могла бы упорядочить ситуацию в стране и самые вопиющие случаи воровства отсечь. Это было всё, что можно было сделать. Этот «конструктор» должен был быть мало-мальски эффективен, но гораздо важнее, — надежен.
«Вертикаль власти, как все понимали, это в том числе и вертикаль мзды и всего остального… Назовите это „питерцы“, „чекисты“, „кооперативы“ — неважно», —отмечает Кургинян.
При этом президент России совершенно не собирался эту реальность заменять новым «супергосударственным сталинизмом», уверен аналитик.
«Он ее [реальность] хотел улучшать, а не искоренять. Это для него было ценностное, экзистенциальное. Он такую страну строил, в которой это надо улучшать, а не выжигать напалмом. Возникло то, что возникло. Внутри возникшего — осмелюсь это констатировать — уже давно нет мафии, есть новые формы социально-политической организации общества. И это надо понимать», — подчеркивает Кургинян.
Именно в этой новой форме «социально-политической организации общества», внутри которой «всё это мздоимство и прочее», Россия и вступила в судьбоносный конфликт с Украиной, говорит аналитик, подчеркивая, что этот конфликт «абсолютно спасителен для России» — иначе Россия бы просто истлела бы к 30-м годам XXI века.
«И ничего другого быстро создать было нельзя. Это надо было использовать, это надо было заточить на абсолютно новые цели, которые к этому отношения вообще не имели. И это было сделано», — заключил лидер «Сути времени».
