DW: будет ли Франция спасать «Северный поток — 2» от санкций США?
Вашингтон вновь разрабатывает санкции, под которые могут подпасть компании из Евросоюза, инвестирующие в «Северный поток — 2». Среди них — французская Engie. Будет ли Париж защищать проект «Газпрома»? Этот вопрос поднимает 12 марта в комментарии телерадиокомпания Deutsche Welle.
После введения Соединенными Штатами в 2019 году санкций против компаний, участвующих в строительстве газопровода «Северный поток — 2», проект «Газпрома» «повис» в воздухе. Москва ищет возможность завершить его. Если ей удастся возобновить прокладку труб по дну Балтийского моря, в Вашингтоне, как сообщила газета Handelsblatt, готовят новые санкции. Они могут затронуть европейские компании, являющиеся инвесторами проекта.
«Северный поток — 2» принадлежит «Газпрому». Однако российский монополист финансирует проект лишь наполовину. Вторую половину оплачивают пять компаний из ЕС: немецкие Uniper и Wintershall, британско-нидерландская Shell, австрийская OMV и французская Engie. Об усилиях Германии и Австрии для защиты проекта от его многочисленных критиков известно немало.
А какова позиция Парижа? Поможет ли он Берлину отстаивать газопровод, если под угрозой возможных американских санкций окажется французская компания? Официальный Париж последовательно избегает комментариев о «Северном потоке — 2». Уже традиционно там не отвечают и на запросы о судьбе проекта — на этот раз вопросы DW проигнорировал французский МИД.
Помочь понять позицию Франции могут события прошлого года. Тогда ее руководство ошеломило многих обозревателей, поддержав расширение норм Третьего энергопакета ЕС на газопроводы из третьих стран. Этот шаг был решающим для принятия нововведений, существенно осложнивших реализацию проекта «Газпрома». В Берлине же он вызвал существенное недовольство.
Причины активности Парижа так и не были оглашены. Это позволяет эксперту по энергетике брюссельского аналитического центра CEPS Кристиану Эгенхоферу предположить, что мотивация была геополитической. По его словам, решение Парижа могло быть сигналом Москве прекратить попытки вмешательства во внутренние дела стран ЕС, прежде всего в выборы.
В 2017 году предвыборный штаб нынешнего президента Франции Эмманюэля Макрона обвинил Россию в кампании по дискредитации тогдашнего кандидата. Однако во второй половине 2019 года Макрон провозгласил курс на сближение с Россией. Эгенхофер уверен, что перед этим президенту Франции было важно подать сигнал Москве, чтобы продемонстрировать сильную и жесткую позицию.
При этом эксперт призывает не переоценивать ситуацию, когда Франция занимает иную, нежели ФРГ, позицию по какому-либо законопроекту. «С точки зрения евроинтеграции и энергетического союза есть смысл подвести газопроводы, идущие в ЕС из третьих стран, под общие правила», — говорит Эгенхофер.
Учитывая размер экономики страны и численность населения, Франция потребляет сравнительно немного газа. В 2018 году использование голубого топлива составило чуть больше 40 млрд кубометров. Это вдвое меньше, чем в Германии, и немногим больше, чем в Нидерландах. Низкое потребление газа Францией объясняется тем, что более 70 процентов электроэнергии в ней производится атомными электростанциями.
Значительную часть своих потребностей в газе Франция может покрывать за счет трубопровода Franpipe, идущего из норвежских вод Северного моря. Его годовая мощность — около 20 млрд кубометров. Франция также получает газ с территории Германии и Бельгии. Кроме того, она является одним из лидеров среди стран ЕС по импорту сжиженного природного газа (СПГ): его в третьем квартале 2019 года Франция купила в объеме 3,7 млрд кубометров, тогда как общее потребление за этот период составило 5 млрд кубометров.
«Франция интегрирована в хорошо работающий ликвидный рынок газа Северо-Западной Европы. Поэтому с точки зрения энергетической безопасности Франции не очень важно, пойдет ли газ по „Северному потоку — 2“», — отмечает Кристиан Эгенхофер. Интерес Парижа он видит в том, что чем больше газа в Северо-Западной Европе, тем ниже цены на него в этом регионе. «Для Франции дополнительный российский газ — это то, что хорошо было бы иметь, но это не что-то необходимое», — говорит он и прогнозирует, что Париж не будет тратить существенный политический капитал в защиту «Северного потока — 2».
Другой вопрос, какими будут последствия провала проекта газопровода для Engie. Каждый из пяти европейских инвесторов обязался финансировать «Северный поток — 2» в размере 950 млн евро. На каких условиях они вкладывают деньги — это конфиденциальная информация. Когда в 2017 году было подписано соглашение о финансировании проекта, издание The Financial Times сообщало, что речь идет о кредитах. Причиной этого стало решение польского регулятора в 2016 году, заблокировавшего участие этих компаний в совместном предприятии Nord Stream 2.
До сих пор инвесторы выполнили лишь часть своих финансовых обязательств. Как сообщили DW 9 марта в пресс-службе Engie, компания вложила в проект 700 млн евро. При этом в Engie отказались уточнять, когда планируют инвестировать остальные средства и будут ли это делать вообще. В отчете французской компании за 2018 год отмечалось, что если США введут санкции, то Engie и другие инвесторы имеют право прекратить вложение средств в «Северный поток — 2».
Тогда же Uniper сетовала, что в случае остановки проекта она может утратить притязания на возврат вложенных в него денег. При этом в годовом отчете немецкой компании за 2018 год подчеркивается, что риск потери средств ниже, чем при «сравнимых капиталовложениях», поскольку в соглашении прописаны «права» немецкой компании на тот случай, если «определенные важные вехи проекта не будут достигнуты».
В Engie отказались раскрывать условия возвращения кредита. Но, исходя из сказанного в отчетах, можно сделать вывод, что в случае остановки проекта компания потеряет лишь часть своих инвестиций. Следует отметить: Engie принадлежит французскому государству почти на четверть, завершает DW.
