Как юань станет мировой валютой — Джеффри Сакс дает прогноз

Китайский юань может стать наравне с долларом США основной валютой всего за десять лет — финансовые институты будут уходить от доллара, считает профессор Колумбийского университета Джеффри Сакс. Об этом пишет 28 ноября газета South China Morning Post.

По словам Сакса, китайский юань может стать наравне с долларом США основной валютой всего за десять лет, раньше, чем полагает большинство людей. В ближайшем будущем финансовые институты уйдут от своей зависимости от доллара США, осуществляя мультивалютные операции, включающие в себя юань и евро.

Эти валюты будут использоваться для урегулирования в сфере международной торговли, пополнения глобальных резервов Центрального банка и сбора средств через выпуск облигаций. «Я считаю, что мы перейдем от преимущественно долларовой системы расчетов к мультивалютной системе расчетов, в которой будут использоваться и доллар, и евро и юань», — сказал известный американский специалист в области макроэкономики.

Сакс был в прошлом специальным советником генерального секретаря ООН, и к его рекомендациям внимательно прислушиваются для того, чтобы «оздоровить» ряд экономически неблагополучных стран. За последние 30 лет он консультировал десятки глав государств и правительств по вопросам экономической стратегии во всем мире и был «главным архитектором» деятельности Польши, проведенной с целью сокращения долга в конце холодной войны.

Сакс предсказывает падение доллара США уже в течение нескольких лет, но особенно активно он заговорил об этом после избрания президентом США Дональда Трампа в 2016 году, чья политика, по словам профессора Сакса, приведет к «замещению» валюты.

Основной причиной ожидаемой «дедолларизации» в международном валютном порядке является падение американских акций в мировой экономике, сказал Сакс. В настоящее время на долю США приходится 15% мировой экономики, что примерно на 21,6% меньше, чем в 1980 году (по оценке Международного Валютного Фонда).

Это вызывает вопрос о том, будут ли США продолжать оказывать экономическое влияние, необходимое для поддержки существующего доминирующего использования доллара. Для сравнения, на китайскую экономику в настоящее время приходится около 19,2% мировой экономики, в то время как на Европейский Союз — всего около 16%.

Кроме того, США подорвали политическое положение доллара, используя его для введения санкций в отношении таких стран, как Иран, приостановив их доступ к международной финансовой сети обмена сообщениями на основе доллара США, считает Сакс.

Ранее он говорил, что по мере того, как Китай и другие страны все больше разочаровываются в долларовой гегемонии, которая фактически дает США власть над международными финансовыми рынками, они могут активизировать усилия по созданию альтернативной платежной системы для борьбы со своими международными «партнерами».

Третья причина ожидать повышения роли юаня, утверждает Сакс, заключается в том, что международная финансовая система, основанная на долларе, подвержена периодическим кризисам. Глобальный долговой кризис 2008 года и Азиатский финансовый кризис середины 1990-х годов были связаны с неудовлетворительным финансовым регулированием со стороны США, добавил он. Стремление избежать этих кризисов, вероятнее всего, создаст со временем тенденцию к валютной диверсификации в расчетах, считает он.

С конца 2000-х годов Пекин стремился придать юаню статус международной валюты, поощряя зарубежные организации держать номинированные в юанях облигации и акции, а зарубежные страны — торговать в юанях. Международное использование китайской валюты растет, хотя не так скоро, поскольку страна открывает свои финансовые рынки, а ее акции и облигации все чаще включаются в международные инвестиционные индексы.

Активы юаня находятся в трудном положении для доступа иностранцев по ряду причин. Однако объем торговых расчетов в юанях остается крайне невысоким и составляет всего 2 процента от общемирового объема.

Хотя доля доллара США в мировых валютных резервах постепенно сокращается — примерно до 62% во втором квартале, что является самым низким уровнем с 2013 года, — она по-прежнему значительно превышает долю юаня.

Оптимистичные прогнозы Сакса по Китаю хорошо известны. Действительно, в начале этого года Сакс вызвал шквал критики за свою статью под названием «Война с Huawei», в которой он заявил, что администрация Трампа несправедливо нацелилась на финансового директора Huawei Мэн Ванчжоу, сделав ее мишенью за ее предполагаемые нарушения санкций США против Ирана.

Вопреки прогнозам Сакса, многие аналитики считают, что пройдет несколько десятилетий, прежде чем юань станет ключевым игроком на международном рынке, учитывая нежелание Пекина выпускать валюту и отменять ограничения на ее обмен.

Робин Син Цзыцян, гонконгский экономист из Morgan Stanley, сказал, что будущее юаня как потенциальной мировой резервной валюты зависит от скорости проведения китайских реформ с целью сделать юань более «доступным» для использования за пределами Китая, таких, как снятие контроля над капиталом и снятие ограничений на его обмен.

Син предположил, что если Китай облегчит условия конвертации юаня, это поможет интегрировать финансовые рынки Китая с остальным миром.

Китайские политики также должны продолжить интеграцию финансовых рынков Китая с остальным миром и облегчить конвертацию активов в юанях. В будущем активы юаня могут достичь 5–10% мировых резервов в течение следующих 10 лет, превысив значение иены и фунта стерлингов, сказал Син.