Кургинян: нужна ли России идеология, или Как нам не проиграть войну с Западом

В очередном выпуске передачи «Предназначение» политолог, философ, лидер движения «Суть времени» Сергей Кургинян поднимает вопрос об идеологии как о составляющей, без которой никакое стратегическое выстаивание России невозможно, тем более, в условиях новых ударов Запада. А такие удары будут нанесены, убежден политолог.

Он отмечает, что нынешний конфликт между Россией и Украиной не уникален. После Второй Мировой войны в мире были конфликты, которые по своей типологии очень напоминают происходящее на Украине. Как пример Кургинян рассматривает конфликт между Индией и Пакистаном, возникший после разрушения Британской империи и затем разделения бывшей колонии на конгломераты. Другой пример — Ирано-иракская война.

Была ли во время этих войн хотя бы близкая по мощи и накалу истерика Запада? Было ли что-то подобное нынешним санкциям? Шли ли западные игроки на такое повышение ставок, не считаясь ни с каким экономическим ущербом для своего населения? Такого не было никогда! Кургинян убежден, что неслыханное бешенство Запада вызвано отказом России капитулировать и распадаться. А значит, происходящее — это всерьез и надолго. И те, кто считает, что «Запад перебесится, и прагматизм возобладает» — не в своем уме.

Кургинян уверен, что враг конструирует формат для нанесения нового удара. НАТО для этой цели не годится: Запад понимает, что война НАТО с Россией стала бы последней войной цивилизаций, и потому усиленно работает над созданием иного альянса. Политолог считает, что включение в текущий конфликт Польши уже создаст фактически равновесие в силах. А если польско-украинский альянс сможет ещё расшириться, то у России уже не будет преимущества черноморского флота над флотом этого альянса.

Это и есть призрак стратегической эскалации, поясняет Кургинян. Он убежден, что такой эскалации российская система не выдержит.

Что нужно, чтобы выстоять? Кургинян считает, что для начала нужно объяснить гражданам страны, в чем суть осуществленного большого разворота — ведь так долго стремились в Запад! Как так вышло, что мы, ориентируясь на это вхождение России в Запад, раскурочили медицину, науку, образование, уничтожили тысячи заводов и целые отрасли, а теперь остались фактически ни с чем? Без полной внятности по этому вопросу у нас не будет даже языка, на котором можно было бы говорить о будущем, подчеркивает политолог.

Дальше — вопрос идеологии. Кургинян цитирует заявление Пескова о том, что идеология у России якобы уже есть, и она заключается в здоровом патриотизме, стремлении к нормальной жизни, богатству и прочему. Политолог отмечает, что двояко относится к словам Пескова. С одной стороны, он помнит, как в СССР при непрерывных разговорах об идеологии любая живая мысль на эту тему фактически убивалась партийными бюрократами. И тут уж действительно лучше бы без «новых выдумок», чем так. Но с другой стороны, русский народ так устроен, что он не будет жить и строить страну без настоящей идеологии, которая должна быть накаленной. Только такая накаленность в России что-то создавала — это свойство империи. Когда же огонь исчезал, народ сам разрушал страну, которая без этой огненности была не люба.

Вряд ли политики не понимают, что вовсе не воспеваемая ими политическая прагматика управляет миром, отмечает Кургинян. Разве Песков, хорошо разбирающийся в Турции, не понимает, зачем турки оживляют свои социокультурные коды, говоря о неоосманизме, о Большом Туране? Разве в США нет идеологии? И, наконец, разве не видно, что нацистская бандеровская идеология Украины — это ее сильнейшее оружие?

Без идеологии не осуществляется стратегическое управление, невозможно существование стратегических союзников, а бюрократическая система, лишенная идеологии, при серьезной дестабилизации мгновенно превращается в резервуар с нечистотами. По мнению Кургиняна, российская система сейчас — это бюрократическая машина, не имеющая идеологии, стратегии, языка и скорее склонная убивать живые идеи и инициативы.

Он коротко останавливается на том, как живет и функционирует идеология в империях, и как это было в Советском Союзе.

Политолог убежден, что сейчас мы имперски разоружены по всем направлениям, и нам надо предпринять чрезвычайные усилия, чтобы это разоружение преодолеть в кратчайшие сроки, и не бюрократическим путем. Если мы не сумеем это преодолеть, то окончательное решение «русского вопроса» наступит очень скоро.