Китай: глобализация, за которой светит концептуализация
В своих статьях об экономической ситуации в Китае Юрий Бялый наглядно показал, что, несмотря на немалые проблемы, локомотив под названием «Китайская Народная Республика» не снижает ход, а продолжает быстро идти по своему пути «мирного развития». И на этом пути добивается таких успехов, которыми в данный момент не может похвастаться ни одно из крупных государств мира.
Если же рассматривать экономический подъем Китая еще и во временном разрезе, то не может не поразить то, как Поднебесная удерживает огромную скорость на пути к экономическому «Олимпу». На начальном этапе реформ Дэн Сяопина ВВП Китая составлял 1,8 % от мирового, чуть более 268 миллиардов долларов. Спустя десятилетия работы в 2005 году Пекин вышел на шестое место по вкладу в мировой ВВП, обогнав Италию. На следующий год настал черед потесниться Великобритании. Еще через год сзади осталась Германия. В 2010 году Китай отодвинул на третье место Японию: ВВП Поднебесной на тот момент составлял более 5,8 триллиона долларов.
В 2016 году Китай по ВВП приблизился к США, а по масштабам реальной экономики и ВВП по паритету покупательной способности — оставил Вашингтон позади.
Эта долгосрочная политика под лозунгом «мирного развития» много лет имела достаточно ясное смысловое ядро — «как можно дольше оставаться в тени, скрывать свои способности и брать всё больше барьеров». Но в данный момент Пекин уже не слишком пытается скрывать свои способности и запросы: похоже, игра в бедность и скромность подходит к концу.
Председатель КНР Си Цзиньпин в январе 2017 года на форуме в Давосе выступил с критикой протекционистских мер и в защиту глобализации. Тем самым впрямую говоря Западу, что он, этот самый Запад, выдохся, но китайцы с радостью примут эстафету, возглавив и перенаправив глобализационную волну.
Реальность показала, что КНР просто так слов на ветер не бросает, и тут дело не только в экономической активности (имеется в виду и «Новый шелковый путь», и глобальные инвестиции, и многое другое), но и в очень важных заявлениях, которые почти сразу подкрепляются делами.
Вице-премьер Китая Чжан Гаоли в конце марта 2017 года на Азиатском форуме в Боао, который еще называют «азиатским» Давосом, объявил о пяти принципах продвижения экономической глобализации и мирной торговли. Причем отметил, что этими принципами должны руководствоваться все страны азиатского региона.
Первый принцип базируется на стабильности и взаимодействии. Второй — на динамике роста за счет инновационной активности. Третий принцип провозглашает открытость развития, создание глобального рынка с наименьшими ограничениями. Четвертый объявляет важным приоритетом работу на повышение «всеобщего наслаждения», то есть расширение потребительского общества с дальнейшим укоренением потребительских ценностей. И, наконец, пятый принцип — это равенство и справедливость, которые, по представлениям Пекина, означают, что все страны должны принимать равное участие в развитии мировой экономики.
Конечно, каждый из этих принципов еще требует конкретной расшифровки. Но из вышеизложенного уже ясно, что КНР выходит из роли некоего безмолвного и быстрорастущего экономического великана и начинает в сфере экономической политики делать основополагающие заявки на активное экономическое доминирование в мире.
А тогда возникает сущностный вопрос: что же с концептуальной точки зрения представляет эта заявка Китая на перехват лидерства в распространении чисто западного механизма доминирования в виде глобализации? И будет ли эта глобализация иметь тот облик, который она имеет на данный момент, или же полуторамиллиардный народ придаст ей свой, ни на что не похожий, оттенок?
Для ответа на этот вопрос давайте вернемся немного назад, в 2013 год, когда вышла достаточно знаковая статья главы исследовательского центра Евросоюза при Китайском Народном Университете, профессора института международных отношений Ван Ивея «Китайская модель разрушает гегемонию «общечеловеческих ценностей».
Начинается статья со следующих строк: «Давно ли это случилось — неясно, но мы уже привыкли к тому, что говоря «общечеловеческие ценности», подразумеваем «западные ценности», и это считается само собой разумеющимся. То же самое произошло и с понятием «цивилизованности». Далее автор подводит к выводу, что никто в мире и ни один уклад не может монополизировать право установления своих культурных норм как универсальных для всего человечества, как «венца истории». По словам Ван Ивея, «у Китая — свой взгляд на общечеловеческие ценности, не уступающий западному и воплощенный в «китайской модели». Эта модель — угроза владычеству европейских идей, и Китай активно продвигает ее».
Как мы видим, еще в 2013 году китайские мыслители проблематизировали универсальную роль западных ценностей, без которых глобализации по западному образцу быть не может.
Автор продолжает: «Западные «общечеловеческие ценности» — всего лишь преломление универсальных ценностей в призме западной культуры. Существующие сейчас «общечеловеческие ценности» — продукт западной цивилизации, имеющей здесь преимущество первенства. Но сейчас это первенство тормозит Китай в его морально-этическом росте».
Заметим: не в экономическом, а в морально-этическом росте!
А далее Ван Ивей говорит о главном: «Для Китая единственным способом искоренить парадокс «желтой угрозы» остается реглобализация. Современная глобализация — это, по сути, распространение на весь мир западного строя, западной духовной и материальной культуры. А нам нужна глобализация иного порядка, глобализация системы ценностей, которая будет в рамках всего мира равно уважать и выражать все существующие культуры, подходы и модели развития, полностью отражать всё многообразие и богатство различных цивилизаций». Под «желтой угрозой» здесь понимается совокупность отрицательных воззрений на Китай, в том числе публичных, в большинстве западной элиты.
«Исторически мечтой западной цивилизации было торжество общечеловеческих ценностей в их западном понимании, мечтой китайской цивилизации — «великое единение» Да Тун. В нашу эпоху мир нуждается в китайских ценностях, потому что именно в них общечеловеческие ценности нашли полное свое выражение», — продолжил Ван Ивэй.
А далее он заявляет о важности для всего мира ценностей по-китайски: «Китайские идеи «изменяя себя, меняешь мир», ставшие в современную эпоху частью официальной политики Китая, сегодня уже превращаются в силу, способную менять к лучшему нашу культуру в целом. Приход державы к величию, возрождение нации, переход цивилизации на новый уровень, — именно в этом триединстве и содержится основной посыл китайской политики мирного развития». В итоге, на основе китайских ценностей надо построить мировую систему, которая бы подходила для каждого в ней живущего.
Основная китайская универсальная ценность — «мир всюду под Небесами». Автор прямо называет западные «общечеловеческие ценности» мифом и подчеркивает, что такое состояние дел востребует создание настоящих ценностей.
Таким образом, недавние заявления высокостатусных китайских чиновников есть следствие глубокой проработки образа глобального будущего. И в этом образе китайцы статистами быть не хотят. Они хотят указывать направления движения для всего человечества, и уже начинают претворять такие свои желания в жизнь.
И возникает важнейший вопрос: приемлемыми ли для нас, для России окажутся те направления и основания глобального развития, которые уже начинает формировать и формулировать Китай. Во-первых, это нужно понять. И, во-вторых, обязательно предъявить свои собственные основания и направления глобального развития.
Для нас очень нужно, чтобы Россия полноценно и на высших ролях участвовала и в проработке образа глобального будущего, и в выборе направления и путей движения к нему всего человечества. Мы не имеем права делегировать эту историческую роль никому!
