Космическую анимацию спасли голос Гагарина и фольклор
Ретроспективу отечественных мультфильмов про космос собрал первый Московский фестиваль космической анимации 5–6 июня в Центральном доме авиации и космонавтики (ЦДАиК). Организаторы представили мультфильмы от первого советского анимационного фильма «Межпланетная революция» до современных работ, находящихся в фестивальном прокате.
Первый день был посвящен авторской анимации. Прочная связь с космической темой прослеживалась далеко не у всех работ, несмотря на формальное присутствие на экране космонавтов или инопланетян.
Современных режиссеров анимации намного сильнее волнует внутренняя психологическая проблематика. Большинство работ построено на сюжете противостояния одинокого героя и жестокого, непонятного общества.
Среди картин, представленных на фестивале, выделяется анимационный фильм Галины Голубевой «А как наши космонавты», опубликованный в интернете в 2019 году.
В своем дебютном анимационном фильме режиссер обратилась к фольклорной интерпретации полета Гагарина в космос — песне Марии Тимофеевны Яковенко из белгородского села Верхняя Покровка «А как наши космонавты». Сюжет фильма следует сюжету песни. Визуальная стилистика отсылает к кировской домашней росписи и творчеству художников-наивистов.
Яковенко Мария - А как наши космонавты
Особенностью фильма является также голос Юрия Гагарина, который рассказывает о своем полете в интервью на радио. Режиссер упомянула, что ее особенно подкупила простая интонация и нестандартные связки слов, характерные для речи Гагарина.
«Голос Гагарина так лег вместе с этой бабушкой, очень хорошо, мне кажется. Вначале я использовала его голос только в начале и в конце, а потом решила и в середину его вставить. Как-то усилить его. Это его прям настоящее интервью, он рассказывал на каком-то радио, как вот он летал в космос», — рассказывает Голубева.
«Он говорит, что он в космосе слышал музыку, и даже где-то говорит, что он эту музыку слышал в современном мире. Такой хор. Что там „все пело“», — поделилась режиссер.
Анимационный фильм Галины Голубевой выигрышно смотрелся на фоне «психологической» и депрессивной анимации ее коллег. Казалось, лишь преломление космической темы в народной культуре дарит надежду на развитие.
«Фильм как идея кажется оригинальным тем, что обычно про космос делают какие-то научно-исследовательские, современные вещи, а тут, наоборот, я ушла в фантастичный мир. Мне хотелось показать, что у нас за спиной очень богатое народное искусство, потому что, когда я делала фильм, опиралась на роспись домовую, на прялки, и мне кажется, что это очень красивые цвета», — рассказала режиссер.
Одной из причин выбора ею стилистики и цветового решения фильма стали мысли о массовой культуре, предназначенной для российских детей.
«Сейчас как бы мода — смотреть на Запад, или смотреть современные мультфильмы, которые очень яркие. И детей, скажем, подсаживают на это, и вкус немножко не совсем хороший вырабатывается. А яркость и такая может быть — красивая. В народном искусстве этого очень много», — объясняет режиссер.
Содержание народного искусства Галина Голубева продемонстрировала собравшимся самым непосредственным образом: предъявила собранию крыловидные гусли, объяснила их устройство и исполнила серию композиций, от народных, вроде «Барыни», до вполне классических.
Путь к режиссуре анимации
Галина Голубева рассказала, кем себя считает и как появился ее первый мультфильм о космосе, который она снимала полтора года.
«Я не могу так называть. Мне кажется, это какое-то „представительное“ название — „режиссер“. Феллини — режиссер, Михалков — наверное, режиссер, а я просто…
Это [фильм] такая идея, которую тебе хочется воплотить. Ты как бы костьми ляжешь, чтобы ее сделать, уже не видишь другого пути, уже все, машина закручена. При том лет десять назад у меня совсем не было никаких идей, я смотрела на режиссеров анимации как на странных людей, которые живут своей идеей, что-то делают, ночами не спят. Я думаю: „Зачем? Я не знаю…“
А потом пришел другой возраст, когда ты, может быть, приобрел другой опыт, что-то узнал и хочешь это показать, поделиться с миром. Наверное, это срабатывает на определенном этапе жизни. Я не скажу, что нужно постоянно этим делиться, потом, может, надо помолчать немного и еще набраться чего-то».
К вопросу идентичности
Первый опыт в анимации Галина получила на проекте «Незнайка и Баррабас», а основную школу — лепки и анимации методом перекладки — на проекте «Гора самоцветов» студии «Пилот». Когда студийных проектов не было, писала иконы в мастерской храма на Воробьёвых горах.
«Я училась в Палехе Ивановской области — лаковая миниатюра, наверное, все вы знаете эти шкатулки. Нам преподавали иконопись. То есть у меня было совсем другое образование, не схожее с анимацией, но народное такое, прикладное. И проработав, наверное, лет 12–13 на студии „Пилот“».
Замысел фильма, первая раскадровка с песней Марии Яковенко возникли как вступительная работа на курсы режиссеров анимации под руководством Михаила Алдашина на студии «Союзмультфильм».
«Я пришла на курсы режиссерские, надо было принести вступительную раскадровку на свободную тему, помимо заданной темы. Я не знала, что нарисовать, и думаю, вот, песня есть про космонавтов, вот нарисую сейчас раскадровку. Нарисовала эскизы, принесла запись бабушки, и меня взяли, сказали что надо запускать, подавать в Госкино, делать кино», — рассказывает Галина.
Как режиссер анимации Голубева опирается на опыт коллективного творчества, полученный в роли ассистента, а затем — художника-постановщика на крупном, практически промышленном производстве. Это происходило во время осуществления проекта по анимации сказок народов России «Гора самоцветов», начавшегося в 2004 под руководством Александра Татарского, и продолжается до сих пор. Выпущено уже более 80 серий. Техника исполнения и стилевое решение меняются от серии к серии.
По словам Галины, в момент приезда в Москву представления о производственном процессе анимации у нее не было.
«Но я очень много работала, видела потом в производстве, как это все делается. Делается командой. Застала Александра Михайловича Татарского, который делал „Пластилиновую ворону“, „Падал прошлогодний снег“. У нас был художественный руководитель Назаров Эдуард Васильевич, он снял „Жил-был пес“. Вот с такими людьми чай пьешь, общаешься, и, конечно, очень здорово было».
При этом контакта с народной культурой Галина не прерывала, просто сместила его в музыкальную плоскость.
«А потом я попала еще в народные круги, стала увлекаться… Я с детства еще играла на гармошке, у меня это было уже в детстве все. Пела частушки, меня везде возили маленькую, в таком возрасте, и гармонь, и кричу чего-то, иногда даже матом, но я не понимала.
Здесь, в Москве, есть возможность познакомиться с музыкантами разными. Я нашла Дмитрия Парамонова, он сам изготовляет такие инструменты. У него заказала инструмент, ходила к нему, училась, и сейчас мы вместе выступаем.
Пока я накапливала этот опыт, познания народной музыки, я где-то услышала вот эту бабушку. Конечно, мы к ней потом, когда уже был запуск, мы к ней ездили домой. Подписывали с ней договор, она еще живая, ей уже сейчас где-то 86 лет, и она очень веселая бабушка. Говорит: „У меня песня про женщин-космонавтов есть, я тебе завещаю! Я тебе завещаю, сделай нам, сделай на нее фильм“, — я теперь обязана сделать».
Источники вдохновения и художественных решений для Галины — наивные художники всего мира.
«Я много смотрела „наивных“, в основном Павла Леонова я смотрела. Такой известный есть, наивист, он жил в деревне, рисовал огромные картины. Была выставка, сейчас проходила в Музее современного искусства. Там большие полотна.
Он рисовал, как иконопись пишут, яруса такие, у него там люди вместе с животными живут в каком-то раю всегда. То есть животные — они так расставлены, как у меня космонавты едут, и птички такие, вдоль панорамы… У него там свинарник, а это просто такой рай для свиней. Там свиньи — они лучше, чем мы на каком-то отдыхе, там пальмы и все такое у них, и свиньи такие и самолеты какие-то вокруг летают, ну, такие, невидимые…
Даже вот птицы, которые летят в самом начале, в разные стороны так, когда домик там, начало фильма, это я взяла с одной картины одной африканской, наверное, художницы. У нее было написано „Охота“, и там птички, разлетающиеся в разные стороны, а в них стрелял охотник. Я прямо взяла и вот буквально так по небу слепила птичек, их там не было. Это очень вдохновляет — чужие рисунки (смеется)».
По словам режиссера, коллеги отговорили ее от немедленного продолжения работы над фильмом. Возможно, позволили избежать самоповтора. После «космонавтов» Галина сделала фильм «Зеркальце» по сказке Бориса Шергина, сейчас в производстве проект «Миллион алых роз» — народная рефлексия на песню Аллы Пугачёвой.
Авторская анимация: путь к людям
Собравшиеся на фестивале в Центральном доме космонавтики специалисты по анимационному кино разъяснили зрителям нюансы творческой жизни мультипликаторов. По словам Галины, сейчас авторскую анимацию смотрят в основном сами аниматоры: фестивали не принимают фильмы, находящиеся в прокате или открытом доступе.
После производства фильм путешествует по фестивалям и только через пару лет публикуется в интернете. «А как наши космонавты» хорошо принимали везде.
«Ездила в Португалию с этим фильмом, представляла. Студия нам оплачивает иногда дорогу. Фестивали не оплачивают приезд и проживание, на все фестивали группа поддержки нужна — со своими зарплатами. Но было приятно сидеть в Португалии и показывать это народное кино русское», — рассказывает Галина.
Психологическая проблематика в авторской анимации
Галина отметила, что фильмов и анимации, в которых авторы обращаются к народной культуре, сейчас снимают мало.
«Делают достаточно современную, психологическую, анимацию. Люди все очень много переживают, пытаются это показать — структуру психологическую. Сейчас мы все такими становимся, с этими телефонами, инстаграмами. Да, у них проблемы, они пытаются через анимацию это рассказать, наверное… Но не каждый может это смотреть».
Депрессивные мультфильмы Константина Бронзита и некоторых выпускников ВГИКа, плотно занявшие всю первую часть программы фестиваля, Галина вместе с киноведом Павлом Шведовым уверенно отнесли к «цветочкам» современной авторской анимации.
«Там иногда такая боль, что тяжело. Это еще цветочки. Бывает такое трение, смотришь: „Вот это жесть!“ — не можешь даже представить. А потом такая милая девушка встает, улыбается… Боишься к ней подойти», — говорит Голубева.
Читайте также: Как космическая анимация оставляет без ответа запросы общества и профессионалов
На восхищенную реплику из зала о своем творчестве как явлении живой жизни Галина Голубева сказала:
«Я всегда стесняюсь, когда представляют меня как „режиссера“, все думают: „Это какой-то, наверное, человек такой, прям вообще что-то“, — а я, как-бы, простой человек».
