Правда по-американски, или чего больше всего боялись нацисты
ИА Красная Весна публикует перевод статьи президента организации «Красная сеть», испанки Анхелес Маэстро. Статья появилась на официальном сайте организации 5 мая — в годовщину организованного коммунистами восстания в расположенном на территории Австрии концлагере Маутхаузен.
8 мая во многих странах Европы отмечают победу союзных войск над нацистской Германией во Второй мировой войне. Праздник, отдельный от Дня Победы, который 9 мая отмечают в России, означает отдельную же, в понимании европейцев, победу.
Из года в год Европа с помпой отмечает годовщины высадки союзных войск в Нормандии и оставляет без всякого внимания освобождение большей части континента Советским Союзом, заплатившим за это цену в 27 миллионов жизней. На Западе не любят вспоминать о том, что союзные правительства не обращали внимания на неоднократные просьбы Москвы открыть Второй фронт и что союзники сделали это только в июне 1944 года. Причем и это уже было сделано для того, чтобы предотвратить вход Красной Армии в Берлин.
Зачем нужно, чтобы решающую роль в победе над нацизмом играли США, понятно. В этом случае становится оправданной их гегемония на континенте, к которой они де-факто шли, высаживаясь в Нормандии, выдвигая План Маршалла и создавая НАТО.
Значимую роль для образа США как освободителя Европы от нацистов играет история якобы освобождения американцами находящегося в Австрии концлагеря Маутхаузен. Эта история продолжает жить, несмотря на существование довольно известного документа: фотографии прибытия в концлагерь американской бронетехники, на которой видно, как заключенные растянули огромный транспарант над въездными воротами: «Испанцы-антифашисты приветствуют войска освободителей». Так кто же освободил Маутхаузен до того, как туда прибыли американцы?
История сопротивления в концлагере тщательно задокументирована испанскими коммунистами. В Маутхаузене, в отличие от многих других нацистских лагерей, где практически никто не сопротивлялся, была создана и действовала в течение четырех лет международная подпольная организация, спасшая сотни жизней и освободившая лагерь до прибытия союзных войск. Историю сопротивления в подробностях изложил испанский коммунист Мариано Константе, которого за обстоятельную фиксацию событий прозвали «нотариусом Маутхаузена».
Начало организации
Подпольная коммунистическая организация в концлагере Маутхаузен начала формироваться 22 июня 1941 года — в день, когда нацисты вторглись в СССР. Заключенные тогда уже начали терять надежду на освобождение и победу над врагом. В ночь с 21 на 22 июня администрация решила дезинфицировать лагерь и сосредоточила их всех в гаражах.
Заключенные были голые, стоял сильный холод. В критических обстоятельствах находящиеся среди них члены Коммунистической партии Испании избрали восемь человек для руководящей работы в подпольной организации и попытались привлечь в нее своих соотечественников. Возник зачаток Маутхаузенского международного комитета.
Основная цель существования подпольной организации состояла в том, чтобы поддерживать мораль и принципы посреди варварства. Мариано Константе объясняет это так:
«Речь шла о том, чтобы все поняли: для сражения внутри лагеря необходимо иметь непреодолимую волю к битве и надежду, без которой ничего не было возможно. Что необходимо иметь веру в окончательную победу, бороться с развращением и коррупцией, избегая игр с СС, наносящих вред другим политзаключенным, что нужна полная солидарность в любое время и при любых обстоятельствах, что нужно сделать все возможное, чтобы не допускать краж нашей скудной пищи „обычными преступниками“, попытаться поставить надежных испанцев на рабочие места, где будет возможность помочь другим, и, насколько это возможно, также в бараки. Что требуется получать информацию и следить за поведением эсэсовцев, дабы предвидеть их реакцию, установить контакты с депортированными политиками других национальностей».
Коммунисты обеспечивали несколько граммов дополнительного питания самым слабым и пытались снять их с наиболее тяжелых работ. Подпольная организация стремилась получить для своих членов позиции, на которых возможно передвижение по лагерю, старалась скрывать больных, чтобы те не были истреблены, и проводить минимальные диверсии, например, ломать инструмент, дабы «помешать производству, уничтожив часть — правда, крошечную часть — военного потенциала Третьего Рейха».
Постепенно, с появлением в начале 1942 года политических заключенных, некоторые из которых были бывшими бойцами Интербригад, организация расширилась. Ей удалось внедрить своих членов на кухни и уборку, в медпункт и административные структуры лагеря. Во второй половине 1942 года, на фоне массовых убийств и пыток, известия о советском сопротивлении и последующем разгроме нацистов в Сталинграде укрепило веру в победу у тех, кто верил в нее, даже когда не было ни лучика надежды.
Появление в концагере в 1943-44 годах большого контингента французских коммунистов, социалистов, католиков и, прежде всего, военных лидеров Сопротивления, позволило укрепить Международный комитет и создать Международный военный аппарат (МВА). Главным ответственным за генеральный штаб МВА был испанец Мигель Малье. Сам штаб состоял из четырех членов, среди которых, помимо упоминавшегося нами испанца Мариано Константе, был чешский лидер Интербригад Артур Лондон. К штабу присоединился и советский майор Андрей Пирогов (Пирогов также оставил воспоминания о сопротивлении в концлагере Маттхаузен. В 1962 г. в Одессе вышла его книга «Этого забыть нельзя» — прим. ИА Красная Весна).
Сеть укреплялась, несмотря на постоянные потери. Те, кто был в нее вовлечен, получили доступ к радиоустройству, которое держали у себя эсэсовцы и которое позволяло подпольной организации получать информацию, передаваемую Лондоном и Москвой. Месяцами позже, в дополнение к постоянному выкрадыванию оружия у эсэсовцев, организация получила новый ресурс: свое собственное радио, которое можно было спрятать в мусорном ведре.
В апреле 1945 года, в момент, когда американские войска бомбили соседний город Линц, а советская армия освободила Вену, пришло известие, что рейхсфюрер СС Гиммлер приказал полевому командиру Зирейсу ликвидировать всех заключенных Маутхаузена. Это должно было произойти после авиационной тревоги — настоящей или ложной. Заключенные должны были быть сперва отравлены газом, а потом — убиты гигантским взрывом в зданиях, которые они строили.
Подпольная организация активизировала деятельность, ускоряя получение информации из документов, добытых через уборщиков, организуя ночные патрули, передавая за пределы концлагеря документы и фотографии, тайно сделанные фотографом Пако Бойсом. Эти снимки наглядно демонстрировали зверства нацистов.
Освобождение
В конце апреля командующий Зирейс отдал приказ мобилизовать заключенных в Маутхаузене испанцев для борьбы с советскими войсками, приближающимися к лагерю. Но никто из людей, выстроенных перед пулеметами, не сделал шага вперед, как того потребовали эсэсовцы.
«Это был момент, когда все могло случиться, и, полностью осознавая это, мы были готовы поставить на кон все. Пистолеты и бутылки с бензином были наготове. Видя, что ему ничего не поделать с нашей решительностью, Зирейс приказал разбить ряды. Я уверен, что он был напуган», — вспоминает Мариано Константе.
Несколько дней спустя эсэсовский патруль в лагере был заменен городской венской гвардией: «Некоторые эсэсовцы, захваченные после освобождения лагеря, подтвердили, что Зирейс боялся всеобщего восстания и предпочел уйти в деревню Маутхаузен со своими подчиненными». Делегация из представителей Международного комитета приказала находящейся на службе у нацистов городской охране сдать оружие.
5 мая 1945 года около двух часов дня на поле перед концлагерем появились две бронированные машины и джип армии США. Нацистские охранники сбежали, побросав оружие. А заключенные разместили над входом в лагерь подготовленный коммунистами большой баннер. Тогда и была сделана знаменитая фотография.
Когда представители Международного комитета обратились к американцам, то узнали, что имеют дело с патрулем сбившихся с пути разведчиков, а основные американские войска находятся в 40 километрах от лагеря. Узнав о том, что поблизости находятся эсэсовцы, «американцы ушли, не входя внутрь территории лагеря, обещая быстрое возвращение с достаточными силами». Заключенные остались одни и могли полагаться только на свои силы.
«В поле была полная путаница. Некоторые заключенные напали на оружейный склад, а другие грабили склады СС, где хранились те немногие предметы, которые были оставлены. К счастью, у нас была организация и дисциплинированный военный аппарат. Члены МВА остались на своих постах, ожидая получения приказов от нашего Международного комитета. Военачальники были собраны для получения приказов, и через несколько минут все необходимые меры были приняты и исполнены».
Внутренний порядок был восстановлен, и там, где раньше эсэсовцы отдавали приказы об истреблении узников, теперь находился Международный штаб.
Но борьба не была окончена. Бывшие заключенные противостояли эсэсовцам, бежавшим из Чехословакии после тяжелых боев. Войска немецких командиров Зирейса и Бахмайера находились на другой стороне Дуная и готовились атаковать лагерь. Нужно было перехватить инициативу и не дать нацистам пересечь реку по единственному уцелевшему железнодорожному мосту. Бои под руководством Международного комитета Маутхаузена, в которых участвовали в основном советские люди, испанцы и чехи, предотвратили прохождение первых немецких танков «Тигр» через мост.
6 мая формирования СС предприняли несколько попыток пересечь Дунай, но потерпели неудачу, несмотря на то, что располагали танками, пушками и пулеметами. Восставшие оборонялись при помощи пулеметов и противотанковых орудий, отнятых у противника. Стоит отметить, что бойцы сопротивления использовали такие орудия впервые. Ситуация становилась угрожающей для бывших узников, и они решили взорвать железнодорожный мост взрывчаткой, установленной нацистами.
Атака советских войск на равнину Энса вынудила СС перебросить туда часть своих войск, и давление на сопротивлявшихся уменьшилось. Тем не менее бои продолжались.
«Это была Вавилонская башня, когда мы должны были переводить все отданные приказы (…) Со всех сторон немецким войскам отдавались приказы о капитуляции, Берлин уже был под контролем Советской армии. Однако для нас борьба продолжалась… Это была наша судьба. Мы были первыми, кому пришлось воевать против гитлеровских полчищ, и, видно, должны были быть последними, кто выпустит из рук оружие».
Наконец, появилась колонна американских танков и битва между восставшими и теми, кто ранее лишил их свободы, закончилась.
История, рассказанная коммунистом Мариано Константе, не имеет ничего общего с официальной версией произошедшего в Маутхаузене. Это, однако, была битва испанских коммунистов, на которую пошли те, кто решил организовываться и сопротивляться вопреки отчаянию и смерти. Это историческое подтверждение непрерывности борьбы, начавшейся с гражданской войной в Испании и продолжавшейся на всей европейской земле в ходе Второй мировой войны.
