Как фейк годичной давности может быть обсуждаемой новостью?

В СМИ раскручиваются статьи и демотиваторы против Уполномоченного по правам ребенка (УПР) в Татарстане Гузель Удачиной на основе информационного вброса. Вброс 19 декабря 2017 года был сделан порталом Inkazan и касался ее предложения сдать детей в приют, якобы сделанном многодетной матери. Подаются они как свежая новость, несмотря на то, что детский омбудсмен уже через несколько дней после вброса выпустила опровержение.

Корреспондент Красной Весны связался с Удачиной и попросил прокомментировать эту ситуацию.

Корр: Здравствуйте, Гузель Любисовна! Мои вопросы касаются дела более чем годичной давности, а именно обращения к вам многодетной матери Натальи Шахмановой из Зеленодольска с просьбой помочь ей в жилищном вопросе, когда при выселении из ветхого жилья, купленного ею в ипотеку, городские власти предложили ей сумму выкупа много ниже рыночной стоимости. И она с детьми практически осталась на улице с не погашенной до конца ипотекой, не имея возможности купить новое жилье. Inkazan сообщил, что в процессе разговора якобы от вас поступило предложение на время решения материальных проблем сдать детей в приют. Расскажите, пожалуйста, как всё произошло.

Удачина: Предметом обсуждения вот этой ситуации стала публикация годичной давности от 19 декабря 2017 года. И касалась она того приема, на который ко мне пришла Наталья Шахманова летом 2017 года.

Мы в этой ситуации разбирались еще год назад, после того как эта публикация прошла.

Прежде всего, я удивлена тому, как фейковая непроверенная информация годичной давности может вдруг сегодня стать реально обсуждаемой новостью.

Надо отметить, что Шахманова пришла ко мне на прием, имея на руках вступившие в силу решения судов по поводу жилищной ситуации. И понятно, что в данной ситуации я могла только объяснить тот порядок обжалования, предусмотренный настоящим процессуальным законодательством, не устраивающих ее судебных решений.

Сложность ее положения усугубляется тем, что у нее продолжает оставаться действующий кредит в одном из коммерческих банков на то жилье, которое фактически у нее изъято. И она оплачивает то жилье, которого у нее нет. Мы с ней всю эту ситуацию проговаривали и выясняли варианты, чем я как уполномоченная по правам ребенка, могла помочь.

И вот тогда же, год назад, мы обратились в адрес Сбербанка с просьбой либо об отсрочке платежей, либо о реструктуризации долга. Банк пошел нам навстречу, учитывая такую непростую ситуацию в этой многодетной семье, и предложил ей льготные условия. Мы общаемся с Натальей Юрьевной в течение 2018 года, я отслеживаю ситуацию, и мы работаем над ее разрешением. На сегодняшний день муниципалитетом ей предоставлено временное жилье — это новая трехкомнатная квартира 85 кв. метров, арендную плату за которую оплачивают власти района. Пока идут судебные процессы по ее делу, она сможет пользоваться этим жильем до решения своей жилищной проблемы.

Корр: Поступало ли от вас предложение сдать детей в приют?

Удачина: По поводу данного предложения — мой категоричный и однозначный ответ — нет, такого предложения не было.

Более того, моя позиция такова, что я резко отрицательно отношусь к любым ситуациям, когда дети у нас помещаются в государственные учреждения, в первую очередь речь тут идет о социальных приютах, в том числе по заявлениям родителей. Я всегда очень критически подхожу к этому. Хоть кто в республике это может подтвердить, потому что мы регулярно ездим по Татарстану. В течение года я проезжаю со своими рабочими визитами половину районов республики Татарстан, то есть за два года мне удается объехать все районы. И в каждом районе мы анализируем ситуацию с изъятиями детей по различным основаниям — будь то по решениям органов опеки, будь то по актам комиссии по делам несовершеннолетних, будь то по заявлениям родителей.

Понимая, что есть сегодня социальные службы, которые готовы оказать помощь семье, оказавшейся в трудной жизненной ситуации, я все-таки настаиваю на том, что в принципе любая трудная жизненная ситуация в семье может и должна преодолеваться без отрыва ребенка из семейного окружения. Это моя принципиальная позиция, она была всегда и сохраняется на сегодняшний день.

Поэтому обвинения, выдвинутые в мой адрес, настолько нелепы, что вызывают недоумение.

Корр: От кого Наталья Шахманова могла получить такое предложение?

Удачина: По недавним публикациям в СМИ (репортаж НТВ от 9 ноября о переселении жителей из аварийного жилья и др.) вы можете четко увидеть, кто делает такие предложения — это администрация Зеленодольского района. Мной направлено заключение главе Зеленодольского района о нарушении прав семей с требованием о недопущении изъятий детей из семей «аварийщиков», в том числе и по их заявлениям. И прекратить настойчивые предложения родителям воспользоваться такой «мерой поддержки», потому что это, по сути, является провокацией и достаточно неправильно трактуется теми гражданами, которые оказались в такой жизненной ситуации.

Корр: Есть ли у УПР инструменты для решения подобных ситуаций, как с семьями «аварийщиков»? Есть ли у него материальные возможности для помощи семьям в трудной жизненной ситуации?

Удачина: Нет, конечно. Институт уполномоченных по правам ребенка в субъектах Российской Федерации — это контрольно-надзорные функции в сфере защиты прав, гарантированных законодательством РФ для семьи с детьми и детей. По сути УПР — это детский прокурор со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мы осуществляем контрольно-надзорные функции по отношению к действию или бездействию власти Республики Татарстан и органов местного самоуправления. Соответственно, если с их стороны допускаются какие-то нарушения гарантированных законодательством прав семей и детей, то это является основанием для нашего вмешательства.

Поэтому никаких финансовых ресурсов для оказания помощи и содействия в виде предоставления жилья и т. д. у нашей службы нет. Мы — орган исполнительной власти, а не орган муниципальной власти, который на сегодняшний день наделен такими полномочиями.

Корр: Кому выгодна эта информационная волна против вас? Кто ее запустил?

Удачина: Я не знаю. Я вообще не люблю однозначных бездоказательных предположений. У нас очень много тем и вопросов, которыми мы занимаемся. Деятельность уполномоченных по правам ребенка очень часто входит в противоречие с интересами определенных кругов и лиц. Но однозначно — это не в противоречие с семьями, с родительской общественностью. Мы всегда сотрудничаем с родительскими организациями и разбираем все случаи нарушений прав семей, с которыми они сталкиваются.