«В этом мире одно есть блаженство — сознавать, что ты выше себя»
Есть тысячи вопросов, ответы на которые мне помог найти Сергей Ервандович, и потому он — единственный человек в мире, которого я могу от всей души назвать своим Учителем. В эти юбилейные дни хочется сказать ему слова горячей признательности и почтительности, которые в обычные дни говорить не принято.
Одно из самых ярких, я бы даже сказала, ослепительных впечатлений на меня произвела (и продолжает производить, поскольку публикация продолжается) историко-философская эпопея «Судьба гуманизма в XXI веке».
В этом произведении параллельно развиваются десятки разных интеллектуальных сюжетов, с погружением в невероятно глубокие исторические колодцы и пучины. При этом сюжеты не мешают друг другу, не перепутываются, а взаимно дополняют друг друга.
Жанр этой масштабной работы трудноуловим — это и исследование (поскольку автор опирается на строгие научные факты и авторитетные источники), и публицистика с присущей ей страстностью, и эпопея (так как повествует об истории человечества в целом), и проповедь с апелляцией к высшим смыслам, и в некотором смысле медитация (ведь суть многих рассматриваемых явлений невозможно постичь инструментами логики), и даже, если можно так выразиться, заклинание метафизических вызовов.
Само название «Судьба гуманизма…» указывает, что речь в книге идет о гуманизме, а значит, о человеке. Сергей Ервандович с первых строк вводит читателя в самое ядро проблемы — в тему векового противостояния гуманизма и антигуманизма, человеколюбия и человеконенавистничества.
Когда вообще возникла антитеза «гуманизм — антигуманизм»? В XXI веке? В ХХ-м? Нет, гораздо раньше. Говоря о генезисе противостояния гуманизма и антигуманизма, автор обнаруживает, что «в любую эпоху высшие силы разделяются на партию друзей человека и партию врагов человека… Война про- и антигуманистических сил всегда велась вокруг вопроса о сущности человека».
В этих двух словах — «сущность человека» — заключена, может быть, главная драма титанической битвы надмирных сил. В чем она, эта самая сущность? Если мы докопаемся до самого «дна» темы, если мы вслед за автором пройдем все круги подземелий и лабиринтов интеллектуального Запада, по которым нас ведет Сергей Ервандович Кургинян, то мы обретем шанс уловить нечто, казалось бы, неуловимое, но в то же время невероятно важное — сокрытое и тщательно оберегаемое содержание внутреннего ядра коллективной западной личности. А значит, сможем понять ту ожесточенность, с которой Запад идет на Россию последним «крестовым походом».
Задумывалась ли я раньше над понятием «сущность человека»? Нет, я даже не понимала, насколько это важно — по-настоящему вникнуть в саму проблему человеческой неотчуждаемой сущности. И потому все мои предыдущие «антропологические штудии» носили поверхностный характер.
Сергей Ервандович, по сути дела, помогает нам, его ученикам и последователям, заново пересобрать все инструменты познания. Он щедро делится всеми мыслимыми и немыслимыми дарами своей богатой натуры — интеллектуальными и художественными.
В книге «Судьба гуманизма…» различными способами характеризуется сущность человека. Вот как написано в одном фрагменте: «Неокончательная обусловленность человека теми средами, в которых он обитает, неподчиненность человека до конца той необходимости, которая диктуется ему самим фактом его обитания в этих средах, — вот что представляет собой сущность человеческая. Обеспечить человеку полное соединение с этой сущностью — значит сделать его человеком в полном смысле этого слова».
«Неокончательная обусловленность человека» обстоятельствами окружающей жизни — эта формулировка мне многое прояснила. Она запала глубоко в душу. Я стала искать в истории подтверждение этой гипотезы — и нашла их в огромном количестве. Особенно много их в военной истории и тем более — в отечественной военной истории.
Вот только два примера.
9 августа 1942 года в блокадном Ленинграде была исполнена 7-я симфония Шостаковича. Ленинградцы в осажденном городе массово гибли от голода и от немецких бомбежек. Казалось бы, обстоятельства окружающей жизни неумолимо диктовали строгое воздержание от любых «лишних» действий, все силы должны были быть направлены лишь на поддержание физической жизни в ослабленном организме. Вместо этого — репетиции. Они начались еще осенью 1941-го, в декабре 1941-го репетиции симфонии пришлось прервать, так как несколько музыкантов умерли от голода. Но весной 1942 года они возобновились, несколько музыкантов были отозваны из воинских частей. Состоявшийся летом 1942 года концерт в осажденном Ленинграде продемонстрировал готовность ленинградцев идти до конца. Им было жизненно важно чувствовать себя людьми, продолжающими не просто жить обыкновенной человеческой жизнью, но важно было сохранить в себе духовность и достоинство, важно было дерзко заявить о своем презрении к врагу через высокое искусство. Ленинградцы преодолели непреодолимое, тем самым доказали свою свободу от обстоятельств жизни, навязанных врагом. Они разорвали плен обстоятельств.
Другой пример.
Алексей Маресьев, лишившись обеих ног и став инвалидом войны, мог вполне заслуженно прожить оставшуюся жизнь спокойно и обеспеченно на военную пенсию. Но он выбрал совершенно другой путь — ежедневно заставлял себя двигаться, изобрел собственную систему тренировок, через полгода вернулся в строй, сбил еще 7 вражеских самолетов, стал Героем Советского Союза. Что им двигало? Не знаю точного названия, но это какая-то жажда преодоления самого себя. Вопреки всему, вопреки обстоятельствам окружающей жизни. Вновь человек вышел победителем обстоятельств.
Таких примеров много, их все не перечесть. Я вспомнила их не просто для того, чтобы искренне почтить память наших стойких предков. Эти примеры нужны для того, чтобы убедиться, что в каждую эпоху были и есть люди, не признающие обстоятельства жизни, принуждающих их к смирению.
Когда-то мне попалось стихотворение молодого Валерия Брюсова с красноречивым названием «Обязательства»:
Я не знаю других обязательств,
Кроме девственной веры в себя.
Этой истине нет доказательств,
Эту тайну я понял, любя.
Бесконечны пути совершенства,
О, храни каждый миг бытия!
В этом мире одно есть блаженство —
Сознавать, что ты выше себя.
Мне кажется, поэт здесь говорит об обязательстве перед неким внутренним цензором, который неумолимо требует от человека постоянного преодоления, восхождения. Человеческая природа инертна и косна — в том случае, если она расслаблена и находится вне волевого начала человека. «Сознавать, что ты выше себя» — такое отношение к самому себе, наверное, и есть другое название «преодоления обстоятельств окружающей жизни». Такая позиция очень требовательна и сулит непростую жизнь, но она единственно верная для того, кто решился на встречу с самим собой.
Однажды, в какой-то статье или речи Максим Горький сказал, что человека создает его сопротивление окружающей среде. Горький знал, о чем говорил. Детские годы, проведенные «в людях», его многотрудные «странствия по Руси», непростая биография — все это вместе создало удивительный сплав народного гения, самородка с глубоким знанием жизни. Именно сопротивление окружающим обстоятельствам, стремление превозмочь самого себя, достичь гораздо большего — именно это создало удивительный многогранный феномен Горького. Кстати, о себе он неоднократно говорил, что «в мир пришел, чтобы не соглашаться».
Сергей Ервандович — ярчайший пример человека, сумевшего встать на пути грозной лавины обстоятельств. Более того, он сумел собрать вокруг себя когорту верных соратников, готовых идти с ним до конца. К этой малой когорте на клич, брошенный в 2011 году, слетелась стая «белых ворон», неумелых, но яростно желающих научиться. Это мы — «Суть времени». Главное — мы сразу поверили в Кургиняна как в своего Учителя. Мы поверили, что обстоятельства преодолевать не только можно, но и нужно.
Совсем недавно узнала, что по-латыни «человек преодолевающий» — это homo triumphat («хомо триумфат»), что равнозначно «человек-триумфатор», «человек торжествующий». Получается, что человек, сумевший преодолеть самого себя, он как бы празднует победу над самим собой, над своей слабостью, несовершенством. Он черпает силы в этом преодолении и готов взять следующий барьер.
Сергей Ервандович! Примите от меня слова искреннего восторга и благодарности. Я говорю Вам «здравствуйте» в подлинном значении этого слова — будьте здоровы! Здравствуйте и торжествуйте Победу, как настоящий триумфатор! До встречи в СССР!
