«Ярость верящих людей». Протодиакон рассказал, как победили в Сталинграде
2 февраля исполняется 80 лет со дня окончания Сталинградской битвы. Она стала переломной в ходе Великой Отечественной войны. После разгрома немецко-фашистских войск под Сталинградом фронт неумолимо покатился на Запад до самого Берлина.
О значении Сталинградской битвы для Советского и русского народа рассказал доктор исторических наук, протодиакон Владимир Василик в интервью ИА Красная Весна.
ИА Красная Весна: Сталинградская битва была своего рода моментом истины, проверкой силы Духа. Что помогло выстоять тогда и переломить ход игры противника — наличие каких качеств Красной Армии и советского общества, на Ваш взгляд?
Владимир Василик: У Ольги Фёдоровны Берггольц есть замечательная поэма «Сталинград», в которой она точно сказала: «что значит ярость верящих людей». Это ярость людей, верящих в русского человека, в Россию, в справедливость существовавшего строя, в силу духа своего народа, в правоту своего дела, в свою Родину, в ее вечное бытие.
Отметим следующее: в Красной Армии присягу давали на верность трудовому народу, а в нацистской армии — на верность фюреру. В Красной Армии главное место отводилось духовной силе русского, советского человека. Под русскими я имею в виду не только великороссиян, но и малороссиян и белорусов, а также всех жителей Советского Союза, потому что их считали — и справедливо считали — русскими. И отсюда народный характер армии, и дружба народов. В доме Павлова сражалось 58 представителей наций и народностей Советского Союза: и украинцы, и белорусы, и казахи, и киргизы, и грузины, и армяне — они выступили единым строем, единым монолитом.
Важно заметить, что тыл давал фронту всё, что мог, отдавал последнее. Советский тыл трудился с величайшим напряжением, в отличие от расслабленного немецкого тыла, где немецкие домохозяйки преспокойненько занимались домашним хозяйством, тогда как в 1942 году русские женщины работали на заводах, в то время как их мужья отражали атаки фашистских полчищ. Все выложились как могли — поэтому победили.
Следующий момент, на который стоит обратить внимание — это прекрасная организация того, что сделал генерал Хрулёв: коммуникации, железные дороги и водные переправы работали как часы. И это, конечно, подвиг соответственных сил.
Медицинская служба. По сути дела, советская медицинская служба была лучшей в мире. Наши врачи возвращали в строй 77% раненых воинов. Далее великолепная советская артиллерия, которая решала очень много и под Москвой, и под Ленинградом, и под Сталинградом.
И наконец, все прочие рода войск за первые месяцы войны научились взаимодействию и ведению боя в современных условиях. Если в первые месяцы войны советская авиация серьезно уступала немецкой, то под Сталинградом она уже выросла для того, чтобы сражаться с немцами почти на равных. Безусловно, выросло мастерство танковых войск. И бои под Котельниково, когда удалось остановить войска Манштейна, пытавшиеся разблокировать войска Паулюса, оказавшиеся в котле, показали всё умение советских танковых войск и противотанковых подразделений. Тогда, по свидетельству немцев, русские солдаты с противотанковыми ружьями, прятавшиеся в каких-то норах, были совершенно неуязвимыми. Удивительное мастерство советских бронебойщиков.
И наконец, самое главное — это мужество и умелость пехоты, умение поднять людей в атаку, умение вести уличные бои, умение создавать подвижные группы и закрепляться в домах. И в этом смысле дом Павлова — это, конечно, подвиг. Позднее Сталинградский опыт пригодился уже в Европе при взятии Будапешта, Познани и, наконец, Берлина.
ИА Красная Весна: Почему Сталинградская битва была так важна именно в военном плане? Почему немцы стремились удержать город и перебраться за Волгу? Что помогло победить Красной Армии в этих условиях?
Владимир Василик: Волга является важной транспортной артерией, идущей в европейскую часть. Она имела огромное значение для военных коммуникаций. Но самое главное было в другом. Фашистские армии, наступавшие на Кавказ, хотели обезопасить свой правый фланг. Потому что все это могло в любой момент стать огромной мышеловкой. И решение о наступлении на юг по двум расходящимся направлениям в известном смысле стало для германского штаба роковым, потому что русская сила и русские просторы поглотили эти бесчисленные фашистские орды со всей Европы. Как говорится, хвост вылез, нос увяз.
Если бы они продолжали наступать на Волгу далее на Восток, то получили бы удар с юга с Кавказа. Если продолжали бы наступать на Кавказ, то получили бы удар с северо-востока. Поэтому надо было решать и ту, и другую проблему одновременно. Именно поэтому немцы уперлись в Сталинград и стремились перебраться за Волгу, чтобы ее окончательно закупорить. С другой стороны — чтобы обеспечить продвижение на Кавказ.
Ну, а продвижение на Кавказ, это, что называется, карт-бланш. Это соединение с турками, выход к Ираку, к Сирии, захват Палестины и «окончательное решение» еврейского вопроса. И окончательное господство над Средиземным морем, и закрытие даже потенциальной угрозы фашистскому рейху с юга. Но этого не случилось именно благодаря мужеству советского солдата. Именно понимание того, что за Волгой для нас земли нет, придало такое изумительное мужество, такую потрясающую силу духа. Для наших воинов, для генерала Родимцева, для воинов сержанта Якова Павлова и других, которые смогли отстоять, хоть сто метров Сталинграда, но отстоять.
ИА Красная Весна: 28 июля 1942 года Сталин подписал приказ № 227, получивший название «ни шагу назад». Какое он имел значение для армии и как он повлиял на исход Сталинградской битвы?
Владимир Василик: Он безусловно повлиял, поскольку имел огромное нравственное значение. Дело в том, что генерал-майор 8-го отдельного штрафного батальона Белорусского фронта во время Великой Отечественной войны Александр Васильевич Пыльцын, к сожалению, уже покойный, вспоминал, что для нас этот приказ имел огромное духовное значение. Он для нас реально означал «ни шагу назад», действительно означал, что Отечество в опасности, и что судьба страны и, пожалуй, всего мира решается под Сталинградом.
Он с горечью говорил, что многие либералы не понимали значения этого приказа, говоря о его излишней жестокости. Александр Васильевич приводил пример: если вдруг у человека нога попала в захлопнувшуюся дверь горящего вагона, то разве не самое разумное эту ногу отрубить? Но вот если находится человек с шашкой, который готов это сделать, но нет — рядом находятся «гуманисты», которые говорят: «Ни в коем случае нельзя. Да, нельзя! Ногу надо сохранить». И тогда человек сгорает вместе с поездом.
Приказ «ни шагу назад», он как раз и имел такое значение: спасти целое ценою части.
ИА Красная Весна: О Сталинградской битве антисоветской пропагандой создано множество мифов. В том числе о том, что СССР победил за счет заградотрядов и штрафников. В частности, об этом писал Солженицын в «Архипелаг ГУЛАГ». О толпах советских «смертников» с винтовкой Мосина и так далее. Что можно сказать на этот счет?
Владимир Василик: Я могу сказать, что это вранье. Отсылаю вас к своей статье «Мифы о Сталинградской битве», которая эти мифы развенчивает.
Начнем с того, что по подсчетам Александр Васильевича Пыльцына, численность штрафников и штрафных рот не превышала 1,5% за все время войны. За годы войны в Красную Армию было мобилизовано 34 млн человек. Из них только 427 тыс. побывали в штрафбатах и штрафных ротах. Другое дело, что их зачастую бросали на ответственные участки фронта, и гибло их больше, чем обычных солдат.
В штрафбаты попадали офицеры, которым после первого героического поступка возвращалось все: ордена, медали, звание, все привилегии, которые они имели. Они искупали всё. Длительность пребывания в штрафбате была от месяца до шести.
Временами за удачные операции от наказания освобождали всех. Кроме того, по воспоминаниям Пыльцына, вооружены были штрафбатовцы самым современным оружием. Например, при освобождении Рогачёва в глубоком тылу противника под командованием полковника Осипова у них было все вплоть до современных огнеметов. Считать, что они воевали черенками или винтовками Мосина — это полная ерунда.
Самое главное, что на каждый фронт приходилось по одному штрафному батальону и по нескольку штрафных солдатских рот. Говорить о том, что штрафбатовцы стали фундаментом победы под Сталинградом — это циничное вранье. Разве генерал Василий Иванович Чуйков был штрафбатовцем? А генерал Александр Ильич Родимцев, кстати, человек верующий, тоже был штрафбатовцем? Или в их числе был маршал Жуков, который разрабатывал операцию «Уран»?
Просто Солженицыну скучно было быть лагерным сидельцем одному. Решил свое зэковское прошлое распространить на всю Россию и создать такой образ, что в СССР половина сидела, а половина охраняла.
Были люди, которые искупали кровью свои проступки. Кстати, по политическим преступлениям в штрафбаты не брали, а предпочитали отправлять в места не столь отдаленные. В основном это были проступки уголовного характера. Были, конечно, и невинно осужденные. Как это у Ольги Берггольц: «Искупая кровью забубенной все свои небывшие грехи!» Были и такие.
При любом строе, в любой стране, при любой пенитенциарной системе неправые приговоры всегда найдутся. Как говорил летописец, автор повести об убиении Андрея Боголюбского: «Где же закон, там и обид много».
Были такие люди. О них в своих книгах пишет Пыльцын. Конечно, их вклад в победу значителен, но делать этот вклад всевеличайшим и всеподавляющим, я считаю это неправильным и неправедным, потому что ложью не устояло ни одно дело. Как говорили на Руси в древности: «Да не будет мне лгати на святаго, да не будет мне лгати на святое».
Поэтому, в данном случае, по оценкам человека, который практически не только руководил штрафниками, но и сражался вместе с ними бок о бок и получил целых четыре страшных ранения, нельзя говорить о том, что класс штрафников являлся определяющим и подавляющим — при всём уважении к их действительно очень серьезным и значительным боевым заслугам.
ИА Красная Весна: В 2012 году Федор Бондарчук снял фильм «Сталинград». Про него было написано много отзывов, преимущественно негативных, в том числе от ветеранов Великой Отечественной войны. Что вы можете сказать об этом фильме?
Владимир Василик: Я могу сказать про этот фильм ничего, потому что творчество Фёдора Бондарчука мне глубоко отвратительно, в отличие от творчества его покойного батюшки, царствие ему небесное и земля ему пухом. Я думаю, что батюшка его в гробу переворачивается от того, что вытворяет его сыночек.
Единственный фильм, которому стоит доверять — это «Сталинград» из советской эпопеи «Освобождение», поскольку в его съемках участвовали фронтовики, консультировали люди, которые прошли войну, и которые не понаслышке знают, что такое война. К его съемкам привлекались серьезные историки, серьезные военные специалисты — это образец, это шедевр. А то, что предпринимают в перестроечное, постперестроечное время — это, извините, пародия.
Современные фильмы снимаются почти без дублей в документальном режиме. Одни декорации ввозят в студию, другие вывозят — циничная халтура ради распила денег. И еще с таким зловонным политическим душком, душком антисоветчины, да и пляской на костях: злые нквд-шники, заградотряды, которые всех расстреливают.
Между прочим, заградотряды никогда не стреляли в спину из пулеметов. Вы можете представить, к чему бы это привело? Если бы что-то подобное было, то это бы немедленно развалило фронт. Стрелять в спину здоровым мужикам, у которых самих оружие? Да они бы развернулись и всех заградотрядчиков закопали бы в землю на месте. Все было на совершенно иных основаниях. И когда у нас тут разводит пошленький глупенький Голливуд, то, честно говоря, становится просто стыдно за подобных деятелей искусства.
Это не только подлость и продажа, но это еще и глупость несусветная! Когда-нибудь всем нам будет стыдно за подобное искусство, и когда-нибудь мы вернемся к тем высоким образцам, которые нам достались от советского искусства, в том числе и 40-х, и 50-х, и 60-х, и 70-х, и 80-х годов.
В данном случае, как говорили на Руси, «об этом срамно есть и глаголати». Что касается бондарчуковского фильма — о нем срамно есть и глаголати.
ИА Красная Весна: Одним из «участников» битвы Сталинградской был тракторный завод, который в 1940 году получил задание организовать производство танков Т-34. Он в 1941 году приступил к серийному выпуску и в 1942-м уже в самом городе продолжал выпускать новые танки. Каких, на ваш взгляд, усилий требует организация подобного производства, с какими проблемами можно столкнуться при решении такой задачи в нынешних условиях? Мы же все понимаем, что специальная военная операция, которая идет на Украине, выходит за рамки одного региона.
Владимир Василик: Нам, конечно, и не снилось то, что претерпели работники и Кировского, и Сталинградского тракторного заводов, которые под огнем противника и под бомбежками ремонтировали и собирали танки. В смертное время на Кировском заводе, конечно, новые танки не могли делать из-за недостатка электричества, но тем не менее ремонтировали. Как только в город был подан ток по дну Ладожского озера, то стали строить танки снова.
И, конечно, великий подвиг сталинградских танкостроителей. Могу сказать, что сейчас требуется не так уж много — дисциплина и неподкупность. Слава Богу, у нас еще остались большие мощности — работающий Челябинский тракторный завод, танковый завод. Еще могущие быть восстановленными — Омский танковый завод и ряд других.
Дело в том, что в течение этих лет, как это ни странно, производство вооружения у нас систематически убивалось. Убит целый ряд городов, почти убит Омск: убито там производство танков. Тем не менее, возродить это еще можно, еще есть специалисты, нужна просто хорошая политическая воля и понимание того, что мы должны противопоставить «Леопардам» и «Абрамсам» достойную технику, если, конечно, хотим победить.
Если замыслы наверху несколько другие — все разбазарить и смыться, то, как говорится, флаг им в руки. Они должны понимать, что они ни на каких тихих островах в условиях глобального мира не скроются: их везде достанут и с ними будет то же самое, что с Милошевичем, Каддафи и Хусейном.
ИА Красная Весна: На ваш взгляд, приобретает ли эта дата — 80-летие со дня победы в Сталинградской битве — какое-то новое значение в контексте СВО?
Владимир Василик: В условиях СВО, безусловно, Сталинградская битва приобретает особое значение. Это школа мужества и героизма, это школа организованности, потому что опять-таки, подчеркиваю, и промышленность, и транспорт, и система мобилизации работали как часы. Благодаря этой предельной организованности, дисциплине в армии мы победили.
С нынешним, извините за выражение, бардаком, который господствует больше всего, конечно, в тылу и в нашем обществе, которое живет, как будто не было и нет войны, мы можем победить только при условии, если у наших врагов ещё больший бардак. Но поскольку у нас врагов еще больше, даже это может быть сомнительно.
Согласитесь, невозможно было бы, чтобы толпы советских отказников выстраивались у границы Ирана, Афганистана, Монголии или Китая и чтобы советские пограничники их доброжелательно пропускали бы на территории сопредельных государств. Или чтобы во время Великой Отечественной войны размен пленными и еще в соотношении один к двум и не в нашу пользу производился бы с немцами. Когда Сталину предложили обменять его сына Якова на Паулюса, он отказался. И дело здесь не только в ценности Паулюса, а дело тут еще и в принципе: никаких разменов, никакой игры. Можно было бы представить, скажем, чтобы СССР не стал бы бомбить железные дороги в Румынии, Польше и на Украине только потому, что советское зерно продолжали бы поставлять в воюющую Германию? И так далее, и тому подобное.
Всё выглядит просто каким-то сюром, каким-то безумием, каким-то фильмом Кустурицы по сравнению с тем, как бывало, и как наши предки побеждали.
Если мы всё-таки захотим победить, то события должны пойти по иному сценарию. Для нас гораздо более благоприятному, хотя и достаточно тяжелому. И Бог нам в помощь!
ИА Красная Весна: Спасибо большое за интервью.
