Раковая опухоль американской медицины. Мнение русского программиста

В массовом сознании американское здравоохранение, как правило, ассоциируется с высоким уровнем развития медицинских технологий и передовыми научными достижениями. Но известно также, что эти передовые достижения доступны далеко не всем и не в полной мере.

В попытке разобраться в причинах такого несоответствия мы решили взглянуть на американскую «систему заботы о здоровье», как ее иногда называют в США, глазами ее рядового пользователя.

Об особенностях, противоречиях и негативных сторонах американской системы здравоохранения и медицинского страхования рассказал русский программист Сергей из Кливленда, штат Огайо, 8 апреля в интервью корреспонденту ИА Красная Весна.

— Дорого ли обходится медицинское обслуживание вашей семье?

— Медицина здесь работает по страховому принципу. Поэтому, отвечая на ваш вопрос, придется в общих чертах рассказать о медицинском страховании в Америке. Ситуация в нашей семье достаточно типична для людей со средним уровнем достатка, и ее можно считать вполне репрезентативной, по крайней мере в той части США, где мы живем.

Так вот, часть стоимости страховки, которую приходится оплачивать из своего кармана, составляет примерно 160 долларов на человека в месяц. Вторую половину компенсирует мой работодатель. Отмечу, что не все работодатели имеют возможность предложить такие условия своим работникам. Как правило, чем крупнее работодатель, тем лучше предлагаемые условия.

Таким образом, страховая компания получает более 4 тысяч долларов за человека в год, а застраховать семью из трех человек, включая ребенка, она соглашается за сумму от, примерно, 10 тысяч долларов в год и выше.

Речь в этом случае идет о так называемом «золотом» уровне покрытия (согласно введенной в рамках реформы Obamacare классификации — прим. корреспондента ИА Красная Весна), при котором страховая компания обещает оплачивать 80% от стоимости полученных медицинских услуг. Существуют также «бронзовый», «серебряный» и «платиновый» уровни, составляющие 60%, 70% и 90%, соответственно, отличающиеся стоимостью и степенью риска.

Необходимо добавить, что доплата «из кармана» за каждый факт посещения кабинета врача составляет 35 долларов. Кроме того, по условиям моего страхового полиса предусмотрен годовой вычет в размере 2 тысяч долларов за каждого страхуемого. Это та сумма, которой гарантированно лишится мой семейный бюджет в случае, если потребуются дорогостоящие внеплановые и непрофилактические виды лечения. В более дешевых полисах сумма вычета еще выше. За пределами вычета уже начинает действовать упомянутое процентное правило соучастия страхуемого и страховщика.

— А как вы оцениваете уровень медицинского обслуживания в США? Часто пользуетесь медицинской помощью?

— Да, пользуемся регулярно. Уровень самого медобслуживания нас вполне устраивает. Но тут у нас скорее нетипичная ситуация, так как мы предпочитаем пользоваться услугами опытного терапевта, эмигрировавшего из России, получившего отличное медицинское образование и опыт еще в советское время. Поэтому не берусь давать оценку общему состоянию дел в США по этому вопросу. Однако из опыта общения с друзьями и знакомыми, а также из своего собственного опыта лечения у узких специалистов, у меня сложилось впечатление, что формальный подход и чрезмерное использование компьютерных систем при диагностике заболеваний становятся общим местом в медицине США, в плохом смысле. Я считаю, что это очень нездоровая тенденция. Во многом именно поэтому мы предпочитаем пользоваться услугами доктора с «советской закалкой».

— В чем проявляются недостатки такой формализации?

— Как специалист в компьютерной области, я бы назвал эту тенденцию «роботизацией» или «машинизацией» медицины, при которой лечащий врач все больше напоминает эдакого диспетчера, или администратора, чья основная функция состоит в перенаправлении пациента на дорогостоящие анализы и строгом исполнении предписанных корпоративных алгоритмов.

Конечно, в теории, комплексные анализы и стандартизация имеют и свои плюсы, позволяющие увидеть более точную картину заболевания и снизить риск врачебной ошибки, но на практике это оборачивается не всегда оправданным увеличением стоимости лечения, а также снижением требований к интеллектуальному уровню, а в конечном итоге — и снижением профессионализма врачей, предпочитающих все больше перекладывать ответственность на не зависящие от них факторы.

— А почему, на ваш взгляд, медицина в США становится все более формальной?

— Если говорить о причинах, то тут целый комплекс причин, как мне кажется.

Во-первых, частная медицина, которой вынуждено пользоваться большинство американцев, — это, в первую очередь, бизнес, заинтересованный в зарабатывании денег, со всеми вытекающими отсюда последствиями, главное из которых — стремление госпиталей и клиник к формальному исполнению своей работы, когда пациенту «продается» не здоровье в целом, а набор медицинских действий и процедур.

Кроме того, «конвейеризация» медобслуживания, если ее можно так назвать, снижает издержки на организацию больших медицинских «фабрик», на которые все больше начинают походить американские медучреждения.

Во-вторых, я уже упомянул определенную склонность врачей, особенно менее компетентных специалистов, упрощать себе задачу, подменяя собственную ответственность слепым следованием оправдывающим их действия правилам.

Вспоминается случай с дочерью моих друзей, у которой возникла проблема с мочевыделительной системой. Ей было проведено 1 медикаментозное лечение и сделаны 2 дорогостоящие операции, и только с 4-й попытки была «угадана» истинная причина проблемы, устранение которой потребовало проведения еще одной операции. Доктор в данном случае просто следовал подсказкам компьютерной медицинской системы.

В-третьих, немалую роль в формализации играют страховые компании, тоже платящие не за здоровье в целом, а за некоторый набор услуг, требуя при этом формализованной отчетности от медицинских офисов. Частные страховые компании — это вообще тот элемент системы здравоохранения, к которому у меня имеется наибольшее количество нареканий.

— Чем вас не устраивает система частного медицинского страхования?

— Прежде всего — отсутствием уверенности, что страховка покроет предполагаемую часть стоимости лечения. Всегда жди подвоха. Наличие страховки еще не дает гарантии оплаты медицинских счетов. Например, был случай с моей женой, когда из-за сильных болей ее пришлось везти в больницу. Причину болей установить не смогли, но выставили счет за обследование на кругленькую сумму, оплачивать который страховка отказалась, ввиду якобы отсутствия оснований для обращения за помощью. И это при том, что за медицинскую страховку уже была уплачена немалая сумма.

Другая проблема — это стоимость страховки. Я считаю, что она сильно завышена, как, впрочем, и стоимость самих медицинских услуг. Я считаю, если уж идти в медицине по пути страхования, то им должны заниматься структуры, не заинтересованные в прибыли, в наращивании административного аппарата и в усложнении системы страхования.

Думаю, значительную роль в раздувании стоимости медобслуживания играют именно частные страховые компании, не контролируемые в должной мере государством. Парадоксально, но сами страховщики создают условия, при которых и медицинским учреждениям становится выгодно завышать цены. Тут стоит упомянуть, что страхованию в США подлежат не только потенциальные пациенты, но и врачи, которые затраты на страхование своей ответственности перед пациентами перекладывают на самих пациентов, перенося их в стоимость своих услуг.

Добавлю, что прописанные в страховом полисе условия чрезмерно запутаны, в них порой не так просто разобраться.

C вывернутым наизнанку медицинским страхованием мы просто свыклись, принимая его таким, какое оно есть. Уровень доходов в США, пока еще это позволяет.

— Помимо несовершенства системы страхования, существуют ли другие проблемы в здравоохранении США?

— Конечно, это высокие цены на лекарства. Я лично знаю людей, которые являются постоянными клиентами «таблеточной индустрии». Для них лекарства составляют основную статью медицинских расходов, большую часть из которых оплачивают страховые компании. Контроль ценообразования в фармацевтическом бизнесе со стороны государства в США тоже отсутствует. Это очень питательная среда для злоупотреблений.

— И все же, реформа Obamacare улучшила или ухудшила положение дел в американском здравоохранении?

— Ее результат неоднозначный, скажем так. С одной стороны, реформа позволила получить льготную медстраховку менее обеспеченным гражданам. С другой — она не решила системную проблему дороговизны медицинской помощи, а это, пожалуй, самая главная проблема. Но такой результат был вполне предсказуем, ведь вместо системных улучшений проблему стали усугублять увеличением и без того раздутых государственных расходов, а также повышением нагрузки на средний класс. Можно сказать, что пожар стали заливать бензином.

А что в итоге? Вопреки популистским обещаниям реформы Obamacare, на практике сохранилась старая неэффективная система, продолжающая высасывать чрезмерное количество денег из карманов граждан и госбюджета в обмен на весьма фрагментарное улучшение доступности медицинской помощи. Причем главными ее бенефициарами остаются страховые и фармацевтические компании. Пользуясь медицинской терминологией, эти элементы можно смело называть раковой опухолью в теле общественного организма.

В рассказе Сергея необходимо заострить внимание на одном очень любопытном наблюдении. Важнейшим системообразующим элементом в здравоохранении США выступают частные страховые компании, для которых естественным целевым ориентиром является размер собственной прибыли. В красивой рыночной теории подразумевается, что источником прибыли для страховщиков должно быть стремление к снижению расходов, то есть выплат за фактически оказанные медицинские услуги, это и должно служить регулятором цен. На практике же имеет место нечто прямо противоположное. В условиях, когда раздувание прибыли в процентном отношении ограничено законом и может вызывать общественное порицание в такой чувствительной области, как здоровье человека, страховые компании оказываются неявно заинтересованными в возрастании стоимости страхуемых ими услуг и лекарств, ведь это также увеличивает размер их прибыли в абсолютном выражении.

Вся система в целом, работая по рыночному закону самовозрастания капитала, неизбежно приводит к увеличению капитализации участников рынка, источником которой могут быть только граждане и государство. Пример США показывает, что цены на лекарства и медицинское обслуживание в такой системе постоянно растут, выходя далеко за пределы разумных, и ограничены лишь возможностями всей системы осуществлять подпитку размножающейся, как раковая опухоль, денежной страховой надстройки. Так, доля затрат на здравоохранение в США уже является самой высокой в мире и по прогнозам к 2025 году достигнет аж 20% от ВВП.

Такое положение дел может сохраняться только за счет высоких доходов населения и всё возрастающего финансирования со стороны государства. С этой точки зрения реформа Obamacare, инициированная в условиях экономического кризиса и потребовавшая значительных денежных вливаний из государственного бюджета, стала своего рода спасительной палочкой для страховых и фармацевтических компаний, не только сохранивших, но и увеличивших свои доходы.

США, являясь мировым гегемоном, в отличие, например, от Канады, пока еще могут себе позволить систему медицинского страхования, основанную на прибыли. Но может ли подобная модель быть ориентиром для России? Опыт США показывает, что движение в этом направлении в условиях слабого финансирования сделает медицину менее доступной, отнимая и без того скудные ресурсы в пользу страховых компаний, и с большой вероятностью станет губительным для российского здравоохранения.