Как пандемия ударила по детям — взгляд врача из Германии
Очень немногие врачи сегодня говорят о необходимости видеть в пациенте человека, лечить его не как сломавшийся механизм, а комплексно, учитывая его сложности и особенности.
На Западе популярным стало медицинское направление «психосоматики», которое видит своей целью изучение влияния психических процессов на телесное здоровье человека. Особенно это важно сейчас, когда в связи с различными антиковидными мерами и ограничениями психическое состояние людей находится под ударом.
Своими взглядами на задачи медицины, тревожные социальные процессы, а также кампанию по вакцинации поделилась с ИА Красная Весна врач, живущая и ведущая практику в немецком городе Дрездене, Татьяна Чупуштанова.
ИА Красная Весна: Расскажите, пожалуйста, о Вашем врачебном опыте. Почему Вы выбрали профессию врача, как развивалась карьера?
Татьяна Чупуштанова: Я закончила второй медицинский институт в Москве по специальности «педиатрия».
В школьные годы никогда не хотела быть врачом, но к концу школы меня уже интересовал вопрос, как воспитать Настоящего Человека с большой буквы… Я думала поступать в педагогический, но незадолго до окончания школы у брата родились дочки. Мне стало ясно, что воспитание начинается не в школе, что начинать надо раньше, с рождения.
С рождения с малышом находится только мама, ее сопровождает педиатр. (То, что ясли никакой хорошей роли не играют, мне было ясно уже тогда), и я решила идти в педиатрию. Хотелось помогать мамам растить детей — здоровых не только телесно, но и душевно.
В Москве я работала на кафедре нетрадиционных методов оздоровления детей Академии последипломного образования.
Но тогда Советский Союз распался, всё дышало на ладан, денег платили мало, надо было как-то выживать… Казалось, всё вот-вот рухнет…
Я ушла оттуда, где платили копейки, работа перестала вызывать интерес.
Больше всего ценю в том «педиатрическом отрезке» жизни — опыт, который набрала, консультируя на дому родителей малышей. Именно в те годы стало понятно, что душевное состояние мамы влияет на здоровье детей. И как встреча с педиатром может оказать влияние (как хорошее, так и плохое) на душевное состояние матери. Я видела важность теплого и глубокого контакта с мамами, и не жалела на это времени…
Весь мой этот опыт оказался ненужным, когда я переехала в Германию (вышла замуж за немца). Тут мне предстояло сначала подтвердить свой медицинский диплом, и затем, одновременно работая и учась, наработать необходимые навыки, сдать экзамен и получить квалификацию детского врача. Для этого понадобилось бы еще не менее пяти лет работы в определенных клиниках, где не так-то просто найти рабочее место.
Так что после сдачи государственного экзамена на подтверждение диплома (общей медицинской практики) через шесть лет после переезда, я сказала себе, что дальше по этой лестнице не пойду. Хватит. Устала. Тяжело было, да и годы брали свое...
Так я и пришла в психосоматику.
Здесь, в Германии, психосоматика занимает значительное место. Многие стационары так и называются — «клиники для психиатрии, психосоматики и психотерапии». Психотерапия в Германии оплачивается из больничных касс. В России, как мне представляется, направление психосоматики не так развито. Думаю, так сложилось исторически. В Советском Союзе психотерапия не была так развита и популярна, как на Западе. И клиник неврозов было раз-два и обчелся.
ИА Красная Весна: Какое место занимает психосоматика в современной медицинской системе? Как Вы это место оцениваете?
Татьяна Чупуштанова: Понимание важности психосоматики пришло с опытом. Конечно, я и в молодости знала, что «все болезни от нервов», но всё же видела в этом выражении больше шутки, чем истины. А сейчас думаю наоборот: истины в нем больше, чем шутки. Соматические болезни — «вопль неуслышанной души» — стали для меня повседневной реальностью. Случаи, когда психика влияет на соматику (физическое здоровье), можно обнаружить сплошь и рядом!
ИА Красная Весна: Какими методами Вы пользуетесь в своей практике?
Татьяна Чупуштанова: Это психотерапия, просветительская работа, разъяснительные доклады, очень много физкультуры и спорта, трудовая деятельность. Очень важна работа руками — лепка, рисование, работа по камню. Возникает что-то среднее между терапией искусством и трудотерапией. Всё это в совокупности очень хорошо помогает многим.
ИА Красная Весна: По Вашему опыту, в каких случаях психосоматика может быть полезной и эффективной, а в каких — наоборот?
Татьяна Чупуштанова: Психосоматика — это не метод, а область медицины. Как хирургия, кардиология, гастроэнтерология. На Западе психосоматика объединена с психиатрией.
Пациенты, которые нуждаются в неотложной медицинской помощи (больше — психиатрической), лечатся в стационарах, финансируемых из больничных касс. Наша же клиника — реабилитационная, финансирование идет за счет пенсионного страхования. Если человеку грозит потеря работоспособности, то включается пенсионная страховая система, чтобы поддержать его работоспособность и предупредить ранний выход на пенсию.
Клиника, где я работаю, довольно большая — это целая система, включающая, например, гастроэнтерологическую, кардиологическую и ортопедическую клиники. Там в большинстве своем проходят реабилитацию пациенты после сложных оперативных вмешательств.
В нашей клинике, психосоматической, в основном проходят реабилитацию люди с нетяжелыми депрессиями, выгоранием, также больные со страхами, повышенной тревожностью, паническими атаками. Я считаю свою работу (и возможность для пациентов проходить реабилитацию) очень полезной, но эффективность ее зависит от установки самого человека. Люди, проходящие у нас реабилитацию, могут прибыть работоспособными — и тогда для них наша больница что-то вроде санатория.
А есть люди, сидящие, например, на больничном около года, больничный же ограничен по времени. Что произойдет, когда он истечет?
Тут-то и встает вопрос установки человека — каким он видит свое ближайшее будущее: видит он себя работоспособным или нет. У нас речь не идет о полном выздоровлении, что порой очень разочаровывает пациентов, речь идет о работоспособности, может быть, о смене профессии, если состояние человека будет ухудшаться на прежнем месте.
Если человек хочет, реабилитация может быть очень эффективной, а если нет, и у него другая установка, — то тут мы вряд ли поможем… Как там говорится? Лошадь можно подвести к водопою, но пить она должна сама… Чтобы у человека поменялись его взгляды на жизнь — это редкое явление.
ИА Красная Весна: Какие проблемы современной «официальной» медицины Вы считаете наиболее острыми?
Татьяна Чупуштанова: Я считаю, что современный взгляд на человека, к сожалению, не дает медицине дальше развиваться. Я имею в виду упрощение человека, низведение его до животного или еще ниже — вплоть до функционирующего механизма. И врач в этой картине — он как механик, как монтер, который должен что-то починить. И больные — как потребители, требующие услуг, требующие скорой и быстрой починки, желательно с помощью одной-двух таблеток.
Если раньше говорилось о божественной искре в человеке, о духе, о каких-то высших началах в человеке, то сейчас всё низведено до животного уровня как в обществе, так и в медицине. Удовлетворяй свои инстинкты и потребности, потребляй на потребу… И медицина со своим ограниченным зрением не видит дальше (или глубже!) и поддерживает лишь функционирование… органов и систем.
Ну, а другая проблема, на мой взгляд, — это зарабатывание огромных денег на болезнях людей. Это коммерциализация медицины…
ИА Красная Весна: Какие проблемы современной «мейнстримовой» медицины выявил COVID-19?
Татьяна Чупуштанова: Самой большой проблемой является то, что на больных пытаются сделать деньги.
Лично для меня COVID-19 — это проблема не медицинская, а политическая.
В Германии постоянно твердят о перенагрузке интенсивных коек, что персонала не хватает. Нагрузка огромная была и раньше, а сейчас — так и подавно! Но при этом политики не предлагают увеличить количество коек или зарплату среднему медицинскому персоналу.
Я не знаю, является ли медицинской проблемой или общечеловеческой то, что никто не хочет видеть дальше своего носа, за свое кресло держится, идет на сделки со своей совестью.
Является ли медицинской проблемой, что Постоянная комиссия по вакцинации (STIKO) — организация, которая подчиняется минздраву, рекомендует прививки и отвечает за прививочный календарь, — сегодня рекомендует новые экспериментальные прививки детям!
Я в прошлом и этом году несколько раз наталкивалась в интернете на сообщение нашего соотечественника, педиатра, который вел педиатрическую практику где-то на западе Германии. Он рассказывал о том, как пытался достучаться до многих медицинских светил и политиков, писал письма (даже самой Меркель), звонил в университеты, желая провести эксперимент.
Он хотел провести исследования, научные, совместно с какой-нибудь кафедрой (иначе они не могут считаться официальными), чтобы доказать что детям вредно носить маски. Ему никто не дал на это согласие. Один какой-то университет согласился. Через неделю отказали. Он очень эмоционально высказывался. Вот его я понимаю, а университеты медицинские — нет.
Подобных исследований в итоге нет. Дети носят маски в школах! Я не понимаю, как врачи не видят, что это вредно! А работу того врача сделали невыносимой: всякие экономические проверки практики… Он покинул Германию, уехал куда-то, возможно, в Швейцарию. Разве это медицинская проблема?
Меня ужасают процессы в обществе. Дети сейчас наиболее ранимы. В разы возросла потребность в психотерапевтической и психосоматической помощи у детей и подростков. Об этом писали газеты в Германии.
А у взрослых… Нестабильность ситуации, страх и тревожность в обществе тоже ухудшают здоровье, но у меня нет конкретных данных. Что я вижу — человеку нужна стабильность, и он ее даже в это нестабильное время получает, например, идя в ногу с мейнстримом. На Западе каждый сам создает себе мир, в котором он живет. И если я всё делаю правильно, как и большинство, то — всё хорошо. Ведь мы же знаем — и плацебо помогает.
Люди здесь очень верят в вакцину, и это очень сильно укрепляет. Совсем как по Франклу (я прохожу семинар, где изучаются его взгляды и методика психотерапии: Франкл утверждает необходимость для человека наполненной смыслом жизни). Для абсолютного большинства прививка — не какая-то бессмысленная процедура, а очень даже наполненная большим и гуманным смыслом. Если человек видит смысл и реализует его своими действиями, то это благотворно влияет как на телесное, так и на духовное здоровье.
ИА Красная Весна: Как Вы сами относитесь к вакцинам?
Татьяна Чупуштанова: Нас учили на педиатрическом факультете, что детей необходимо прививать крайне осторожно. Ни в коем случае с соплями или с какими-то другими недомоганиями, в каком-то нездоровом состоянии. Прививка могла быть поставлена только на фоне полного здоровья ребенка, через две недели после окончания болезни.
Можно было без проблем дать отвод ребенку от прививки по состоянию здоровья, никто не стоял с дамокловым мечом, никто не проверял, почему отвод, никто не давил. Ставить ребенку прививку или не ставить — это было решение самого врача. Мы очень многих детишек тогда с так называемой повышенной возбудимостью легко отводили от прививок до года, чтобы было видно, что с ребенком всё нормально, чтобы быть уверенным, что он развивается хорошо, что нет никаких проблем, что он окреп и сможет перенести прививку.
Когда я училась, я сталкивалась с преподавателями, которые были против прививок и не делали прививок своим детям, что меня очень удивляло. Но не это главное, главное, — что отношение было спокойное, тебе как врачу и твоему решению полностью доверяли, и никто не требовал никаких цифр по вакцинации.
Еще одно замечание. После развала Союза постепенно стала меняться политика вакцинации — и стал очень важен процент привитых.
И хочу добавить по поводу прививки против гриппа. У меня так и осталась это образное выражение со студенческих лет, что прививка против гриппа — это «из пушки по воробьям». Тогда уже было ясно, что достигнуть этой вакциной практически ничего невозможно. Но мы с уважением относились к тому, что другие коллеги и ученые интересуются этой проблемой, кто-то хочет развивать науку дальше, хотя никакого проку от этого нет. И деньги выделялись. И пропаганда была. Наши профессора пожимали плечами…
Что касается лично меня. У меня возникают большие проблемы в связи с отсутствием прививки. Ведь не привившись, я больше не смогу работать. Очевидно, в марте меня уволят, а значит под вопросом не только возможность дальше проходить семинары логотерапии по Франклу, но и просто зарабатывать деньги.
(10 декабря — прим. ИА Красная Весна) в Германии приняли решение об обязательных прививках для медицинского персонала. Чувствуешь разочарование, отчаяние, злость и беспомощность одновременно.
ИА Красная Весна: Какие изменения в существующей системе требуются и как они могут быть осуществлены?
Татьяна Чупуштанова: По-моему, надо начинать с человека, с воспитания… не знаю… Тяжелый вопрос. Мне кажется, и в этой системе можно было бы многое сделать, были бы люди другие.
