Кургинян: как выстоять России после Рубикона
Из выступления С. Кургиняна в передаче «Большая игра» 21 марта 2022 года. Первый канал. Выдержки
Дмитрий Суслов: Если против нас ведется гибридная война, то что делать нам? Нам стоит вести в ответ гибридную войну или ждать, пока они себя сами ослабят?
Сергей Кургинян: Я считаю, что империя — я имею в виду Соединенные Штаты — конечно, находится в стадии загнивания. Но Римская империя и при каком-нибудь Диоклетиане была достаточно сильна для того, чтобы начать огрызаться. А чем более такой хищный зверь болен, тем он опаснее, потому что он в состоянии прыгнуть уже отчаянным образом. Поэтому я не считаю, что мы должны здесь сидеть тихо и ждать, пока они умрут.
Когда-то Александр Зиновьев говорил, что секретарь обкома в бункере не удушится, он скорее всех удушит. Англосакс в бункере не удушится, он скорее всех удушит, он будет пытаться это делать. Это называется господство. Они считают, что они господа, и у них при всех их извращенческих «новациях» хватает сил.
Теперь о нас. На протяжении многих лет подавляющая часть нашей политической элиты говорила, что надо войти в западное сообщество. Его еще называли «мировым». Что из мира нельзя выходить. Я слышал постоянно в этой студии про «мировое сообщество», а на самом деле речь шла, конечно, о Западе. И на алтарь этого были положены колоссальные жертвы. Мы лишились отраслей промышленности. Мы фактически именно под это в существенной степени — я знаю, про что говорю — сдавали Советский Союз, отделяли окраины и многое другое, проводили все эти «демократизации». Можно хоть теперь сказать внятно и категорично, что это — ошибка, и после этого этап вхождения закончен? Или это будут говорить отдельные политологи, а сверху будет звучать другое?
Второе. Кто-то из серьезных людей считает, что эти процессы обратимы? Что Путин, а вместе с ним и Россия, не перешли Рубикон? Я убежден, что Рубикон перейден, и что никакой обратимости уже нет. Дальше. Те, кто за обратимость, говорят: «А давайте как-то все по минимуму закончим, каким-нибудь очередным соглашением? И тогда все вернется, они перебесятся, и мир в семье будет восстановлен». Это, с моей точки зрения, — колоссальная ошибка. Помимо прочего, уже пролита серьезная кровь. И в этом смысле всякая попытка тут минимализировать обернется только нашим крахом.
Значит, ни «обращенчество», как я это называю (давайте все вернется, Запад перебесится), ни этот «минимализм» невозможны. России в начавшемся судьбоносном конфликте нужна полная и окончательная победа. Речь может идти только о победительности. Причем о полной.
А что это такое сейчас? Возникают мирные разговоры о соглашениях… Ради бога, я не возражаю. Но! Они до сих пор заявляют, что территориальная целостность Украины священна. Ведь это касается и Крыма! А что, мы теперь хотим предать население Херсонской области, которое для нас безумно важно? Они заявляют, что Россия теперь должна куда-то отойти. Но они же понимают… То есть Бандера хотел всегда, чтобы Россия была уничтожена, и тогда Украина взлетит. Но они-то не такие сумасшедшие. Значит, они чего хотят — вы уйдите, а чтобы сделать процесс необратимым, мы — НАТО — войдем на эту территорию. И тогда у вас вместо головной боли «третьего ранга» будет головная боль высшего ранга.
Никогда англосакс не захочет ни мира, ни компромисса иначе как с побежденным противником. Эти переговоры — такое же средство добиться от нас самоубийства, как и война.
В этом смысле раз и навсегда надо сказать: «Да, ошиблись. Да, вхождение закончено. Да, ни о каком минимализме и ни о каких обратимостях речи не идет. Полная победа и новая реальность в пределах России!» Эта новая реальность должна быть явлена всему миру. И тогда большая часть мира к этому очень сильно подтянется.
А дальше мы будем наблюдать ту историю нисхождения Америки, о которой только что так убедительно рассказывал Андроник Мовсесович. <…>
Дмитрий Суслов: Россия не собирается восстанавливать институты взаимодействия с Европой, но сохранятся некие форматы взаимодействия, некая повестка дня, которые необходимо продолжать — это стратегическая стабильность.
Сергей Кургинян: Простите, один вопрос. Согласен, замечательно. Мы вышли из Совета Европы, или нас из него вывели, не знаю. А из Болонской системы? А из системы всех международных соглашений? В которые мы влезли? ВТО… да мало ли еще таких вещей! А, простите, из всей системы невыгодных нам международных соглашений?
Дальше вопрос: эти семьи, которые живут на два дома, они останутся так же, на два дома? Наши политические деятели будут уезжать в длительные отпуска, пока все не устаканится? А потом приезжать и учить нас жить? Или будет в конце концов заявлено, что политик, который уехал из страны, лишается гражданства?
Дмитрий Суслов: Идет постепенное оздоровление, это процесс. Вообще не иметь никакого диалога с Соединенными Штатами, безусловно, нельзя.
Сергей Кургинян: А что значит «Путин — военный преступник»? Что это значит — диалог с одной стороны? Это они разрывают диалог! Вы-то его хотите, а они — хотят ли вести диалог с «военным преступником»? <…>
Дмитрий Суслов: Соединенные Штаты обещают Турции снять все санкции, все ограничения, если она-таки передаст Украине российские системы С-400. Турция пойдет на подобную сделку с Соединенными Штатами или независимость дороже?
Владимир Аватков: Надо начать с системных вопросов и сказать о том, что система международных отношений переживает даже не столько оздоровление, сколько очищение. Вот мы всю предыдущую часть пытались найти то самое слово, которое будет ключевым. Мне кажется, что это «очищение». Происходит очищение системы международных отношений от всего того балласта, который остался со времен холодной войны. Вместе с этим однозначно изменятся и акторы системы, и связки между ними. Вся среда изменилась. Она уже меняется на наших глазах. А почему мы так западоцентричны до сих пор с точки зрения нашей ментальности? Не все ли равно, что будет с той державой, которая не воспринимает нас как одного из ключевых акторов системы международных отношений?
И здесь, конечно, намного интереснее то, что будет в наших отношениях с ключевыми странами, которые будут влиять на всю систему международных отношений XXI века. И очевидно среди них и Китай, и Индия, и арабский мир, и Турция. Нам предстоит жить с ними, жить с ними в этом мире. Запад отгородился от нас стеной, и здесь правильно говорилось, назад отката нет. Возвращение туда уже невозможно. По сути, можно говорить о том, что эпоха того самого вхождения закончилось. Значит, нам нужно перестраивать наше сознание, особенно на фоне того, что против России сегодня ведется не только гибридная, но и ментальная война. Борются с нашим сознанием, борются со всем русским в мире, и это признал даже Эрдоган. <…>
Французский политолог Андрэ Шанклю: Сегодня Европа не является более суверенной. Во-первых, есть Европейская комиссия, которая управляет различными европейскими странами, и она, в частности, приказала остановить деятельность RT во Франции. То есть Брюссель сегодня управляет Европой. И сегодня имеется большое количество политических партий, которые осуждают Брюссель. И я думаю, что это важно.
Вы сейчас обсуждаете разрыв России с Западом, но думаю, что нужно уточнить один момент: по крайней мере во Франции половина населения благосклонно относится к России.
Франция — это еще не Макрон, а Европа — это не Брюссель. Я думаю, что для России важно продолжать отношения, может быть, менее официальные, в меньшей степени дипломатические, но в любом случае продолжать политические отношения с Европой, с теми политиками, которые благосклонны по отношению к России. <…>
Сергей Кургинян: Во-первых, мы хотим мирного сосуществования со всеми. Как пелось в песне: «Мы стоим за дело мира, мы готовимся к войне». Но дело заключается в том, что большие, массивные пласты этой самой Европы — они находятся под американским контролем. И они нацелены против нас.
Теперь остаются крохотные пласты, я их очень хорошо представляю — европейский политический андеграунд, крайне правые, ультраправые, просто правые… не имеет сейчас значения — которые делятся на две части. Одна часть едет воевать на стороне Украины, очень ультраправые. А другая часть готова, наоборот, поддерживать Россию. Так конечно, чем же нам плохо иметь диалог с теми, кто хочет нас поддерживать? Конечно, мы будем иметь с ними дело. Но мы должны понимать, что это же андеграунд. И он непредсказуем в том, что касается дальнейшего его развития. Он может вспомнить некую русофобию, а может, наконец, объединиться с Россией. Та часть, которая объединится, — да господи, это бесценно!
Но на сегодняшний день мы должны понять, что эта часть очень маленькая.
Мы вообще какие-то сухие вещи должны понять. Вот я всячески за то, чтобы мы дружили с Турцией. Но ведь ею ничего не сказано. Америка что предложила Турции — С-400 отдать на Украину, серьезное дело, а получить, наконец, «Пэтриоты». И все истребители самых последних моделей. То есть она щедрые предложения выдвинула. Дай бог, Турция их не примет. Любая порция дружбы со страной, которая в существенной степени контролирует тюркский мир, при том, сколько у нас тюрков, должна быть драгоценна.
А если нет?
Дальше, у меня вопрос: а вы знаете наверняка о связях между Турцией и Японией? Это ведь не случайный вопрос, учитывая, какую сейчас Япония заняла позицию. А что такое японско-турецкий альянс в вопросе о переделке Совета Безопасности ООН? В какую сторону переделывать? Российское руководство, российские политические институты не устраивает сегодняшний Совет Безопасности? Так он же является результатом Ялты. Теперь его начнут переделывать — куда? Его нельзя переделать в более пророссийскую сторону, значит — в менее? А нам это зачем? И о чем реально идет речь? Не о том ли, что государства, проигравшие Вторую мировую войну, и соответственно наказанные в Ялте и Потсдаме, хотят взять реванш? Япония заявляет, что она намерена иметь полноценную армию, настоящую, с авианосцами и всем прочим. Без ядерного оружия или с ядерным оружием? А Германия будет смотреть и думать: вот Японии так повезло, а я буду сидеть в углу и пищать? Не будет этого. На 100 миллиардов, а это серьезные деньги, которые выделены на рейхсвер, они создадут третью армию мира. Третья армия мира будет военно-техническим гигантом и при этом политическим карликом? А так бывает?
Мы видим, куда это все движется. И на фоне этого рассчитывать сейчас на андеграундные силы Европы, симпатизирующие России, притом, что мы не понимаем, насколько это крепко, конечно, можно. Но не надо здесь закрывать глаза на тот факт, что это андеграундные силы. Хотя, может быть, в итоге европейский котел закипит, и возникнет что-то другое.
