Гвардии старший матрос Ирина: табуреточник Сердюков не причастен к армии

«Раньше у нас был хороший коллектив. Потом, когда пошла вся вот эта реконструкция, военнослужащие начали подставлять друг друга, чтобы выслужиться», — указала на самую острую проблему военной службы Ирина, гвардии старший матрос морской авиации, 23 февраля в интервью корреспонденту ИА Красная Весна.

— Почему Вы выбрали именно военную, а не гражданскую службу?

— Вопрос неоднозначный. Ну, во-первых, я жила в то время в военном гарнизоне. Наверное, больше деньги. Тогда денежный вопрос стоял для нашей семьи остро на повестке дня. А на гражданке работать не хотелось.

— Соответствует ли реальная служба Вашим первоначальным ожиданиям, и если нет, то в чем несоответствие?

— Первое время было очень тяжело. Я хотела через месяц уйти из училища. Но моя мама настояла на том, что необходимо продолжить обучение. Ну, а потом я и сама очень здорово втянулась. После чего прослужила в своей профессии 25 лет, с 1989 по 2013 год.

— А кем Вы служили?

— Я была гвардии старшим матросом морской авиации.

— Хотели бы Вы, чтобы Ваши дети тоже выбрали военную профессию?

— Да, хотела бы, но дети не хотят.

— По Вашим наблюдениям, молодые офицеры (контрактники) выбирают военную службу из патриотических идей, или просто как хорошее место работы?

— Как хорошее место работы. Патриотов мало сейчас. Есть, конечно, и патриоты, но в основном из-за денег. Я просто смотрю по Северу, там сейчас зарплаты очень хорошие.

— Что сейчас, по Вашему опыту, является самой острой проблемой армии? Что бы Вы в ней улучшили?

— Что бы улучшила? Не знаю, командный состав, наверное. Потому что те, кто сейчас приходят, на сегодняшний момент, — молодежь, вся крутая, с гнутыми пальцами. Мне такие попадались. Поначалу они не так себя вели. Особенно там, где женский коллектив. Мол, я все знаю, а вы никто, просто матросы. На сегодняшний момент очень плохая сплоченность в коллективе. Нет таких теплых отношений, какие были раньше. Потому что все уходит в денежный вопрос. Раньше у нас был хороший коллектив. Потом, когда пошла вся вот эта реконструкция, военнослужащие начали подставлять друг друга, чтобы выслужиться. Это началось с этого, как его, табуреточник-то у нас был... А, вспомнила, Сердюков! Как начал армию разваливать, а потом начали гайки крутить. Сейчас все, наверное, как-то по-другому. Служат у нас знакомые, уходить не хотят.

— А почему Вы назвали Сердюкова табуреточником?

— Фабрика у него была мебельная. Вот ее процветанием он и занимался. Мы никогда не считали его причастным к армии.

— Обновляется ли техника и в целом материальная часть?

— Когда я заканчивала службу в 2013 году, обновлений не было. Наоборот, кое-что отдавали Украине.

— Но сейчас, похоже, ситуация меняется в лучшую сторону.

— Проводится ли с военнослужащими воспитательная или политработа? По Вашим наблюдениям, имеет ли она какой-то эффект и почему?

— Каждый понедельник политзанятия. Сейчас есть и комнаты релаксации, и возможность поговорить с психологом. Сейчас на матроса лишний раз не крикнуть. Военная прокуратура работает. Всё уже.

— Что для Вас — защита Родины?

— Защита Родины? Защита Родины — это спокойствие семьи, страны, чтоб никакая зараза на нас не тявкала!

— Спасибо Вам за интервью! Примите, пожалуйста, поздравления в День защитника Отечества и день столетия создания Рабоче-крестьянской Красной армии!

Отметим, что потерю чувства плеча между сослуживцами в результате реформ министра Сердюкова отметил также и полковник морской авиации, заявивший в интервью ИА Красная Весна, что «Когда один офицер получает 20 тыс. руб., а другой, выполняя такие же или очень сходные обязанности, 120 тыс. руб., — это приводит к непониманию и разобщенности».