Идлиб все равно вернется под власть Дамаска, но не скоро — интервью
30 сентября 2020 года — пятилетний юбилей с начала антитеррористической операции России в Сирийской Арабской Республике. В первых двух частях интервью со старшим преподавателем Школы востоковедения Высшей школы экономики (ВШЭ) Андреем Владимировичем Чупрыгиным корреспондент ИА Красная Весна обсудил главные цели и достижения нашей страны в сирийской кампании, успешность военной составляющей наших действий в Сирии и подоплеку стратегии США на Ближнем Востоке.
Читайте также: Операция в Сирии восстановила имидж России на Ближнем Востоке — интервью
Читайте также: Результаты сирийской кампании России очень видны на рынке оружия — интервью
В заключительной части интервью читайте о роли Турции в сирийской игре, перспективах разрешения ситуации в Идлибе и будущем присутствия России в Сирии.
ИА Красная Весна: Еще один вопрос, который нас сегодня всех очень волнует — Турция. Мы с ней несколько раз за эти годы очень серьезно в Сирии сталкивались. А потом были соглашения. И Астана, и Сочи. Эрдоган приезжал к нам, а Путин ездил АЭС «Аккую» открывать, продолжались регулярные контакты. Сейчас совместные русско-турецкие конвои ездят по трассе М4 в Идлибе, и их периодически обстреливают, подрывают. И проблема Идлиба никуда не исчезает.
Как по-вашему — что-то может поменяться? Идлиб может вернуться под крыло Асада, или эта ситуация «ни мира, ни войны» еще на многие годы вперед?
— Персонально мое личное убеждение: Идлиб и северо-восток Сирии вернутся в конце-концов под контроль Дамаска. Что для этого нужно будет сделать — пока не совсем ясно. Скорее всего, это будет затяжной, очень нудный тяжелый и неоднозначный политический процесс, подталкиваемый действиями на земле. И это будет не скоро. Но в конце концов эти территории вернутся.
И конечно большая задача тут: что делать с Турцией?
Амбиции Эрдогана, его сирийская кампания, иракская — попытки захода туда, аншлюс в Средиземном море, включая Ливию — это очень напряженно. Потому что создается впечатление, что турецкий лидер несколько теряет связь с реальностью. И это вполне понятно — он почувствовал себя безнаказанным после удачного шантажа Европы. Когда они показали, что его боятся, и стало ясно, что никто пока не готов его бить по рукам.
Но ведь знаете поговорку: «Худой мир лучше доброй войны». Все будут стремиться к худому миру, пока не сформируется даже не антитурецкая коалиция, скорее жесткое понимание, что нужно раз и навсегда занять жесткую позицию. В том числе и по территориальным претензиям Эрдогана. На это уйдет немалое время.
Но все равно у Эрдогана, у Турции как страны, за плечами нет необходимых возможностей, нет экономического потенциала, чтобы удовлетворять все эти эрдогановские желания.
ИА Красная Весна: Но сейчас Турция ярко демонстрирует, например, в ситуации с нашим газом, что наши рычаги влияния на нее вовсе не так эффективны. Несколько месяцев уже они не пользуются «Турецким потоком».
— Это другой вопрос. И «Голубой поток» не на полную работает. Дело в том, что это проблема очень большая. На сегодня спотовый рынок газа, СПГ из Катара и США, по субъективным причинам рынка дешевле, чем рынок обычного газа, включая наш, привязанный к нефтяным ценам. Потому они демонстративно сейчас наращивают покупки СПГ Катара и США.
ИА Красная Весна: Но ведь им может и понравиться такая ситуация. Стоит ли ждать восстановления «газового фактора» в наших с ними отношениях?
— Скорее всего, нет. Думаю, нет. Время, когда наш трубный газ правил миром — уже безвозвратно прошло.
ИА Красная Весна: Финальный вопрос: дальнейшие цели России в Сирии и перспективы — мы там на десятилетия? Окажут ли на нашу стратегию влияние большие перемены у других игроков. Например, если Дональд Трамп не изберется на второй срок?
— Присутствие России в Сирии не зависит, конечно, от США. Будут ли они там или нет — Россия будет. Военные операции как ремонт — нельзя их закончить, можно только остановить. С решением каждой крупной задачи возникает сразу несколько мелких задач, и их надо продолжать решать. Это будет продолжаться долго и с разной степенью интенсивности.
Во-первых, там не решены все военные задачи, и их надо дорешать. Во-вторых, нужно решать вопрос присутствия в САР Ирана и Турции. Не во всем нам удобны и позиции этих стран, и их действия.
Мы в Сирии будем долго. Все-таки не забывайте, Сирия для нас — это ворота на Ближний Восток. Открытые в большей или меньшей степени. Было бы глупо ими не пользоваться. Тем более, перспективы там большие. Будем работать.
