Когда Турция перейдет от слов к делу в споре о морских зонах с Грецией?
(Продолжение. Начало. Предыдущая часть)
К 2018 году Турция оформила концепцию своих притязаний на акватории Средиземного и Эгейского морей в виде карты «Голубой родины». На ней она отметила как свою всю восточную половину Эгейского моря, несмотря на множество греческих островов, в том числе находящихся у самых берегов Турции. Официальный статус карте придал министр обороны Хулуси Акар. А уже через два года Турция направила на завоевание этих районов свои фрегаты, которые буквально столкнулись с греческими.
«Легитимация» турецких притязаний
В 2019 году Турция частично заявила в ООН южную границу своего континентального шельфа (пока только к востоку от 28-го меридиана), совпадающую с границей «Голубой родины». Такой способ декларации границы прямо противоречит нормам Конвенции ООН по морскому праву (не подписанной Турцией), требующей согласовывать границу с сопредельными государствами, однако документ был отправлен и зарегистрирован.
На карте эта граница показана оранжевой ломаной:
В том же году Турция нашла еще один способ «легитимировать» свои границы, ни о чем не договариваясь с Грецией. Она подписала с Ливией — а точнее, с Правительством национального согласия (ПНС) — одной из сторон идущей в Ливии гражданской войны — меморандум, в котором стороны поделили между собой участок Средиземного моря около греческого Крита. Официальная демаркационная линия была описана как отрезок между двумя точками A и B (красная линия, см. ту же карту).
Относительно скромная длина этого отрезка наводит на мысль, что принципиальным в данном случае было не то, как именно прошла эта граница, а то, что она вообще существует, а Греции здесь как бы и нет. Турция, граничащая на западе с Грецией и на юге с Египтом, предпочла «дотянуться» между ними до Ливии.
В Греции выразили решительный протест такому вольному обращению с понятием противолежащих берегов. В сети появились иронические публикации с картой гипотетического раздела ИЭЗ между Турцией и Новой Зеландией по такому же принципу равноудаленности: через Красное море, с границей где-то в Индийском океане, за изъятием территориальных вод Австралии. Справедливости ради стоит заметить, что сравнительно небольшой размер Средиземного моря действительно позволяет считать берега Турции и Ливии противолежащими: расстояние между ними составляет лишь около 600 км — меньше, чем дважды по 370 км. Все дело лишь в том, что Турция полностью пренебрегла правами греческих островов.
Ответ Греции
Вскоре после этого Греция начала проявлять интерес к событиям в Ливии. Внезапно оказалось, что 19 января 2020 года в Германии должна пройти конференция по судьбе Ливии, а представители Греции туда не были приглашены. В немецком правительстве сказали, что не могут объяснить, как получилось, что Греции нет в списке участников. Как выяснилось, в то время, когда «Берлинский процесс» еще только формировался, Греция сама отказалась в нем участвовать.
Как член Евросоюза она заявила, что будет блокировать любые соглашения с Ливией, которые могут хотя бы косвенно легитимировать этот меморандум. То есть фактически любые соглашения с ПНС.
Также Греция стала налаживать отношения с другой стороной ливийского конфликта, и уже 17 января глава МИД Греции Никос Дендиас заявил, что командующий Ливийской национальной армией Халифа Хафтар, только что посетивший Афины, потребовал аннулировать турецко-ливийские меморандумы.
Разумеется, это не повлияло на действия Турции. В марте она заявила в ООН всю юго-западную границу (не ограничиваясь 28-м меридианом) своего КШ, повторяющего карту «Голубой родины».
В Греции решили, что слишком затянули с вопросом официальной делимитации своих морских границ. 11 июня Греция решила эту проблему с Италией, разрешив «неопределенность четырех и более десятилетий». Тем самым, как утверждалось, Греция показала пример образцового по своей законности и корректности соглашения. В частности, в соглашении были даны прямые отсылки ко всем критическим для греко-турецкого спора положениям Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, в первую очередь к праву островов на ИЭЗ.
6 августа — фактически в обстановке секретности — Греция заключила аналогичное соглашение с Египтом. Здесь уже определялась не вся граница, а лишь ее участок между 26-м и 28-м меридианами — то есть часть, достаточно длинная для того, чтобы перекрыть турецко-ливийский меморандум и подтвердить права греческих островов на морские зоны, но в то же время достаточно короткая, чтобы не затрагивать зоны, которые (согласно Конвенции 1982 года) пришлось бы согласовывать с Турцией и Ливией.
На карте турецкая заявка на КШ в ООН показана жирной красной линией (включает в себя турецко-ливийский участок A—B), греко-египетская граница — синей.
Как обратила внимание греческая оппозиция, при этом Греция фактически уступила Египту значительную часть морского шельфа к северу от срединной линии (красная штриховая линия). Однако главная задача оказалась достигнута, и Дендиас заявил, что теперь турецко-ливийский меморандум можно отправить «в мусорное ведро».
Турецко-ливийский меморандум содержал в себе не только точки A и B, но координаты «базовых точек» на берегах Турции и Ливии, на основании которых якобы и получился заявленный участок границы A—B. Возникает вопрос, на что еще можно претендовать на основании этих базовых точек? В Греции попытались ответить на этот вопрос следующей картой:
Не будем вдаваться в вопрос обоснованности конкретно такого способа интерпретации изначально небрежного и юридически сомнительного меморандума. Так или иначе, по расчетам греческого МИД получилось, что Турция и Ливия почти что поделили между собой, помимо участков моря, также и остров Крит, что «ясно показывает турецкие планы в регионе».
Суммарные на 2022 год притязания Турции в Эгейском море показаны на следующей карте:
Или, в сравнении с 1972 годом:
Обострение 2020 года
Летом 2020 года Турция перешла от слов к делу. 21 июля она объявила, что вплоть до 2 августа ее исследовательское судно Oruc Reis будет вести сейсморазведку в спорной области к востоку от 28-го меридиана. Объявление вызвало резкий рост напряженности, и поначалу судно долгое время оставалось в порту, но в итоге 10 августа оно прибыло в объявленную зону исследований в сопровождении турецкого ВМФ.
Как оказалось, судно не ведет исследований, а лишь имитирует их своими перемещениями. Это позволило греческому ВМФ, собранному к месту конфликта, не начинать бой, а остаться в состоянии «повышенной готовности». Боестолкновения не произошло, хотя 14 августа турецкий фрегат Kemal Reis, совершив неудавшуюся провокацию, наткнулся своим бортом на нос греческого фрегата Limnos, получил серьезное повреждение (выше ватерлинии) и был вынужден покинуть район конфликта.
Через некоторое время Oruc Reis опустил в воду сейсмические косы и даже включил акустический излучатель сейсмолокатора. Правда, как утверждалось, обилие уже одних только турецких подлодок в районе конфликта создавало такой акустический шум, что реальные исследования оставались невозможны. Как отметили эксперты, действия Oruc Reis более походили не на реальное научное сейсмическое исследование, а на развертывание войск. Другие предположили, что цель Турции — не разработка месторождений, а расширение в духе неоосманизма.
Греческий советник по национальной безопасности вице-адмирал Александрос Диакопулос заявил, что такими действиями Oruc Reis «метило» территорию, как это делают собаки. Он заявил, что, хотя реальные исследования не были основной целью, они все-таки состоялись, а значит, нарушение прав Греции все-таки произошло, поскольку «нельзя быть немножко беременной», — после чего извинился за свои неуместные высказывания и подал в отставку.
Миссия Oruc Reis неоднократно продлевалась и фактически закончилась 12 сентября, когда судно спешно направилось в Анталию. И вовремя. В преддверии саммита ЕС Греция требовала принять санкции против Турции как нарушителя морских границ ЕС. Некоторые другие страны этому противились. Саммит прошел 1–2 октября. В своей резолюции страны ЕС договорились о возможности введения санкций против Турции в случае, если та не примет мер к деэскалации. Спустя еще 10 дней судно Oruc Reis вернулось в спорный район и продолжило свою деятельность.
Отметим, это не первое появление Oruc Reis на шельфе Греции. В конце января 2020 года судно, отправляясь к Кипру, по какой-то причине оказалось ночью на греческом шельфе, вызвав растерянность среди греческих военных. Было непонятно, считать это вторжением или нет. Было высказано предположение, что судно занесло в другой район из-за крайне неблагоприятных погодных условий. Поскольку его исследовательская аппаратура в этот момент не работала, в Греции решили, что событие можно истолковать как «мирный проход», и не стали принимать силовых мер.
Можно предположить, что летом 2020 года реального вооруженного столкновения удалось избежать по причине — помимо усилий третьих стран — того, что Турция смогла сделать вид, что сейсмическое исследование ведется, а Греция — что исследование не ведется.
Отметим, однако, для такого исследования не нужно касаться морского дна. Совсем не такая ситуация складывается теперь, когда за сейсморазведкой должны последовать исследовательские бурения.
9 августа Турция намерена отправить в Средиземное море буровое судно Abdulhamid Han. Пока неизвестно, отправится ли оно на шельф Кипра или в тот же район, где разворачивался конфликт летом 2020 года. Если судно отправится на греческий шельф, такой возможности избежать столкновения, как в 2020 году, уже не будет: касание морского дна буровым инструментом будет явным переходом любых возможных «красных линий», и закрыть на это глаза будет для Греции крайне сложно.
