«Нам оставалось только скрежетать зубами» — капитан о трагедии «Курска»
12 августа 2000 года в ходе учений в Баренцевом море затонул атомный подводный крейсер К-141 «Курск». Весь экипаж из 118 человек погиб. Причиной катастрофы стал взрыв торпеды в носовом отсеке.
Несмотря на то, что прошло уже 19 лет, эта трагедия по-прежнему жива в памяти, и жители России хотят разобраться, всё ли сделано для того, чтобы такая трагедия больше не повторилась.
Свое мнение о причинах трагедии высказал Дмитрий А., капитан морского пассажирского судна с 15-летним стажем.
Корр.: Расскажите, в чем вы видите основную причину трагедии?
Дмитрий: Вне зависимости от того, согласны мы с официальной версией про взрыв торпеды во время учебных стрельб или считаем, что «Курск» был атакован иностранной лодкой, погиб от собственной торпеды, от столкновения и так далее, нужно признать: единственная реальная причина гибели атомохода — это общее критическое состояние военно-морского флота РФ на тот момент времени.
Трагедия «Курска» была первой аварией такого рода, когда вся страна почувствовала беспомощность, невозможность противопоставить стихии (или злому умыслу) техническую оснащенность и отличную организацию.
Вдвойне горько было от того, что были еще свежи в памяти грандиозные победы, с блеском одержанные в СССР. Не так давно взлетел «Буран», еще находилась на орбите станция «Мир», еще было живо то ощущение, что наш подводный флот — это что-то немыслимое по своей мощи и надежности, и если уж совсем беда, то государство имеет в запасе что-то секретное, невиданное; что есть героические люди, которые умеют этим пользоваться и смогут в этой беде помочь. А если все-таки не смогут, то значит, нет такой силы на земле, которая смогла бы.
Читайте также: Кумулятивной торпеды не было. Инженер объяснил круглое отверстие в «Курске»
Но тут все было по-новому. В развороченном брюхе нашей подводной лодки копошились какие-то норвежцы, над ней кружили голландские, американские и еще бог знает какие суда, улыбчивые иностранцы успокаивали нас по телевизору и убеждали, что для них поднять какую-то там подводную лодку — плевое дело. А нам оставалось только скрежетать зубами и проклинать собственное бессилие.
Лично для меня эта трагедия запомнилась именно этим ощущением — ощущением общегосударственного бессилия. Это чувство тогда было новым.
Корр.: во времена СССР такой трагедии не могло произойти?
Дмитрий: Я вполне допускаю, что такого рода авария могла произойти и в СССР. В 60-х годах погибла К-129, там было сопоставимое количество погибших, и им не только не смогли помочь, но, насколько я знаю, причина ее гибели не установлена до сих пор. Однако я не представляю себе, чтобы советское государство могло бы провести спасательную операцию и сопровождающую информационную кампанию таким образом, что целый огромный народ почувствовал себя оплеванным.
Корр.: СМИ должны были работать иначе?
Дмитрий: СМИ должны быть способны организовать информационную кампанию так, чтобы те, кому выпала нелегкая доля потерять родных и близких, чувствовали, что их личную трагедию разделяют миллионы незнакомых людей. Что эта потеря тяжела, но не напрасна. Что может быть гибель сына, мужа или брата спасла от гибели десятки или даже тысячи других людей.
