Сегодняшние старшеклассники — это завтрашние воины
Продолжаем публиковать материалы конференции «Дистанционное образование: непростые выводы массового социологического опроса граждан», проведенной Родительским Всероссийским Сопротивлением в Уфе 27 августа. Директор общественной организации «Институт демографической безопасности» и соучредитель «Межрегионального Фонда социально-психологической помощи семье и ребёнку» Ирина Медведева рассказала, как дистанционка учит общению с людьми и жизни.
Моя коллега Жанна Тачмамедова сейчас очень интересно и достаточно объемно представила ущербность предлагаемого обучения. А я хотела поговорить немножко о другом ― тоже как клинический психолог, который имеет дело с огромным количеством детей, потому что я непрерывно работаю с трудными детьми и их трудными родителями. Но перед этим я хотела бы сделать маленькое дополнение к тому, что сказала Инга Альбертовна (член комитета ГД по семье И. А. Юмашева. ― Прим. ред.). Мне кажется очень важным, говоря об учителях, которых так гадко в последнее время называют поставщиками образовательных услуг, вернуть им не только право, но и обязанность на воспитание.
Сегодня учитель совершенно бесправен. Сегодня хулиган может месяцами, а то и годами срывать уроки, обижать более слабых детей. А учитель боится даже замечание ему сделать, чтобы не дай бог не нарушить эти мнимые «права ребенка». Воспитательная роль школы огромна, и ее тоже ничем нельзя заменить, потому что ребенок проводит в школе очень много времени.
Педагогика в переводе с греческого ― это «детоводительство». Так вот, детоводительство заключается не в том, чтобы только давать зачатки научных знаний ребенку. Чем важна еще нормальная школа?
Тем, что это не только территория получения знаний и что там ребенок получает эти знания гораздо более полноценно, о чем Жанна так ярко сейчас сказала нам, а еще тем, что это ― школа жизни. Это территория репетиции взрослой жизни ребенка. Это воспитание его души, это воспитание его характера. Вот это, мне кажется, важнейшая вещь.
Вообще сразу хочу сказать, что я много вижу разных детей, и не только это знаю теоретически, я на практике вижу, что дети точно такие же, как 30 лет назад, и, думаю, как 3000 лет назад. Человеческая природа не меняется тысячелетиями. Нам врут, что сейчас совсем другие дети. Из них пытаются сделать новых людей, а получают мутантов вместо новых людей. Ребенок ― человек, у которого человеческая сущность еще не запудрена новациями жизни. Он наиболее природный человек, поэтому ему нужны самые консервативные способы воспитания и обучения. Обучение ребенка должно быть самым консервативным, что только есть на свете, потому что сам он такой же, как тысячелетия назад.
Так вот, очень важный, как теперь модно говорить, тренинг ребенок получает в школе, в отличие от домашнего обучения. Не забудем, что дистанционное образование ― это когда ребенок сидит дома, а над ним нависает мама. Сразу вам хочу сказать, что очень мало каким сегодняшним мамам это нравится, потому что сегодняшние мамы ― это жертвы перестройки.
Это те, кто в детстве, в отрочестве и в юности уже сформировался как эгоист. Поэтому они совершенно не готовили себя к тому, чтобы посвящать жизнь обучению ребенка. Они его сдавали в школу и иногда до вечера, если ребенок оставался на продленке, забывали. Поскольку мне приходится работать с детьми, иметь дело с родителями и общаться с ними достаточно глубоко, я вам могу сказать, что за время дистанта не одна и не две мамы признались мне в том, что они возненавидели своих детей. Вот это, кстати, тоже невредно знать. Потому что они не думали, что будет так тяжело целый день заставлять ребенка сидеть у экрана.
То, что это вредно с точки зрения интеллекта, ― про это сейчас, действительно, много западных исследований, Жанна права. Это даже не будем обсуждать. И то, что интеллект снижается от этого. Я к этому хочу еще добавить, что многие мамы пожаловались мне на ожирение детей.
Вы понимаете ― ребенок сидит рядом с кухней. Мало у кого есть частные дома. А в основном ребенок сидит в тесной квартире. Вот он сидит в одной комнате, а другая крохотная комната ― 5-метровая или 6-метровая ― это кухня. Бабушка там в это время готовит, все время пахнет вкусным. Да и бабушка рада ребенка накормить не 3 раза в день, а 6. А представьте себе подростка, у которого и так гормональная перестройка. Значит, в это еще вторгается неправильное, слишком частое, слишком сытное питание. Вот и ожирение.
Но самое, конечно, главное ― это то, что ребенок становится социопатом, научно говоря. А попросту, он не умеет общаться с разными людьми. Потому что дома нечего налаживать отношения, дома тебя все любят, ты всех любишь. Дома очень легко. А вот в школу ребенок приходит ― и кто-то из ребят с ним дружит, а кто-то его терпеть не может, а кто-то на него ябедничает, а кто-то не дает ему списать, а кто-то на него нападает с кулаками. И вот со всеми этими людьми, со всеми этими ровесниками надо учиться взаимодействовать. Это то, чего в жизни будет очень много. Но ведь не будет, сколько ни рассказывай про виртуальный мир, не будет там происходить жизнь. Жизнь все равно, в основном, будет происходить в реальном мире, где надо уметь общаться с разными людьми. А ребенок этого не умеет, если он сидит дома. Потому что, как я сказала, там все в порядке.
А взрослые? Ведь учителя ― это, слава богу, не роботы, это живые люди. И они тоже разные. У них разная подача материала, у них разные характеры, у них разное настроение, потому что сегодня эта учительница поссорилась со своими собственными детьми, или с мужем, или со своей старой мамой ― она в плохом настроении. И это тоже на самом деле хорошо, потому что у ребенка такого будет много в жизни. Он будет общаться с людьми в разных настроениях ― это есть живая, нормальная жизнь.
Кроме того, учителя по-разному относятся к данному ребенку. Кто-то ему спускает с рук, а кто-то, наоборот, именно от него требует больше, чем от других. Да мало ли что! Значит, полезно и с будущим начальством, самым разным, которое встретится в жизни ребенка, учиться общаться. Потому что учителя ― сними с нее панцирь — это аналог начальников во взрослой жизни. А потом, какое счастье — дружба, и как это важно для развития души! Посмотрите, даже это слово исчезло из нашего лексикона. А в предподростковом, подростковом возрасте, да даже и не в предподростковом возрасте, уже в 7–8 лет ― дружба очень актуальна. В подростковом возрасте это вообще самое главное в жизни ребенка. Какая дружба, если он не ходит в школу?
И еще вот Жанна говорила о мотивации. Ну тут детей нет ― можно сказать прямо: ни один нормальный ребенок, особенно мальчишка, не хочет учиться. Но у него вырабатывается то, что необходимо будет в жизни ― волевой корсет. Хочешь ― не хочешь, надо вставать: на улице холодно, еще темно, противно даже подумать о том, что надо выкарабкаться из-под одеяла. А он вынужден это сделать.
Вот то, чего в жизни будет очень много. Ведь воля с этого начинается. Не с того, что ты поступаешь, как хочешь. Это называется своеволие. А воля начинается с того, что ты умеешь отказываться от того, что хочется. Хочется валяться под одеялом, а встав, поиграть, а потом погулять. А ты идешь в школу. Хочешь ― не хочешь, отсиживаешь там 4–5–6 уроков. И тебе там бывает скучно, не обязательно интересно ― это тоже очень полезно.
Не надо с детьми все время играть, как теперь это принято. Потому что в жизни будет много скучного и трудного. И это тоже ежедневная тренировка. Кому-то интересно одно, кому-то другое. Так не бывает почти, чтобы ребенку было интересно всё. Кто-то любит русский язык, кто-то литературу, кто-то географию. Это тоже хорошо, что приходится напрягаться. Вот Жанна об этом сказала: это важнейшая вещь ― напряжение. Только в напряжении происходит развитие. Да, оно не должно быть чрезмерным, оно должно подкрепляться радостью. Но вот посмотрите, как в школе сбалансировано: это напряжение, которого ребенок не хочет, и дружеские отношения, к которым он стремится. Вот эта радость подкрепляет необходимость и трудность хождения в школу. И переменки, на которых весело.
Кстати, ребенку не обязательно дополнительно заниматься, как теперь, когда многие родители отправляют детей во всякие кружки с физической культурой. А так он бегает, прыгает на переменах, и уроки физкультуры есть ― значит, физическое развитие происходит еще в школе, кроме всего прочего. И многое-многое другое. Но вот эта радость дружбы, радость общения с ребятами, радость побегать, попрыгать, даже подраться мальчишкам, радость посекретничать девчонкам ― ее тоже нельзя у детей отнимать. Понимаете, это тоже выработка условного рефлекса, положительного. С одной стороны, в школе трудно ― надо встать, напрячься, отсидеть уроки, а с другой стороны, ты общаешься с товарищами, это замечательно. И вот закрепляется в голове, что трудность ― она сопряжена и с радостью.
На самом деле, действительно, ответственность, которую формирует школа, ― это ведь не только бремя, это еще и защита. Посмотрите на черепаху: казалось бы, ей очень трудно нести этот тяжелый панцирь, а сними с нее панцирь, и она погибнет. Вот ребенок без этой ответственности во взрослой жизни погибнет ― этот панцирь на него надо надеть обязательно. Но это, как я сказала, сопряжено с радостью, это очень важно все.
Посмотрите, как часты и без того сегодня разводы. Вот я хочу сказать, что школа косвенно направлена еще и на то, чтобы семья была крепкой, потому что и девочки, и мальчики учатся терпеть. Это самое главное, чему надо учить человека. Человека надо учить терпеть в самых разных областях, в том числе и в семейной жизни, и главным образом в семейной жизни.
Ну и про мальчиков я скажу ― не только умение терпеть в личной жизни, но и в жизни рабочей. Сегодняшние старшеклассники ― это завтрашние воины. Посмотрите, какая ситуация сегодня. Вот только что еще и ковида прибавилось нам как довесок ко всему предыдущему. Ну и каких мы получаем воинов при дистанционном образовании? Со сниженным зрением, со сниженным интеллектом, притом что сегодняшняя армия требует развитого интеллекта. Социопатов, то есть людей, не умеющих общаться даже в обычной жизни. А замкнутое военное мужское сообщество ― это очень сложная для общения среда; вы знаете, что не все могут хорошо в этом смысле пройти армейскую службу. Ну и, наконец, мы получаем воинов, у которых никакого волевого корсета нет, они не умеют напрягаться. А воинская служба, если это не просто воинская служба, а реальная война, ― это сплошное сверхнапряжение. А они не будут уметь напрягаться даже немного.
Ну и последнее, что хочу сказать тоже в связи с выступлением Инги Альбертовны. Конечно, прогресс надо учитывать, какие-то разумные его стороны тоже развивать, в том числе и в образовании, но далеко не все проявления прогресса мы должны не только учитывать, а вообще с ними соглашаться. Какие-то стороны прогресса мы обязаны отвергать, тем более, когда мы говорим о школьном образовании детей. Сейчас, например, одна из сторон «прогресса» ― уже во многих западных странах говорят о людоедстве как о чем-то реальном, о трансгендерности как о чем-то желанном, а не только реальном, и, наконец, об утилизации тел покойников в качестве забвения. И таких проявлений антижизни, преисподней, я бы сказала, очень много. Поэтому нам надо внимательно относиться к прогрессу и не все в нем принимать.
Спасибо за внимание.
