Русские — воюют, американцы — разводят
Из выступлений С. Кургиняна в передачах
«Большая игра». Первый канал. 23–25 мая 2022 года
23 мая 2022 года, «Большая игра» ― Первый канал
О значении взятия Мариуполя и противостоянии с Западом
Сергей Кургинян: К нашему счастью, в США имеют место странный президент, довольно разболтанная администрация — нам очень сильно повезло в этом смысле. Но ведь это же не означает, что вообще исчезла данная сверхдержава.
Она становится чем слабее, тем более озлобленной, тем более готовой на радикальные действия и так далее. Я жду этих действий.
Мы сейчас живем с вами в культуре компьютерных игр. А в компьютерных играх нет главных моментов войны. В них нет грязи, пота и бардака. А это неизбежные компоненты любой войны, понимаете?
Вот смотрите, что произошло, я не буду даже комментировать подробно, с какой-то понтонной переправой. Они из этого делали судьбоносное событие, а там техники меньше, чем в хорошем батальоне. И она какая-то странная: Т-62, откуда они взялись? Не будем комментировать. Я просто хочу сказать, что по отношению к этому очистка Мариуполя — это событие мирового класса, понимаете? Это событие мирового класса, и нам не надо стыдиться этих слов, потому что фактически мы взяли под контроль Азовское море, а это было южное подбрюшье, через которое хотели по нам бить. Если бы Мариуполь был украинский, там была бы база, и оттуда бы они фигачили уже по нашему всему югу.
Это огромное событие. Они делают вид, что его нет? Как всё время работает украинская «гениальная» пропаганда? Она говорит: «Разбито четыре б/у ЗИЛа 531-х — это великая победа украинского оружия, дорога на Москву открыта». И так каждый раз заново.
Теперь вот наши берут Авдеевку. Это же реальный героизм! Вот как показать людям, что такое пробиваться через четыре метра железобетона? Через четыре метра! Как вообще может российская или союзная армия так двигаться вперед в условиях, когда она в меньшинстве? А она может и делает.
Но почему же мы не имеем права этим гордиться?! Почему мы всё время вокруг этого смотрим — тут запятая… тут еще… Да я могу еще десять запятых с этим бардаком расставить. Конечно, он есть! И всегда горько, что он есть.
Но ведь доминирует-то не это!
Я в большинстве случаев соглашаюсь по крайней мере с ведущим, но есть какие-то моменты, когда мы полемизируем: например, можно ли давать прогнозы? Ну, а что такое навигатор, по которому все ездят? Это прогноз, правда? Я занимался когда-то математическими методами прогнозирования и очень скептически отношусь к математическим прогнозам. Но мы всё же их делаем! Так вот, так, как сейчас идут дела — союзные войска создадут пару-тройку котлов — в Краматорске, который станет новым Мариуполем и не только в нем — там будет очень много народа, в этих котлах, но их тоже возьмут. Это всё будет сделано.
Вопрос заключается в том, как мы выстоим в течение следующего десятилетия, став главным врагом всего Запада?
24 мая 2022 года, «Большая игра» ― Первый канал
Об открытости российской экономики
Вячеслав Никонов: Сегодня Владимир Путин проводил совещание по вопросам развития транспортной системы нашей страны. Вот что сказал наш президент.
Видео Владимира Путина: Российская экономика обязательно будет открытой. Более того, мы расширим взаимодействие с теми странами, которые заинтересованы во взаимовыгодном сотрудничестве. Здесь важен целый комплекс вопросов. Это организация удобной платежной инфраструктуры в национальных валютах. Налаживание научно-технологических связей и, конечно, увеличение мощности логистических цепочек, повышение их эффективности и создание новых маршрутов для грузоперевозок. Последние месяцы стратегическая значимость этой работы заметно возросла. Действия некоторых стран, их желание закрыться от России, не Россию закрыть, а закрыться от России даже в ущерб себе, показали, насколько важно своевременно в современном мире диверсифицировать транспортные потоки, расширять коридоры в направлении предсказуемых ответственных партнеров.
Сергей Кургинян: Есть несколько позиций, которые, как мне кажется, все время надо оговаривать потому, что они кем-то как-то обязательно проблематизируются. Первая позиция: нам придется выиграть первый раунд начавшейся большой новой эры, очень конфликтной эры. Первый раунд, ужасно важный для нас — украинский. Он не последний. Нам придется его выиграть, имея ту страну, которая есть. А не какую-то фантазию на эту тему придумывать. Если мы сейчас начнем лихорадочно перестраиваться, прямо ломая всё, что существует, мы сделаем только хуже. Но президент сейчас сказал о том, что одновременно с этим процессом продолжения существования в том режиме, который был задан последним тридцатилетием, возникает новый режим. И основа его — транспортная. Мы строим новые транспортные артерии, и одновременно с этим, как президент сказал, новые города вокруг них возникнут, и так далее. То есть мы круто поворачиваемся в сторону так называемых предсказуемых партнеров, в сторону Большой Азии. А куда еще? Ясно, что туда. И вот этот поворот, он не может осуществляться только на уровне транспортных артерий, но тем не менее артерии — это самое главное. Они должны начать этот поворот, вокруг них должна возникнуть новая инфраструктура, новые логистические связи и новая ориентация.
Кроме этого, президент сказал о большем, как он всегда любит — не очень броско, но вполне определенно. Он сказал о том, что мы финансовую систему тоже под это дело перестроим. Что это означает в переводе на язык более гуманитарный? Это означает, что мы фактически проблематизируем доллар как мировую валюту. Хотим существовать в национальных валютах вместе с Азией. Если Азия вместе с Россией начнет перестраиваться под национальные валюты и всё прочее, то рухнет вся существующая финансовая система. Даже нельзя описать масштаб этого обрушения. Американская система держится на том, что они печатают доллары, на эти доллары строят авианосцы, а к тем, кому не нравятся их доллары, они посылают авианосцы и говорят: «Нравится, не нравится — пожалуйста». Если эта система рухнет, Соединенные Штаты перейдут даже не на второе место в мире. Они перейдут на какое-нибудь третье-четвертое. Американский народ перекормлен. Причем перекормлен ужасно. При переходе на это третье-четвертое место неизвестно вообще, что будет. Поэтому я считаю, что весь этот вопрос о транспорте и обо всем прочем, это, первое, — вопрос о новой экономике, второе, — вопрос о новых городах и обо всем прочем, третье, — вопрос о новых геополитических взаимодействиях, и четвертое, — о новой финансовой системе.
Вячеслав Никонов: Для России поворот на восток логичен, потому что именно Азия является главным мотором экономического развития современного мира. 2/3 всего экономического роста приходится на две страны — Китай и Индию. Кстати, Индия при существующих тенденциях в течение ближайших пяти-десяти лет обгонит Соединенные Штаты по экономическим показателям.
Сергей Кургинян: Штаты будут пытаться что-то этому противопоставить. Но пока что совершенно ясно, что индийцы не хотят двигаться иначе.
25 мая 2022 года, «Большая игра» ― Первый канал
О разрушении украинских мифов
Видео Юрия Подоляки: Надлом уже очевиден, и не первый день. Каждый день выкладывается видео о том, что та или иная украинская часть делает открытые заявления к своему руководству о том, что они готовы защищать страну, но не готовы воевать в таких условиях, несмотря на то что появились попытки остановить этот процесс. Первых из тех, кто писал, уже объявили дезертирами и определили в СИЗО. Но несмотря на это, всё новые и новые украинские части пишут обращения. На самом деле у украинской армии сейчас очень шаткая ситуация. Если официальному Киеву не удастся удержать ситуацию под контролем, может случиться и «афганский» сценарий, который абсолютно нельзя исключить. Афганский сценарий — это когда вроде бы довольно боеспособная армия, на протяжении многих лет поддерживаемая американцами, сопротивлялась талибам*, а потом как-то быстро схлопнулась. И агония режима произошла буквально за считанные недели. Подчеркиваю, пока говорить об этом рано, но если Киеву не удастся купировать проблему настроений в войсках — а после Мариуполя действительно очень серьезный надлом произошел, — если будет еще такой же котел вроде Лисичанска или Северодонецка с тысячами солдат, которые попадут в плен, а еще с десятками тысяч людей, которых уже начинают идентифицировать как погибших из-за тупости режима Зеленского, то новых солдат им будет получить очень и очень трудно. И новый контингент, конечно, не может по качественному составу заменить то, что уже выбито.
Вячеслав Никонов: Юрий Иванович только что поднял интересную тему возможности афганского сценария.
Сергей Кургинян: Я хотел бы сказать, что мы, и это очень важно, обсуждаем каждое отдельное событие, и часто даже район застройки в определенном поселке, потому что он, этот маленький район, определяет в итоге мировую судьбу. Сейчас такое положение, которое в политологии называется «глокальное». Всегда говорили «глобализация», а сейчас «глокализация» — соединение глобального и локального. Так вот, мы сейчас, конечно, этим должны заниматься, но при этом не должны терять общую картину. Я лично считаю, что всё началось после падения «Азовстали». Почему? Если помните — мы же забываем довольно быстро — украинцы удивительно легко состряпывают мифы. Но когда они их состряпывают и нагнетают, то потом, когда это лопается, возникает обратный эффект. «Это были киборги», — помните, да, в Донецком аэропорту? Потом, когда увидели, как они с дрожащими губами выходят, миф лопнул. Теперь был миф об «Азовстали». Была целая серия мифов. Первый: железные бойцы, которые никогда не отступят, это передовой отряд, равняться на них. Все говорят, да, вы нас убедили, что надо на них равняться. Теперь выводят ребят с дрожащими губами, которые выходят с поднятыми руками и сдаются. Так нам на них надо равняться? Так давайте мы будем.
Главное, что рухнуло, это миф об «Азове»*. Это колоссальный наш успех. Поверьте, если бы отработали не только какие-то экстремистские сценарии уничтожения этого «Азова»*, но даже если его просто под бомбами там похоронили, было бы гораздо хуже, чем так. Это огромный результат с точки зрения идеологии. Второе — рухнул миф о том, что можно отсидеться в промзонах, и это гениальная такая «котлократическая» война. Мы будем сидеть в котлах и говорить, что русские очень долго с ними возятся, и поэтому мы победили. Это рухнуло. Теперь возникает у них вопрос: а где теперь сидеть-то? Где-то сидеть надо, а где там сидеть в этом Северодонецке, Лисичанске? Там не самое удобное место, чтобы отсиживаться. Поэтому один из возможных сценариев — не исключено, что они прямо откатятся в Краматорск и постараются там создать какую-нибудь зону. Чуть-чуть еще подраться, чтобы успеть что-то подготовить и дальше действовать в Краматорске.
Третье, что возникает в этой связи — это вопрос о русской армии и всех этих «могутных группировках». Это не мы, это они говорят, что их там 700 тысяч. Потом кто-то объясняет, что это вместе с «тем» и «этим». Но это они говорят, что их 700 тысяч. Тогда кто несет ахинею насчет того, что собрали, дескать, русскую группировку чудовищных размеров аж из 20 тысяч? Вся потрясающая правда этой великой «спецоперации» заключается в том, что мы рвем их оборону, будучи в меньшинстве. Мы всё время действуем меньшими силами. Это новое в военном искусстве. Это связано с техникой в современной войне и так далее. Мы впервые воюем в городских агломерациях, где огромное количество индустриальных объектов. Авдеевка, Краматорск, Мариуполь, и т. д. И при этом оказывается, что отсиживающиеся там войска — которые, повторяю, в большинстве — оказываются сметены нашим меньшинством. Всё это говорит о том, что ситуация у них, конечно, будет надломлена. Но они постараются усидеть в Краматорске и где-то еще. Нам предстоят еще новые «Мариуполи» и следующие эпизоды. Будем рассчитывать на худшее. Пусть хорошее будет приятной неожиданностью.
Сергей Михеев: К этому можно добавить только одно. На мой взгляд, люди, которые сейчас находятся у власти в Киеве, готовы к тому, что Украина будет исчезать потихоньку. Все их договоренности с поляками, мне кажется, это ключевой момент нынешнего периода. Потому что мы видим фактически, как Зеленский продал Украину, сдал ее в аренду под протекторат полякам. Всё, что он делает с поляками сейчас, означает простую вещь. Он на самом деле готов к сдаче Украины. В каком виде — это другой вопрос. И на мой личный взгляд очень интересным было вчерашнее введение чрезвычайного положения в Венгрии. Хотя вся официальная мотивировка введения этого положения экономическая. Но я лично думаю, что это в значительной степени как раз связано с тем договором, который Зеленский подписал с поляками. Потому что венгры поняли…
Вячеслав Никонов: Пока еще договора нет, пока есть только разговоры о возможности.
Сергей Кургинян: …Сначала эти разговоры между Лафитом и Клико…
Сергей Михеев: Обнимания есть. Я думаю, что венгры таким образом дают понять простую вещь — они крайне обеспокоены этим. В конце концов, если поляки входят на Западную Украину, и если полякам можно, то почему всем остальным нельзя? У венгров есть своя претензия на часть Украины, у румын своя, а у русских есть претензия на всю Украину. Если можно полякам, ответьте на вопрос, почему нельзя другим? И если поляки войдут на Западную Украину, я думаю, что венгры будут чувствовать себя как минимум крайне раздраженными. А если обратно вернуться в Киев к Зеленскому… очевидно, что человек продает Украину. В этом смысле… я понимаю и не понимаю одновременно. Те, кто называет себя украинскими националистами, кто вами управляет, бараны? Посмотрите, кто над вами стоит! Кто на самом деле направляет ваши действия, и кто стоит за ними? Пока вами как мясом заваливают окопы, за вашей спиной ту самую Украину, которая якобы для вас «понад усе», просто тупо продают. Причем меняют совершенно непонятно на что.
Тот, кто считает, что обсуждается не протекторат, пусть ответит на простой вопрос. Польским гражданам на территории Украины предоставлены феноменальные права. А украинским на территории Польши такие же права предоставлены? Нет, не предоставлены. Значит, речь идет о протекторате. А это означает движение к ликвидации украинской государственности. И, кстати, действительно, мы здесь и локальное обсуждаем, и глобальное, но тем не менее это важная вещь. Я думаю, все вы прекрасно знаете, не хуже меня, еще в девяностые и нулевые мы говорили о том, что Украина — это выдуманное государство. Исторически рано или поздно оно придет к концу. Мне кажется, мы сейчас наблюдаем начало этого конца.
24 мая 2022 года, «Большая игра» ― Первый канал
Об эпохе циничной откровенности
Вячеслав Никонов: В западной большой игре принцип «разделяй и властвуй», разводи противников — да и союзников тоже — всегда был квинтэссенцией их политики. И если до последнего времени это пытались как-то камуфлировать разными словами, разными теориями, стратегиями, концепциями, если раньше умные люди типа Генри Киссинджера опирались на какую-то реальность, на какое-то соотношение сил, исходили из этой реальности, то теперь эту реальность просто высмеивают.
Когда Генри Киссинджер на Давосском форуме сказал, что вообще Украине надо бы смириться с тем, что ситуация для нее очень благоприятна, и что ей бы неплохо запросить нейтральный статус, и, поступившись какими-то территориями, прекратить войну с Россией, он был просто высмеян либеральной общественностью. На него вылили все возможные помои из Киева, потому что он представляет вот эту школу реальной политики, исходящей из реальности.
Но сейчас ясно, что в Соединенных Штатах, да и на Западе в целом господствует школа «разводки». Украину развели на большую геополитическую игру, на прямое столкновение с Россией обещанием членства в НАТО, которое Украине вообще не нужно было.
И что же это было за обещание?
Ну вот Майкл Макфол — известный американский политолог, один из ведущих, уже из нового поколения, «правильного» поколения американских политологов, что он сказал на этот счет:
Видео от 12 мая 2022 года, Канада.
Стивен Уолт: В 2021 году мы продолжали говорить, что Украина будет членом НАТО. Они повторяли это снова и снова.
Майкл Макфол: Вы поверили?
Стивен Уолт: Наши дипломаты, что, врали?
Майкл Макфол: Да! Да, естественно. Таков реальный мир, ребятки!
Вячеслав Никонов: Вот он новый реальный мир! «Да, конечно, мы врали!» — вот собственно в этом и есть реальность этого мира, в котором американцы развели Украину, Европейский союз на любые шаги, которые просто противоречили их интересам. Поляки разводят Украину. Зеленский разводит вообще всех, насколько это только возможно.
Вот эта вот большая разводка, по-моему, явилась квинтэссенцией нынешнего геополитического кризиса.
Кургинян: Во-первых, мы не можем себе представить, что не Макфол, а кто-нибудь из великих западных дипломатов прошлого сказал бы: «Да, я лгу, я лгу!»
После этого главный вопрос заключается в том, что вся эта американская идеологическая машина держится на моральном императиве Канта. На том, что вот уж «честь, нравственность и всё остальное — это мы». Моральное большинство, моральные — мы такие.
Они всегда лгали. И это было всегда понятно, что циники еще те! Но всё-таки сказать вот так, глядя в эфир, что «да, да!»…
Я господина Макфола помню еще с эпохи фонда Карнеги…
Никонов: Все его помнят.
Кургинян: Да, все его помнят.
Итак, смысл здесь заключается в том, что тем не менее вот так сказать стало можно только сейчас. Какие-то маски сброшены.
Мне кажется, что имеет место — да, Вы совершенно правы про разводку и всё остальное — но, главное, это какой-то глобальный «Бобок» Достоевского. Когда трупы лежат и говорят: «А давайте заголимся? Давайте всё будем делать, давайте в этой новой ситуации отбросим все приличия, все правила, любые цирлихи-манирлихи, и будем лепить всё что угодно». Это первая черта политики. Вот эта циничная откровенность, которая всегда прикрывалась моральными масками — «мы такие моральные, что дальше некуда, поэтому всех грабим, всё уничтожаем, всё бомбим, но так морально это делаем, не так, как русские, мы морально всё уничтожаем. Хиросима, Нагасаки — из высоких моральных соображений» и так далее, и тому подобное.
Это идущее все время завывание, от которого уже тошнило, «мы моральные, моральные» — оно снято. Может быть, оно осталось как инерция, но в целом оно ушло.
Теперь первое. Когда происходят такие разводки? А когда исчезают всякие рамки консенсуса, любые, понимаете? Прежде существовал консенсус между республиканской и демократической партиями в США. Нет его. Война.
Эти два субъекта потеряли способность договариваться, значит, другие смотрят: «Грызутся? Давайте разводить». А как же иначе?! Возникает твердое ощущение войны всех против всех, такое бывает только при гигантском кризисе глобального управления.
Дальше возникает вопрос, а в чем природа этого кризиса?
Мы всё время не можем обсудить этот вопрос. А эта природа, в числе прочего, связана и с интернетом.
Было какое-то ограниченное число людей, которые всё решали, друг с другом договаривались. Теперь прет снизу гигантская масса малообразованных, но всё-таки способных что-то писать людей, миллиарды, которые прут на эту верхушку. А верхушка не знает, что с этим делать. Она выпустила этого джина из бутылки, а как его загнать-то назад, не понимает.
Это первое.
Второе. Править миром жестко они не могут. А отдать господство тоже не могут. Тогда возникает единственная возможность — всё разводить.
И когда в Риме возникла максима divide et impera (лат. «разделяй и властвуй». — Прим. ред.), то это же произошло, когда Римская империя, слабея, уже не могла растоптать Галлию и остальных, и сказала: «А мы вот этих разведем с этими, мы умнее, мы будем управлять», — в ход пошли сдержки и противовесы.
Эти сдержки и противовесы, все эти балансы, они всё время нарастают и нарастают — для чего? Для того, чтобы обрушилась вся глобальная система управления.
Мы находимся на подходе к этому! Потому что совершенно непонятно, что сказать людям? Что сказать китайцам, индийцам? Да, уж особенно индийцам, которые готовы всё, что возможно, брать у американцев, и при этом говорят: «Давайте, но только мы хотим по-честному. Когда мы станем первой экономикой, то первой валютой станет юань или рупия» — «Как?!» — «Мы по-честному, морально». — «Да?! Нет уж, мои дорогие».
А что тогда делать? Только разводить и ухудшать положение других, потому что ты свое не можешь поднять. Соединенные Штаты хотят продолжать господствовать, а лидерство-то потеряно во всем.
Уже в Афганистане дальше некуда. Всё потеряно, а господствовать надо. Как господствовать? Только всё время стравливая всех между собой. Других методов нет.
* — Организация, деятельность которой запрещена в РФ.
