Религиозная политика Сталина. Почему количество приходов увеличилось вдвое
5 марта 1953 года умер Иосиф Виссарионович Сталин. В день смерти ИА Красная Весна публикует интервью признанного исследователя жизни Сталина, ведущего и докладчика на научно-просветительской конференции «Сталинские чтения» в Москве, историка и публициста Николая Сапелкина.
Актуальность Сталина
Интерес к личности и свершениям Сталина со стороны историков, философов, журналистов и простых граждан с каждым годом становится все острее и пристальнее. Многие пытаются использовать эпоху Сталина в качестве лекала для оценки происходящего в нашей стране сегодня. Это закономерно, поскольку Сталин стоял во главе нашего государства, когда оно проходило через самые сложные и ответственные периоды истории XX века — коллективизацию, индустриализацию, Великую Отечественную войну, создание атомного и термоядерного оружия.
Корреспондент: Актуален ли сейчас Сталин и почему?
Николай Сапелкин: Актуален не столько Сталин, сколько исследование Сталина. И актуален не для широких масс, а для историков и футурологов.
Для историков важно разобраться, что происходило в XX веке. Дело в том, что те знания о Сталине, которые мы получили из материалов XX съезда КПСС и из «перестроечных» мифов, оказались абсолютно вымышленными. За прошедшие четверть века историки смогли разобраться, и оказалось, что сталинский миф не правдив. Но открылась другая сторона. Мы не знаем «настоящего Сталина», поэтому «настоящего Сталина» следует изучить, чтобы заполнить недостающие лакуны.
Футурологам сталинская тема важна тем, что в обыденном понимании, будущее — это прошлое, избавленное от негатива. Это желаемый образ прошлого, который мы хотим воспроизвести в будущем. Соответственно, для того, чтобы понять, что мы можем взять из советского сталинского проекта в наш новый проект, необходимо все это изучить и переосмыслить.
Но сейчас мы являемся свидетелями уникального явления, которого в истории человечества, наверное, еще не было. Сегодня каждый человек, даже не владея методологией исторического исследования, начал изучать личность и свершения Сталина. Это произошло в связи с тем, что люди поверили государственной пропаганде 80-х и 90-х годов прошлого века, отказались от Сталина, Ленина и всего советского наследства, потеряли страну, потеряли работу и уверенность в завтрашнем дне и, в итоге, потеряли качество жизни и теряют будущее. Теперь широкие массы общественности осознали, что в отношении Сталина их обманули, что Сталин оказался оклеветанным человеком, и ринулись самостоятельно проводить исторические исследования.
Конечно, когда этот интерес будет удовлетворен, такого ажиотажного «спроса» на личность Сталина уже не будет. Но сейчас уже ясно, что в историю он входит со знаком плюс. И это очень мощный положительный знак.
Дело в том, что в докладах, которые звучали на конференции (научно-просветительской конференции «Сталинские чтения» с 21 по 22 декабря в Москве — примечание ИА Красная Весна) в основном не только пытались разобраться в конкретных вопросах истории Советской России и биографии вождя, но и старались посмотреть в будущее. По делам Сталина видно, что его горизонт планирования составлял столетие и более. Такого руководителя, который бы планировал свои дела на пять-семь поколений в истории нашей страны никогда не было.
Корр.: Почему именно Вас пригласили быть ведущим научно-просветительской конференция «Сталинские чтения»?
Н.С.: Я занимаюсь сталинской темой уже 30 лет, и все эти 30 лет я позиционировал себя только как исследователь, не придерживаясь никакой радикальной точки зрения. Меня пригласили, и потому что я центрист, и потому что я исследователь, и потому что хорошо знаю фактуру.
Корр.: Что Вы имеете ввиду, когда называете себя «центристом»?
Н.С.: Центрист — это тот, кто готов рассматривать личность Сталина и историю совершенного без какой-либо истерии.
Сейчас сложилось несколько групп исследователей сталинского периода. Первая группа — антисталинисты. Это истерики, которые пытаются оказывать давление на историков, чтобы те не смели изучать сталинское время с объективных позиций, и травят тех, кто стремится это делать. Вторая группа — это исследователи, которые придерживаются крайне левых взглядов и изучают деятельность Сталина только с марксистских позиций…
Исследователи, принадлежащие к третьей группе, полагают, что Сталин совершил в России термидорианский переворот, ликвидировал очаги мировой революции и воссоздал историческую Россию.
Я предпочитаю находиться на равном удалении от всех этих точек зрения и полагаю, что Сталина нужно принимать таким, каким его рисуют исторические документы. И хотя Сталина нет с нами уже более 60 лет и о нем опубликовано уже несколько тысяч исследований, выводы делать пока рано. Поэтому примыкать к какой-либо радикальной точке зрения и подменять исследования пропагандистской деятельностью неразумно.
Религиозная политика Сталина
Корр.: О чем был Ваш доклад на научно-просветительской конференции «Сталинские чтения» в Москве?
Н.С.: Мой доклад назывался «Религиозная политика Сталина» и содержал несколько позиций. Прежде всего, я коснулся темы формирования мировоззрения Иосифа Виссарионовича. Все-таки он 11 лет провел в православных духовных учебных заведениях. Это не могло не сказаться на его интересах, на его понимании жизни. Это мы можем видеть, изучая источники его творчества. Он часто обращался к новозаветным и ветхозаветным персонажам, к библейским сюжетам. Использовал их в обиходе, в быту.
В докладе была также рассмотрена тема положения религиозных культов в царское время. Русская православная церковь тогда воспринималась властью как часть государственного репрессивного аппарата. Церковь выполняла часть государственных функций и поэтому не имела авторитета у народа. Православная церковь была поражена кризисом и утеряла дееспособность.
Затем мы рассмотрели отношение Советской власти к православной церкви и религиозным культам вообще. Советская власть попыталась предоставить верующим свободу. Большевистское правительство одним из первых своих декретов выполнило волю церкви — даровало ей свободу. Церковь добивалась этого много лет. Но дело в том, что вместе с отделением церкви от государства, церковь не только избавилась от опеки и давления, но и потеряла государственное финансирование. А к этому церковь была не готова. Ослабление центрального церковного аппарата привело к церковным расколам. Возникло пять-шесть раскольничьих церковных групп, которые соперничали друг с другом и тем самым понижали авторитет и влияние религии.
Мы выяснили, что в период Гражданской войны и позднее, до 1929 года, ни один приходской храм в стране не был закрыт. Даже открывались новые. Были закрыты только храмы при присутственных местах: в школах, в учреждениях и т. д. Церковь была отделена от государства, и государство отказалось оплачивать содержание этих заведений.
Затем церковная политика менялась, сначала в связи с тем, что церковь приняла участие в антиколхозных выступлениях. Затем была либерализация отношений, когда обсуждалась Сталинская конституция и священники получили избирательные права. Потом был период нового обострения, когда в ходе подготовки к большой войне, которую ожидали уже начиная с конца 30-х годов, часть нелояльного государству духовенства была осуждена. Но уже с 39-го года, с «эпохи Сталина». Мы «эпохой Сталина» все-таки считаем не весь советский проект до 1953 года, даже не время с 1930 года, когда он обрел большинство на Политбюро, а все-таки начиная с 1939, когда прошел 18-ый съезд партии, и Сталин сформировался как полновластный и единоличный партийный вождь и, еще не имея должности в государственной системе управления, он обладал большинством голосов в партии и поэтому мог влиять на внутреннюю и внешнюю политику.
С 1939 года начался так называемый «Сталинский церковный ренессанс». Он продлился 15 лет, до смерти вождя, до 1953 года. Это было время, когда началась постепенная подготовка к смене политики в области религии. А в ходе войны, фактически с первых месяцев войны, наметилось сближение церкви и общества, и определилась поддержка государства Русской православной церкви. Государство определило, что церковь может иметь расчетные счета, вести финансово-хозяйственную деятельность, приобретать недвижимость, автомобили, понизило налог для священнослужителей и всех церковных работников, освободило монашествующих от налога на холостяков и бездетных, освободило монастыри от земельного налога, стало предоставлять по твердым ценам материалы для церковной деятельности, то есть через Госснаб, а в каких-то случаях строительные материалы для неотложных ремонтных работ и бесплатно.
Собственно говоря, до Сталинской эпохи, к 1939 году у нас было 8 тысяч храмов, но из них половина не действовала, не было священников, и не потому, что священника репрессировали, просто потому что тогда очень была высока ставка налога. Священник платил налог, как частный предприниматель. Поэтому многие священнослужители ушли работать на гражданские должности, бухгалтерами, счетоводами, как люди грамотные, где-то находили свою востребованность. А когда ставка налога стала как у служащих, многие священники вернулись к исполнению служб. В «Сталинскую эпоху» поддержка церкви государством привела к тому, что к моменту смерти Сталина у Русской православной церкви было 16 тысяч приходов, то есть произошло увеличение численности приходов вдвое.
