Будет ли встреча Путина и Байдена? Интервью

Байден объявил режим чрезвычайной ситуации в сфере нацбезопасности в связи с действиями России. США запретили своим компаниям напрямую приобретать российские долговые обязательства, выпущенные ЦБ, ФНБ или Минфином РФ. Выслали десять человек из российской дипломатической миссии в Вашингтоне. Ввели санкции против 32 российских физических лиц и организаций и 6 российских технологических компаний.

Посол США вызван в МИД РФ и российский представитель Мария Захарова уже пообещала тяжелый разговор. МИД обещает «неотвратимый» ответ на санкции. Председатель комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий уже заявил, что на фоне новых санкций США сложно говорить о перспективах встречи Путина и Байдена.

Байден подписал указ о санкциях через день после телефонного разговора с Путиным, в ходе которого пригласил своего российского коллегу на совместный саммит. Всё это значит, что в американской элите и окружении президента неспокойно. Подробности рассказал политолог, профессор «Высшей школы экономики» Дмитрий Евстафьев в интервью ИА Красная Весна.

ИА Красная Весна: Что означает вся эта история со встречей возможной Путина и Байдена?

Евстафьев: самое главное слово здесь — это «возможная». Потому что от предложения о встрече до самой встречи — дистанция огромного размера. Там целый ряд вопросов протокольных, на которые мы обращаем внимание, и целый ряд вопросов содержательных. Для того, чтобы встретились лидеры двух ведущих стран мира, нужно, чтобы они о чем-то разговаривали.

Ни о чем не могут разговаривать Байден с Меркель, там, с Макроном. А о чем с ними разговаривать? Но с такими фигурами как Си Цзиньпин, Владимир Владимирович Путин, Моди Байден должен разговаривать о чем-то. Поэтому здесь нужна четкая проработка вопросов.

Тем более хочу напомнить, что эта встреча — это именно саммит. Байден предложил именно саммит. Не встречу на полях чего-то, как Владимир Владимирович встречался там с Обамой или с Трампом и так далее, где мог быть просто разговор. Здесь просто разговора быть не может. Здесь надо прорабатывать повестку.

Теперь к первой части Вашего вопроса. Что это означает? Самый простой ответ и самый лежащий на поверхности, что противоречия внутри американской администрации между различными кланами, о которых я, в том числе и на вашей площадке, говорил, достигли того уровня, когда дальнейшее продолжение конфронтации по всем линиям… А на сегодняшний день США находятся в конфронтации практически со всеми ведущими участниками системы международных отношений, за исключением, пожалуй, Индии. Так вот, продолжение такого конфронтационного курса становится опасным.

Безусловно, одним из наиболее ярких проявлений вот этой опасности стало обострение ситуации на востоке бывшей Украинской ССР, которое инициировано было руководством так называемой Украины при безусловной поддержке некоторых отдельных кланов в нынешней американской элите, но которое выявило неготовность США как военно-политической системы идти на неограниченную конфронтацию.

Поэтому второй, очевидный, ответ на ваш вопрос, тоже, увы, к сожалению, лежащий на поверхности, — это необходимость для американцев взять паузу.

И третий… А вот третий — неочевидный. Это необходимость для американцев решить, они готовы продолжать ту линию в отношении России, которую продолжают уже года полтора? И тут как раз я хотел бы сказать, что здесь вопрос о том, какая фамилия у президента США, вторичен — это началось еще при Трампе.

Так вот, готовы ли США продолжать вот эту линию в отношении России с имеющимся составом сателлитов и в имеющейся военно-политической конфигурации? Мне кажется, и это очень, на мой взгляд, важно, это единственный по-настоящему положительный момент из этого звонка Байдена Путину, который я вижу, что в Соединенных Штатах начинает вызревать идея, что конфронтация с Россией в этой конфигурации грозит очень серьезным поражением.

Но беда заключается в том, что это не означает, что США откажутся от конфронтации. Это лишь означает, что они будут переконфигурировать своих союзников. Они будут искать людей более отмороженных, более жестоких, более готовых именно не к конфронтации на уровне информационных манипуляций, а именно к военно-силовой конфронтации.

Вообще мы должны переосмыслить вот эту всю ситуацию на востоке бывшей Украинской ССР с точки зрения того, как вблизи наших границ технологии гибридных войн становятся всё менее информационно манипулятивными и всё более силовыми. Вот, мне кажется, мы этого недооцениваем.

Продолжение следует

Читайте вторую часть: Кто натравил Байдена на Россию. Интервью