Захар Прилепин: Победа 1945 года — это дитя Ленина
Почему советские люди защищали свою советскую власть и какую роль сыграл в этом Ленин, рассказал ИА Красная Весна писатель и общественный деятель Захар Прилепин. Публикуем его интервью в рамках цикла материалов, посвященных 150-летию со дня рождения Владимир Ильича Ленина.
ИА Красная Весна: Как Вы относитесь к тому, что на 9 мая драпируют Мавзолей Ленина?
— Плохо отношусь, потому что победа 1945 года — это прямое ленинское дитя. Как заметил Александр Зиновьев, в Великую Отечественную войну победил советский школьник. Победил русский крестьянин, получивший образование.
Что бы нам ни рассказывали сейчас о том, как у нас семимильными шагами развивалось образование в дореволюционной России — это всё, увы, не так… Я только что написал биографию Есенина. Они всего четыре предмета изучали в крестьянских школах! Церковно-славянский язык, элементарные правила математики и русского языка… Но люди с таким образованием не смогли бы управлять самолетами и танками, не смогли бы работать инженерами!
Теми темпами, которыми развивалось образование в России в крестьянской массе, у нас страна стала бы образованной к 1980 году примерно, как кто-то подсчитал. А Ленин заложил те тенденции, которые позволили уже в 1920-е годы большинству населения отправиться в школы, отучиться и к войне прийти уже либо с высшим образованием, либо так или иначе образованными и в любом случае адаптированными к технологической сфере и обученным по новейшим стандартам той поры.
Советская школа и, конечно, советская пропаганда сыграли колоссальную роль. Сейчас про это мы ничего не помним и не понимаем. Но вот взять человека из крестьянской среды — его позавчера еще пороли. Он знает, что отец его — а если не отец, то дед точно — был крепостным. Мы сегодня это не понимаем, а тогда это было явственно понятно и памятно.
Они понимали, откуда они вышли и какие возможности они получили. Они, безусловно, защищали не только свою Родину и свою землю, но и свои колоссальные возможности и колоссальные надежды на социальные изменения, на ту самую вертикальную мобильность, о которой сейчас так много говорят, а тогда в этой мобильности самым прямым образом поучаствовали десятки миллионов людей.
Не единицы, не «лидеры России», а десятки миллионов людей вышли из крестьянских семей, вышли из деревень и стали инженерами, летчиками, стали элитой.
В самом прямом смысле — элитой государства, маршалами, наркомами, или, к примеру, композиторами, такими как, скажем, Тихон Хренников, Анатолий Новиков или Василий Соловьёв-Седой, или все эти гениальные евреи из местечек. Крестьянские, рабочие дети, дети деревни и дети пролетариата — взгляните на примерах литературы, — Платонов, Твардовский, Исаковский и т. д. — в 1941 году они отлично отдавали себе отчет, кто они такие и что защищают.
Они защищали свою власть.
ИА Красная Весна: 22 апреля будет 150-летие со дня рождения Ленина. С Вашей точки зрения, как нужно освещать эту дату?
— Я не ожидаю от нашего буржуазного и, по сути, антисоветского, конечно, государства никаких особых стараний по поводу этого празднества. У меня будет программа «Уроки русского» про Ленина 23 апреля, это всё, что я мог со своей стороны вложить в этот праздник.
ИА Красная Весна: На Ваш взгляд, почему Ленину, его соратникам, советской власти удалось создать передовую страну в области культуры, науки, техники, военного дела и т. д.? Почему сейчас каких-то сопоставимых прорывов мы не наблюдаем?
— Тут надо еще раз понять, что к моменту 1917 года существовала колоссальная затаенная национальная мощь — совершенно не реализованная.
Что бы нам опять же ни показывали в сериалах про прекрасное дореволюционное прошлое, взгляните на ту же литературу. У нас в XIX веке серьезных высот в литературе, как считается, достиг замечательный поэт Алексей Кольцов. Но вообще-то он был конезаводчик, ковбой. Они коней разводили всей семьёй. Он был из обеспеченной семьи, купеческий сын, он не был крестьянином.
Поэтому, оглядываясь назад, мы можем только Михаила Ломоносова вспомнить, и потом уже перед самой революцией у нас появляются Николай Клюев, Сергей Есенин и Сергей Клычков. Понимаете, тысячу лет существует народ — аномально одаренный, который не дает ни поэтов, ни писателей, ни композиторов, ни маршалов, никого! Там даже на пальцах одной руки не собрать. А это под 90% населения, которое не реализуется, и которое услышало в 1917 году, когда ему сказали: «ты будешь властителем человечества, раб, крестьянин, пролетарий, выходи, сбрасывай оковы и захватывай человечество!». И конечно же, это был мощнейший ресурс развития.
В силу того, что народ дик был, необразован, груб, — он, этот народ, в процессе преображения — как называлась революционная поэма Есенина — совершил множество разнообразных актов насилия и вандализма: рушил усадьбы, памятники, насиловал барынь, помещиц, и всё это прочее. Всё это валится на Ленина теперь, но на самом деле, конечно, Ленин далеко не ко всем процессам имел отношение. Это огромная национальная масса, которая тогда отыгралась за века — на самом деле века — и в прямом, и в переносном смысле — насилия. Но отыгравшись, наиболее умная и пассионарная часть этой массы и создала возможности для всех этих необычайных прорывов.
А сегодня у нас нет ни идеологии, для того чтобы сподвигнуть такое количество масс на подобные вещи, ни даже заряда у самой власти на всё это, потому что избалованная высокими ценами на природные ресурсы власть не очень хотела, как мне кажется, в последние десятилетия вовлекать вообще национальные массы в какую-то трудовую деятельность. Ну платили им там какую-то среднестатистическую зарплату от 13 до 35 тысяч рублей, ну и нормально, — пусть они никуда не лезут, потому что ничего особенно и не нужно было от них.
У большевиков было совершенно противоположное отношение к производству как таковому.
Они не высчитывали рентабельность, что вот давайте мы проложим дорогу Москва — Казань или Санкт-Петербург — Владивосток. Они не думали, когда она окупится. Они просто ее прокладывали и всё. Прокладывали дороги, строили самолеты, возводили оборонку, совершенно не руководствуясь представлениями о рентабельности.
Сейчас у нас всё совершенно противоположно. У нас монетаризм, у нас либерализм, у нас вся эта туфта. И когда эта туфта начинает высчитывать, нужен ли народ или не нужен, выясняется, что он не нужен. Надо около 15% населения, чтобы обеспечивать нефтяные трубы и прочее. А остальное население просто деградировало все это время в полном соответствии с либеральным представлением о существовании экономики. Поэтому «маемо, що маемо», как украинцы говорят.
ИА Красная Весна: О Ленине написано множество художественных произведений. Можно вспомнить Есенина, Маяковского. На Ваш взгляд как писателя, какие художественные произведения о Ленине сейчас наиболее актуальны?
— Они все актуальны. Все те люди, которые пытаются оспорить социалистическую идею, Революцию 1917 года и Ленина, должны с одной вещью как-то смириться и ее понять.
Дело в том, что литература и язык как таковой — это то, что не обманешь. Язык не введешь в заблуждение, и в русской классической литературе революция зафиксирована как величайшее национальное деяние.
В поэмах Блока, Маяковского, в огромном цикле поэм Есенина, который, конечно же, не был антисоветским поэтом, потому что у него половина им написанного так или иначе восхваляет Революцию 1917 года. Все апеллируют к одному монологу в «Стране негодяев», хотя у Есенина целый блок поэм о Революции, Гражданской войне и о Ленине, насчитывающий два десятка текстов объемных. Багрицкий, Алексей Толстой, Шолохов и т. д. — это колоссальный пласт настоящей высококачественной литературы. И оспорить ее невозможно. Так или иначе через Блока, Есенина, Маяковского, мощнейшую разнообразную лениниану — Ленин всегда будет возвращаться, пока есть русский язык.
Сравните, скажем, с последствиями великой, как им кажется, буржуазной революции 91-го года. Что по этому поводу написано? Что написано такое о Горбачеве или о Ельцине, что осталось или останется в русской словесности?
Я вам отвечу: ничего. Ничего не написано и не будет написано по этому поводу, потому что язык, еще раз повторяю, не обманешь. А все те тексты, которые я назвал и которые не назвал — их очень много, — они на разных этапах существования народа будут вновь оказываться востребованными: и Островский, и Фурманов даже, а тем более Аркадий Гайдар. Вся эта героика, вся эта моторика, все эти вещи, которые действительно нужны будут человечеству в сложные минуты.
Это когда мы сыты, когда у нас все в порядке и когда нас ничего не волнует, тогда мы вполне можем руководствоваться мемуарами «рублевских жен». А когда гражданская война, распад сознания, хаос и кошмар, тогда будут обращаться к таким текстам, потому что там все эти заряды, все витамины существуют.
