На ринге с бэби-боксом

Март выдался обильным на решительные, а в чем-то и решающие действия сторон в войне с бэби-боксами — инфраструктурой рынка детей. Этот смысл бэби-боксов, затушеванный лозунгом защиты новорожденных от убийств, подробно раскрывался в нашей газете летом прошлого года: в статье Ольги Скопиной (№ 130) и в выступлении на II Съезде РВС Алексея Мазурова (№ 137), назвавшего их «системой отчуждения детей». Но основная война, о которой мы теперь расскажем, разгорелась уже после этих выступлений, поскольку лоббисты ящиков решили их узаконить.

В итоге, как мы считаем, исход данной битвы уже предрешен, но до стратегической победы еще далеко, поскольку под шапкой конкретной затеи обнажились рожки более фундаментальных проблем и семейной политики, и самого нашего общества.

Предыстория

Первый законопроект о бэби-боксах был внесен в Госдуму 21.09.2011 г. Речь шла, в частности, об оставлении в ящике детей до полугода и о регистрации оставленного ребенка на основании одних лишь документов самого учреждения с бэби-боксом. В отзыве Правового управления ГД среди очевидных проблем законопроекта указывалось: «...не ясно, как будет определяться фактический возраст ребенка... а также отсутствие в действиях лиц, оставивших ребенка, «иного состава преступления». Кроме того... в том числе организацией, имеющей специально оборудованное место для анонимного оставления ребенка после его рождения. Полагаем необходимым уточнить, о каких организациях идет речь в данном случае».

Законопроект был успешно отклонен в первом чтении по предложению Комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей спустя полтора года, 12.02.2013. Тем не менее, уже в 2011 году пермским предпринимателем Еленой Котовой были открыты бэби-боксы в Перми, в Тюмени, Краснодаре, Екатеринбурге и Курске (проект «Колыбель надежды»).

Лето и осень 2015-го

К весне 2015 года уже работало 20 ящиков. С предложением об установке Елена Котова обратилась и в мэрию Москвы. 12 марта Уполномоченный при президенте РФ по правам ребенка Павел Астахов обратился в Генпрокуратуру РФ с просьбой разобраться с этой инициативой. Он назвал нормы закона, которым противоречит деятельность бэби-боксов, сослался на документы ООН (Комитет ООН по правам ребенка еще в 2014 году рекомендовал закрыть все бэби-боксы в странах-подписантах Конвенции о правах ребенка).

По итогам проверок через некоторое время несколько ящиков были закрыты. Так, прокуратурой Свердловской области было «выявлено, что некачественно проводится дезинфекция «бэби-бокса», время вызова и прибытия машины скорой помощи не регистрируется, в связи с чем не представляется возможным установить, требуется ли ребенку медицинская помощь и своевременно ли она оказана. Не ведется учет детей, помещенных в «бэби-бокс». Данные обстоятельства делают оказание этой услуги опасной для жизни и здоровья ребенка, помещенного в конструкцию». В Кирове признана противоречащей Семейному кодексу РФ деятельность бэби-бокса при приходе Пресвятого сердца Иисуса римско-католической церкви (решение впоследствии было подтверждено судом).

Вскоре прекратили «эксплуатацию» ящиков в Ленинградской области, г. Перми, г. Добрянке.

И тут неожиданно в бой вступила Общественная палата РФ, от лица которой выступал ее секретарь А. Бречалов, первый вице-президент сообщества предпринимателей «Опора России». Вопреки назначению Палаты, которая должна, если в обществе обнаруживаются разногласия, устраивать обсуждение проблемы, Бречалов провел кампанию в прессе за бэби-боксы. На пленарном заседании Палаты 22 июня откровенно говорилось: «Палата оказала информационную поддержку Елене Котовой в полемике с П. Астаховым». В самой Палате при этом не было никаких обсуждений, хотя среди ее членов есть и противники этого безобразия.

6 июля презентацию идеи бэби-боксов устроил сенатор К. Добрынин. Он созвал в Совете Федерации круглый стол, где идею представляли авторы затеи из Перми. Вопреки ожиданиям собравшихся, специально приехавших из разных городов страны, «затейники» не представили для защиты своего проекта никакого серьезного доклада. Ни статистики, ни анализа ее динамики в целом и по регионам, в том числе в связи с предпринимаемыми мерами, — ничего, чтобы судить о нужности вообще какого-либо новшества. Агитаторы потерпели фиаско: явное большинство собравшихся выступило резко и обоснованно «против». И организаторы пошли на подлог, тут же сделав заявление о том, что круглый стол затею одобрил!

Похожее фиаско ждало и А. Бречалова, который выносил вопрос на мероприятия форумов «Сообщество», проводимых Общественной Палатой в федеральных округах. В Челябинске 13 августа это было названо «федеральными слушаниями», выступила лично Е. Котова, но идею не поддержали ни общественники, ни специалисты. Против проекта выступило в пять раз больше участников слушаний, чем «за». Однако, несмотря на это А. Бречалов объявил заранее заготовленный итог слушаний: это «сегодняшнее внесение законопроекта о бэби-боксах в Государственную думу».

14 августа сенаторы Тюльпанов и Добрынин внесли в Думу второй законопроект о бэби-боксах, теперь предлагая собирать через них детей до годовалого возраста (!), и особо указывая, что бэби-боксы могут устанавливать и НКО. 24 сентября Совет Думы вернул им законопроект для выполнения требований Конституции и Регламента (проще говоря, чтобы объяснили, где взять на это деньги).

РВС в это время не сидело сложа руки. Во все регионы министрам здравоохранения, областным прокурорам, представителям духовенства, председателям антитеррористических комиссий были разосланы аналитические материалы по проблеме и законопроекту. Отклики на них выявили характерные для разных органов априорные позиции.

Так, оказалось, что работники здравоохранения обычно настроены критически. Они понимают, какая ответственность ложится на руководителей учреждений. В «окна жизни» могут быть подброшены и мертвые, и травмированные дети. Кто будет отвечать за смерть ребенка? Немаловажный вопрос, на какие средства и где добыть сертифицированное оборудование? Ведь это не просто ящик — речь же идет о спасении младенца! Не удивительно, что больше всего отрицательных отзывов было получено из профильных министерств, только Московская область и Ставрополье проголосовали за устройство бэби-боксов.

Органы прокуратуры, как ни странно, в большинстве не продемонстрировали такую компетентность, как прокуроры Свердловской и Кировской областей, а заняли осторожную, выжидательную позицию, прячась за констатацию отсутствия бэби-боксов в своем регионе или даже не усматривая в действиях устроителей бэби-боксов нарушений действующего законодательства.

В регионах проходили круглые столы, в которых участвовали представители всех ветвей власти и активисты общественных организаций. Осенью круглые столы прошли в Кирове, Набережных Челнах, Челябинске, Дубне, Ростове-на-Дону, Владивостоке и два — в Ставрополе. Все имели отрицательный для бэби-боксов результат, кроме Челнов, где решение не было принято. В рекомендациях круглых столов содержались предложения о поддержке кризисных центров для женщин, о налаживании профилактической работы с беременными женщинами группы риска.

Осенью определенно зазвучала и позиция Церкви. Еще летом она была неуверенная, осторожная. Представитель Патриаршей комиссии честно говорил 6 июля, что позиция Церкви по вопросу не выработана, что ящики «конечно, зло, но может быть меньшее зло», за что сразу же подвергся жесткой критике от православного публициста и психолога Ирины Медведевой. Из-за такой неопределенности служители Церкви опасались категоричности, обвинений в немилосердии, нежелании спасти детей от убийства. Отдельные видные представители Церкви выступали даже «за» бэби-боксы.

Затем по благословению Патриарха Кирилла началась работа над позицией Церкви в этом вопросе. 3 сентября сам Патриарх высказался о правильном подходе к проблеме: «Я настаиваю на том, чтобы в каждой епархии... были приюты для женщин, которые не сделали аборт, родили младенца и находятся в трудных обстоятельствах». Наконец, 17 сентября прозвучала и окончательная позиция конкретно о бэби-боксах — как об «орудии войны Запада против традиционных семейных ценностей России». С тех пор ее неизменно озвучивает Председатель Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства протоиерей Дмитрий Смирнов.

И вот под Новый год, 28 декабря, снова сенатор Тюльпанов (теперь с сенаторами Гумеровой и Афанасьевой) внес третий законопроект о бэби-боксах. Он не стал трудиться что-то обдумывать, а просто взял два отрывка из отвергнутого Думой текста 2011 года, так что Правовое управление Госдумы в официальном отзыве удивилось: зачем вносить изменения в уже устаревшую редакцию закона?! Взял те же два тезиса (о 6-месячных детях и регистрации детей только по документам учреждения), которые вызвали критику в 2011 году.

Весеннее обострение

Вскоре СМИ наполнились статьями на тему «спасенных жизней» с ужасными подробностями о найденных трупах младенцев. Особо большое число «спасенных жизней» приписывается единственному в Подмосковье бэби-боксу, установленному в детской больнице № 3 в Люберцах. Его показатели работы уникальны: одна из 20 ячеек сети бэби-боксов собирает больше половины всего улова, причем на фоне ровного и даже ниспадающего криминального фона число подкидышей в этот ящик активно растет.

25 февраля 2016 г. вдохновленный таким интересным богатым опытом губернатор Московской области Андрей Воробьев поручает установить бэби-боксы в пяти строящихся перинатальных центрах — в Коломне, Наро-Фоминске, Раменском, Щелково, а также близ Сергиева Посада.

14 марта 2016 г. РВС опубликовало открытое письмо губернатору Московской области А. Ю. Воробьеву с обоснованием недопустимости установки ящиков для подкидывания детей. В Подмосковье начались пикеты по сбору подписей граждан под открытым письмом губернатору.

В регионах продолжаются круглые столы — весной они прошли в Краснодаре, Кирове, Саратове, Волгограде, Владивостоке, Севастополе, Симферополе, Казани и второй раз в Симферополе. Результат везде против боксов, только в Краснодаре результаты не сформулированы.

Пытается мобилизовать сторонников и Котова. 16 марта объявляет набор журналистов: «Дорогие мои друзья, мне очень нужна ваша помощь в написании текстов, подбор аргументов, синхронизация моих мыслей и знаний и выражение их на бумаге... приглашаю к сотрудничеству пишущих журналистов».

С последней декады марта в пропаганду бэби-боксов активно включились соцсети, где давно уже расставлены специальные внутренние межрегиональные сети, — и тут, в битве за бэби-боксы, они себя вполне проявили. Почти одновременно в сотнях массовых «аполитичных» региональных групп, название которых начинается со слов «Типичный», «Сплетни», «Подслушано» и т. п. (это свыше 10 млн пользователей!) появился опрос с одинаковой картинкой и одинаковой манипулятивной «шапкой»: «Нужны ли бэби-боксы в России? Только вдумайтесь в эти цифры: в 2010–2013 году России родные матери своими руками убили 848 младенцев... Как вы относитесь к бэби-боксам, друзья?» Неизменно одна из первых реплик — «Конечно да, лучше бэби-бокс, чем помойка». Как мы хорошо знаем, люди, воображая детоубийц, в первую минуту легко поддаются искушению поддержать ящики, что потом может быть легко использовано для спекуляций. Очевидно, интересы бэбибоксеров достаточно серьезны, если ради них стоило «палить» механизм, пригодный для более серьезных «революций».

Весь март в прессу просачивались слухи, что в Общественной палате пройдет, наконец, то «нулевое чтение» законопроекта, которое А. Бречалов обещал еще летом. Эти слухи то опровергались Палатой, то снова возникали с указанием более позднего срока, теперь уже в апреле.

Впрочем, смысла в них теперь уже мало.

21 марта 2016 г. в стенах Общественной палаты состоялись слушания, но их провела не Общественная палата, а Уполномоченный по правам ребенка по инициативе родительской общественности. Большой круглый стол «Защита права новорожденного ребенка на жизнь и охрану здоровья: проблемы, задачи и опыт их решения» провели П. Астахов и М. Мамиконян. Состав участников был очень представительным: региональные уполномоченные по правам ребенка, представители ведомств, правоведы, психологи и психиатры, криминологи, специалисты по профилактике отказов, представители общественных организаций и Церкви.

П. А. Астахов рассказал о поступивших отзывах из региональных общественных палат — практически единодушное «против».

Выступили представители организаций, от заключения которых зависит прохождение проекта. Представитель Минздрава (Е. Байбарина): «Минздрав неоднократно получал просьбы включить бэби-боксы в перечень обязательного медицинского оборудования но «на это Минздрав не пошел и не пойдет». Представитель Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве (М. Шелютто): «законопроект смешной», «мы дали отрицательное заключение».

Даже одна из разработчиков прошлого законопроекта о бэби-боксах выступила со словами покаяния и готовности написать какой-нибудь «альтернативный законопроект».

Но главное, что сделало это событие кульминацией весенней кампании, — сама проблема была исчерпывающе рассмотрена во всех значимых аспектах. Была детально рассмотрена психология женщин-убийц с точки зрения криминолога (Е. Тимошина) и клинического психолога (Ж. Тачмамедова). Впервые и наглядно была представлена полная отечественная статистика последних лет (А. Большакова из Дубны). В итоге представления о связи между установкой боксов и преодолением инфантицида были разбиты о камень. При этом и выявилась уже упомянутая «люберецкая аномалия», которая может быть объяснима «эффективной» работой с родными и замещающими родителями, а вовсе не «спасением жизней». Было показано, каким удобным средством являются бэби-боксы с точки зрения таких, разорительных для государства, интересов рынка замещающих родителей. И что, даже глядя с позиций сторонников этой технологии забирания детей, сам законопроект написан из рук вон плохо.

Круглый стол длился больше четырех часов, слово дали всем желающим выступить, но пришедшие на него пропагандисты ящиков (например, уполномоченный по правам ребенка Московской области Оксана Пушкина) выступать не стали.

Отмахнуться от такого детального разбора проблемы теперь можно только демонстративно закрывая глаза и уши. Лоббисты уже не могут манипулировать прежними страшными цифрами. На такую манипуляцию указала в своем выступлении М. Р. Мамиконян, говоря об опубликованных ТАСС 27 февраля словах Котовой, из которых выходило, что уровень убийств новорожденных в стране всего в полтора раза меньше общего числа убийств. Уже на следующий день, 22 марта, Котова дает в ТАСС новую публикацию, в котором исправляется: речь только о 16–23 подкинутых в месяц (тоже, впрочем, преувеличение). Отсутствие же опровержения прежде лишь подтверждает, что манипуляция была вполне сознательной.

Порядочному оппоненту после такого круглого стола необходимо остановиться, ознакомиться с материалами обсуждения, хоть в чем-то поправиться. Признать если не свою неправоту, то свою неубедительность. Но остановиться они уже не могут. Взбешенный А. Свинин, помощник А. Бречалова, прямо в стенах палаты кричит на «своих» журналистов, гонит их в бой. А сенаторы-инициаторы на 29 марта назначают свой сбор в Совете Федерации — им же надо, хоть с опозданием, публично представить законопроект. На нем они снова вынуждены были выслушать подробные возражения представителя Минздрава и уже явно без огонька погрузились в дежурные рекламные слова о том как бэби-бокс спасает жизни.

Одновременно случилось какое-то воздействие на других сенаторов, которые вдруг решили тоже подписаться под законопроектом. Так, 30 марта в него вошли еще 6 сенаторов из Комитета Совета Федерации, возглавляемого В. Тюльпановым, затем еще несколько сенаторов.

Последнее из недавних сражений на этом фронте — круглый стол 31 марта в Мособлдуме. Здесь обсуждалась судьба не законопроекта о бэби-боксах, а расширения их подмосковной сети. Аргументация сторонников, включая главврача Люберецкой больницы Т. Мельник, откровенно строилась на удобстве для приемных родителей. Организаторы настолько не видят греха в политике передачи детей от родных родителей к замещающим, что в качестве агитации за ящики пригласили предпринимателя, который сердечно благодарил бэби-боксы за быстро подаренное счастье воспитывать малыша (четвертого из приемных), и может быть даже уже нигде больше не работать. В рассказанной им истории была и трогательная записка оставившей малыша любящей его матери... Трудно представить больший цинизм.

Представители РВС и другие общественники слово получили, но (как видим, это уже типично) в публичные отчеты о мероприятии они не попали. Не было, ввиду отсутствия согласия, принято и каких-либо рекомендаций. Организаторы уходили с настроением «что не запрещено, то разрешено».

Текущие итоги

1. Ведущие ведомства и институты, в том числе те, от которых зависит решение, высказались против и конкретного законопроекта, и бэби-боксов вообще. Почти все общественные палаты регионов высказались против. Стало очевидно, что законопроект в текущем виде не имеет шансов пройти.

Крупная тактическая победа — четкая позиция, занятая Церковью.

2. Проблема рассмотрена исчерпывающе подробно во всех необходимых аспектах. Всем, кто хочет включиться в дискуссию против этой напасти, теперь доступна исчерпывающая аргументация.

3. С точки зрения идейного спора. Предъявленные обществу аргументы уже не позволяют противнику в прямой дискуссии вольно обращаться с цифрами и эмоциями — ни преувеличивать проблему инфантицида, ни оправдывать ею необходимость бэби-боксов. Из-за этого противник всё чаще обнажает другой мотив для бэби-боксов — интересы ускоренной и легкой добычи детей для замещающих родителей. Это переносит фокус полемики с обсуждения средства (бэби-боксов) на обсуждение целей семейной политики, которая всё больше становится превращенной формой требуемой по Конституции политики защиты семьи, материнства и детства. За вопросом о семейной политике обнажается нравственный вопрос — об отношении к трудностям простого человека и раскол общества по этому вопросу.