Обострение мировой «газовой войны». Часть I
То, что мы сегодня наблюдаем — это очередное, причем самое жестокое за постсоветскую историю обострение мировой экономической войны. Причем в условиях, когда именно России — адресно и недвусмысленно — объявлена новая холодная война. И один из главных на сегодняшний день фронтов этой войны — «газовый фронт». Почему?
Прежде всего потому, что Россия, пусть и очень сильно ослабленная по сравнению с советской эпохой, всё же сумела сохранить один из важнейших экономических (а значит, и политических) инструментов глобального влияния — огромную часть контроля над мировым газовым рынком. И в новой холодной войне совокупный Запад (но прежде всего — США) поставил в качестве одной из самых важных своих целей изъятие у России этого «глобального экономического оружия».
Делается такая попытка не впервые. Вспомним, что после развала СССР постсоветская приватизация начиналась с требований «рыночного Запада» раздробить и продать — причем выставив на глобальный фондовый рынок — основные стратегические российские промышленные активы. Прежде всего те, которые формируют ключевые экспортные доходы страны. И это в основном у Запада получилось уже в эпоху Ельцина.
Нефтедобыча и нефтепереработка в России в основном контролируются негосударственными компаниями. Причем, как правило, с очень существенной долей зарубежных владельцев в акционерном капитале.
Львиная доля российской металлургии и индустрии удобрений давно не под контролем российского государства.
Уже в новом XXI веке раздроблена и приватизирована важнейшая наша инфраструктурная монополия — РАО ЕЭС.
И лишь огромное «газовое» богатство России — самые большие в мире запасы месторождений природного газа, а также система магистральных трубопроводов для его доставки потребителям в стране и экспорта на мировые рынки — осталось под государственным контролем. Это совокупному Западу и его российским сторонникам очень не нравилось и не нравится.
Вспомним неоднократные попытки раздробить «Газпром» или как минимум разделить на «независимые корпорации» его добывающие мощности и систему магистральных газопроводов.
Вспомним махинации небезызвестного У. Браудера и его подельника Магнитского, которые ухитрились через фиктивные подставные фирмы нелегально скупить около 7 % акций «Газпрома». И надеялись, вместе с другими западными союзниками, довести свою долю в российской газовой корпорации до блокирующего (25 %) или даже до контрольного (более 50 %) акционерного пакета.
Все это — пока — не получилось. И «Газпром» остается — несмотря на возникновение в России ряда крупных негосударственных газодобывающих компаний — ключевым государственным контролером российской газодобычи и газового экспорта. И за счет этого обеспечивает не только немалую часть поступлений в национальный бюджет, но и огромное (около 30 % импорта газа в ЕС!) российское экономическое влияние на Европу.
Основой такого влияния России на европейский газовый рынок стали построенные еще в советскую эпоху магистральные газопроводы.
Главными из них после распада СССР стали трубопроводные системы «Союз» и «Ямал–Европа». «Союз» — это две ветки, проходящие через территорию Украины в Словакию и Западную Европу, а также в Молдавию, Румынию, Болгарию, Турцию. «Ямал-Европа» — это ветка, проходящая через Белоруссию в Польшу и далее в Германию.
И «Союз», и «Ямал-Европа» строились не только и не столько для газоснабжения восточноевропейских союзников СССР, сколько для экспорта советского газа в Западную Европу — прежде всего, в Германию, Австрию, Францию, Италию. Причем строились при острой заинтересованности и поддержке этих стран. Эта заинтересованность была высокой даже в наиболее «горячие» моменты прошлой холодной войны, во времена президента США Р. Рейгана.
Потребности Европы в газе росли и после развала СССР. Причем Россия оказывалась наиболее близким крупным поставщиком газа, постоянно демонстрировавшим свою безусловную предсказуемость и надежность. И потому европейские страны и компании (особенно главный «экономический локомотив» Европы — Германия) в середине 90-х годов прошлого века начала ставить перед Россией вопрос о наращивании газового экспорта.
Но уже в тот момент стало ясно, что политика основных транзитеров российского газа на Запад — Польши и особенно Украины — становится в отношении России малопредсказуемой, а иногда и откровенно шантажистской. Мелкие газовые конфликты между Украиной и Россией происходили еще в 1993–1996 гг.
Именно тогда родился проект новой газовой магистрали «Северный поток», минующей все транзитные страны: из России, по дну Балтийского моря, непосредственно в Германию. И именно тогда родился и второй обходящий Украину трубопроводный проект — газопровод «Голубой поток» из России в Турцию по дну Черного моря.
Соглашение о строительстве «Голубого потока» было подписано в декабре 1997 г. Магистраль мощностью 16 млрд куб. м газа в год начала работать через 5 лет, в декабре 2002 г.
«Северный поток» был заявлен в том же 1997 г., но был реализован (после множества попыток Польши, стран Прибалтики и поддерживающих их США торпедировать проект по экологическим и прочим надуманным основаниям) лишь в 2011–2012 гг. Две нитки «Северного потока» могут поставлять в Европу почти 60 млрд куб. м газа в год. Причем Германия и другие участники проекта (немецкие BASF и E.ON Ruhrgas, голландская Gasunie, французская GDF Suez) приняли окончательное решение его активно поддерживать и финансировать только после спровоцированной США на Украине в 2004–2005 гг. «оранжевой революции Ющенко». То есть тогда, когда возникли серьезные сомнения в надежности транзита закупаемого Европой российского газа по украинским веткам газопровода «Союз».
Первый крупный российско-украинский газовый конфликт произошел зимой 2005/2006 гг. Тогда Украина потребовала резко («до европейской рыночной цены») повысить плату «Газпрома» за транзит российского газа в Европу. Но при этом Киев отказался исполнять ответное условие «Газпрома» — повысить (также до «европейской рыночной цены») оплату российского газа Украиной.
В результате Москва на несколько дней прекратила поставки газа Украине, а Киев в ответ начал отбирать из газопровода европейский транзитный газ. Этот конфликт был быстро улажен компромиссом — и по цене на транзит, и по цене на газ — но крайне встревожил европейцев.
Именно тогда повысилась активность заинтересованных стран Запада в реализации «Северного потока». А одновременно в Евросоюзе начала обсуждаться альтернатива — идея прокладки газопровода «Набукко» из Туркмении через Каспий, Азербайджан и Грузию в Турцию и далее в Европу.
Второй крупный газовый конфликт — примерно в том же формате — развернулся зимой 2008/2009 гг. в результате спора вокруг посреднических функций зарегистрированной в Швейцарии компании «Росукрэнерго», через которую с 2006 г. велась торговля газом между Россией и Украиной.
«Росукрэнерго», владельцами которой были «Газпром» и украинские бизнесмены Д. Фирташ и И. Фурсин, поставляла Украине более дорогой российский и более дешевый туркменский газ, однако в непрозрачных пропорциях смеси (и, как признают многие эксперты, с крупными ценовыми махинациями). А Украина, находившаяся в экономическом кризисе, задерживала оплату газа, наращивая долги перед «Газпромом».
В декабре 2008 г. президент Украины В. Ющенко признал долг страны перед «Газпромом» в размере 2,4 млрд долл. Однако премьер Ю. Тимошенко отказалась его оплачивать, заявив, что это долг не Украины, а «Росукрэнерго». При этом Москва (и тогдашний президент Д. Медведев, и премьер В. Путин) настаивала на том, чтобы начать торговлю газом без посредника, напрямую с госкомпанией «Нафтогаз Украины».
Однако В. Ющенко 31 декабря отозвал украинскую делегацию с переговоров с «Газпромом». И с 1 января 2009 г. Россия прекратила поставки топлива Украине. Киев вновь прибег к отбору транзитного европейского газа, в результате чего начала замерзать Европа.
Конфликт был разрешен через три недели, 20 января. Но Европа надолго запомнила ужас прекращения поставок газа посреди зимы. И не сняла свои опасения за стабильность газоснабжения через украинский транзит даже после подписания в апреле 2010 г. президентом России Д. Медведевым и новым президентом Украины В. Януковичем «Харьковского договора», по которому торговля газом велась без посредников, а Украина получала большую ценовую скидку в обмен на продление до 2042 г. соглашения об аренде Россией Севастопольской базы российского Черноморского флота.
«Харьковский договор» о Черноморском флоте, которым были крайне недовольны США, стал одной из важных причин американской попытки подготовить и реализовать в России «оранжевую революцию» 2011–2012 гг. А также привел к резкому наращиванию усилий США по «отрыву» Украины от России.
Но Европу в тот момент прежде всего заботило другое — бесперебойные поставки российского газа. И именно украинско-российский «газовый конфликт» 2008 г. подтолкнул к переходу в практическую плоскость переговоры России и ЕС о новом газопроводе «Южный поток». Который должен был обходить Украину с юга по Черному морю от российского берега (район Анапы) до болгарской Варны и далее в страны Южной Европы.
Продолжение следует.
