В Армении отметили рост преступности в условиях ЧП

Анализ уголовной статистики за первое полугодие 2020 года в Армении приводит к неутешительным выводам, пишет обозреватель Гагик Мкртчян 21 августа в газете «Голос Армении».

«Можно было предположить, что режим чрезвычайного положения позволит — по понятным причинам — хоть немного снизить уровень преступности в стране. Но все эти надежды бесследно исчезли в каком-то Бермудском треугольнике. Испарились в черной дыре, извините за выражение», — пишет обозреватель.

Он отметил рост общего количества преступлений по сравнению с предыдущим годом: 13 003 в 2020 против 12 250 в 2019. Автор отмечает, что произошел рост не только количества мелких преступлений, но и более тяжких.

Так, преступлений с применением огнестрельного оружия в первое полугодие 2019 года было 37, в текущем же году насчитывается 54 подобных эпизода.

«В связи с чем один неуравновешенный депутат из „Моего шага“ (правящей парламентской фракции — прим. ИА Красная Весна) даже призвал расстреливать главарей преступных формирований прямо на месте преступления», — пишет Мкртчян.

Он добавил, что главари преступных формирований, напротив, как правило, дают указания более мелким преступникам, сами же насильственные действия учиняют крайне редко.

Еще более мрачная картина вырисовывается в сфере преступлений, направленных «против общественной безопасности и здоровья граждан». В рассматриваемый период их произошло 2 124, тогда как годом ранее — 863.

«И это в том случае, когда 3,5 месяца первого полугодия прошли в условиях чрезвычайного положения», — отмечает обозреватель.

«Усиленное патрулирование полиции, кстати, привело и к росту противоправных деяний, подпадающих под статью „Хулиганство“», — пишет Мкртчян. В 2020 году выявлено 168 подобных преступлений (39 — с применением оружия), а в 2019 их было 129 (49 — с применением оружия).

Отмечает публицист и «благотворное воздействие» режима ЧП на увеличение случаев мошенничества: отмечен рост с 594 случаев в 2019 году до 711 в 2020.

«А теперь перейдем к самому интересному. В первом полугодии 2020 года зарегистрировано 664 преступления коррупционного характера, тогда как в 2019 году их было 632», — пишет Мкртчян.

Он подчеркивает, что хотя самих выявленных преступлений стало больше, число лиц, привлеченных к уголовной ответственности, напротив, уменьшилось: «В прошлом году таковых было 415 (из них 71 — должностные лица), а в первом полугодии 2020 года — 329 (из них 53 — должностные лица)».

«Как это понимать, сограждане? Количество коррупционных преступлений увеличивается, а число должностных лиц, подозреваемых в совершении преступлений коррупционного характера, уменьшается? Действует принцип „Погос, конечно, сукин сын, но он наш сукин сын“?», — спрашивает автор материала.

Он отмечает, что «фомула „наш сукин сын“ при всем своем циничном блеске порождает серьезные проблемы».

«Не ясно, какое определение сына является превалирующим — „наш“ или другое?», — поясняет автор.

«Да, бывают случаи, когда эти два качества находятся в гармонии, на что указывал и Рузвельт. Но гармония не вечна, и в нашем случае чаще приходится говорить о коллизии. Причем, когда коллизия возникает, сын, как правило, руководствуется не тем, что он наш, а своей природой, описанной во втором эпитете», — пишет Мкртчян.

Он выдвигает свою версию того, чем вызван такой рост преступности. По мнению автора, во-первых, правоохранители перестали исполнять свои обязанности по борьбе с преступностью и защите правопорядка, и превратились «в инструмент» премьер-министра Армении Никола Пашиняна «для преследования оппонентов последнего и подавления протестных акций граждан».

Кроме того, Мкртчян считает, что, во-вторых, глава правительства за два года своего правления «фактически уничтожил правоохранительную систему как таковую, избавившись от профессионалов и приведя на их место слепых исполнителей» своей воли и капризов.

«Оставшиеся немногие профессионалы находятся в подвешенном состоянии и не в состоянии эффективно работать, зная, что в любой момент их могут уволить», — добавляет автор.

Он напоминает, что за это время Пашинян сменил уже трех начальников полиции и столько же директоров Службы национальной безопасности, что традиционно сопровождается «перетряской» всей структуры.

«В-третьих, в правоохранительных органах при Пашиняне совершенно забыли, что такое закон, Уголовный кодекс, обоснованные доказательства, да и простая логика, в конце концов. Главное — исполнить желание руководства», — пишет он.

«Недавно, например, одного оппозиционного активиста обвинили в том, что во время задержания и привода в отделение, будучи левшой, ни за что ни про что он заехал по левому же уху какому-то полицейскому», — напоминает он.

«Вы не пробовали, будучи левшой, ударить кого-нибудь кулаком в левое ухо? А вы попробуйте! Кстати, на видеозаписи было хорошо видно не как бьет активист, а как бьют активиста. Дефект пленки, должно быть…», — комментирует обвинения Мкртчян.

Наконец, четвертую причину роста преступности автор видит в «плачевном состоянии общества».

«С одной стороны, все ухудшающееся социальное положение граждан, с другой — целенаправленное уничтожение властями нравственных основ, на которых и держится общество, атмосфера ненависти и агрессивности. Сказать по этому поводу „жаль" — значит ничего не сказать», — сетует автор.

«Впечатление такое, что у нас идет гражданская война, а в подобной ситуации всегда наблюдается рост преступности. Мы отнюдь не преувеличиваем, ибо гражданская война начинается не с первым выстрелом, а гораздо раньше: когда оппонент становится врагом», — резюмирует Мкртчян.