Инженер систем телеметрии: мы ждали приземления Гагарина в неизвестности

Воспоминаниями о подготовке к полету Гагарина и мнением о состоянии современной космонавтики поделился бывший инженер-испытатель систем телеметрии Байконура Алексей Васильевич Клочков 12 апреля в День космонавтики в беседе с корреспондентом ИА Красная Весна.

Алексей Васильевич — один из тех специалистов, которые непосредственно участвовали в подготовке к запуску и запуске в космос корабля «Восток» с Юрием Алексеевичем Гагариным.

— Алексей Васильевич, несколько слов о том, как Вы попали на Байконур?

— Да все очень просто. Я был офицером. На Байконуре служил с 1960-го по 1967 годы. Переведен оттуда был вскоре после смерти Сергея Павловича Королева.

— Вам доводилось общаться с Сергеем Павловичем и Юрием Алексеевичем?

— Конечно. Сергей Павлович был человеком очень собранным и требовательным. Вспоминаю, как нагоняй от него за пятиминутное опоздание на рядовое рабочее совещание получил Гагарин, уже будучи прославленным на весь мир. Что касается Юрия Алексеевича, то мы с ним общались достаточно много. Как правило, это касалось техники. В нем не было высокомерия ни до, ни после полета, у нас были нормальные товарищеские взаимоотношения. И не верьте, что он не боялся, не понимал, что очень рискует, совершая первым в мире полет в космос. Он все прекрасно понимал... Дело в том, что в выведении на орбиту Земли мы были почти уверены. А вот вероятность штатного спуска оценивалась в 50%.

— А день 12 апреля 1961 года помните?

— Я в тот день был дежурным офицером по телеметрии. Запуск прошел штатно. Корабль вышел на заданную орбиту, а потом связь пропала и наступило долгое ожидание. Мы успели сходить пообедать. Уже прошло время запланированного приземления спускаемого аппарата, а информации все не было. А потом прозвучала команда: «Построиться на "нулевом уровне"!». Так тогда назывался стартовый стол «Гагаринского старта». Когда мы построились, нам объявили, что полет завершился удачно. Нам объявили благодарность и всем дали недельный отпуск.

— Алексей Васильевич, с точки зрения специалиста, как Вы оцениваете сегодняшнее состояние российской космической техники, особенно в связи с многочисленными авариями, о которых столь часто приходится слышать?

— А кто сказал, что в те годы не было аварий? Были. Тот же спуск Гагарина проходил в нештатном режиме. А авария, в которой погиб Неделин?

— То есть, Вы считаете, что статистика отказов космической техники сегодня не является настораживающей?

— Я не знаю сегодняшнюю ситуацию изнутри и не хочу бросать тень на работающих сегодня, но считаю основной причиной аварий человеческий фактор. Наш русский «авось». В наши времена техника проходила обязательную военную приемку, а потом каждое предстартовое испытание проходило под тройным контролем: со стороны «пусковиков», со стороны ЦУПа и со стороны «промышленников». И это позволяло избегать нештатных и аварийных ситуаций. Но стопроцентной гарантии все равно не было. Это техника, сложнейшая и очень часто новейшая техника.

— С праздником Вас, Алексей Васильевич!

— И Вас тоже!