Эксперт Матвеев: 95 лет назад возникли научно-технические тюрьмы СССР

В 1928 году в СССР была создана система научно-технических тюрем («шарашек») для ученых и инженеров, осужденных за вредительство, с целью обеспечения военного производства, об этом рассказал историк спецслужб, эксперт Национального центра исторической памяти при президенте РФ Олег Матвеев 15 мая РИА Новости.

Матвеев рассказал, что в декабре 1925 года на XIV съезде ВКП (б) был определен курс на индустриализацию Советского Союза. Целью было превратить страну из преимущественно аграрной в ведущую индустриальную державу.

В конце 1920-х годов руководство страны начало активно развивать промышленность, чтобы сократить разрыв между экономикой СССР и экономиками развитых капиталистических стран.

В начале октября 1928 года стартовал первый пятилетний план развития народного хозяйства. Советскому Союзу предстояло создать целые новые отрасли промышленности, поднять производительность труда, освоить выпуск новой техники, в первую очередь для нужд армии, авиации и флота.

Матвеев отметил, что процесс индустриализации в СССР был сопряжен с рядом серьезных проблем. Государственные органы столкнулись с необходимостью разобраться в причинах постоянных неудач.

В условиях политико-идеологической обстановки того времени ответственность за эти неудачи была возложена на отдельных представителей инженерного корпуса страны, преимущественно из числа старой технической интеллигенции. Инженеров обвинили в сознательном вредительстве, что стало частью более масштабной кампании по устранению предполагаемых противников социалистического строительства.

В постановлении Политбюро ЦК ВКП (б) от 5 февраля 1930 года, посвященном проблемам в работе военной промышленности, было отмечено, что причиной хозяйственных неудач являются «вредители».

«Непосредственным откликом органов госбезопасности, державших „нос по ветру“ партийных установок, стала реализация ОГПУ в конце 1930 года так называемого „Дела Промпартии“ („Дело контрреволюционной организации Союза инженерных организаций (Промышленной партии)“ о „вредительстве“ в 1925–1930 годах в промышленности и на транспорте)», — заявил Матвеев.

В результате в 1930 году была инициирована широкомасштабная кампания по противодействию «вредительству», которую возглавил Экономический отдел (ЭКУ) ОГПУ. Это привело к тому, что многие высококвалифицированные специалисты оказались в местах лишения свободы. Их знания было решено использовать на благо государства, как отметил собеседник агентства.

«Необходимо организовать работу „вредителей“ таким образом, чтобы она проходила в помещениях органов ОГПУ», — говорилось в циркуляре ВСНХ и ОГПУ.

В целях реализации этой задачи в структуре Экономического управления ОГПУ было создано Техническое отделение. Оно контролировало работу особых конструкторских бюро (ОКБ), в которых трудились специалисты, в том числе заключенные.

В разные периоды времени руководство ЭКУ ОГПУ осуществляли: с 1926 по 1931 год — комиссар государственной безопасности 1-го ранга Георгий Прокофьев; с 1931 по 1936 год — комиссар государственной безопасности 2-го ранга Лев Миронов (Каган).

Анатолий Горянов-Горный (Пенкнович) был назначен руководителем технического отдела Экономического управления Объединенного государственного политического управления СССР. Он окончил Кубанский политехнический институт и имел опыт работы в сфере дипломатии и управления в руководстве нескольких акционерных обществ.

Как подчеркнул Матвеев, объем работ, выполняемых ОКБ, начал стремительно увеличиваться. Заключенные специалисты совершили значительные достижения в авиационной, танковой, судостроительной, артиллерийской и других отраслях. Это в некоторой степени превратило ОГПУ в параллельную структуру по отношению к ВСНХ и вызвало недовольство у руководителей главного органа управления экономикой, у которых дела не всегда шли успешно.

В связи с этим руководство ВСНХ инициировало обсуждение в Политбюро ЦК ВКП (б) проблемы освобождения из «шарашек» ОГПУ специалистов, которые были осуждены, и их возвращения в народное хозяйство вместе с их конструкторскими бюро.

При этом Матвеев подчеркнул, что «особую настойчивость в этом проявлял новый председатель ВСНХ Григорий Орджоникидзе. Свои предложения о передаче промышленности проектных и конструкторских бюро при ОГПУ СССР он изложил 28 августа 1931 года в служебной записке на имя секретаря ЦК ВКП (б) Лазаря Кагановича».

В своем письме в ЦК партии Орджоникидзе написал: «До сих пор в ряде мест у местных органов ГПУ имеются свои проектные и конструкторские бюро (в Баку, Ростове, Ленинграде, Новосибирске, Москве, Урале, Харькове и т. д.), в которых работают арестованные инженеры. Я думаю, что в настоящее время такое использование инженеров нецелесообразно. Мы освободили значительное количество специалистов, надо освободить и остальных, конечно, за исключением особо злостных, и ликвидировать все существующие проектные и конструкторские бюро при ОГПУ, передав их промышленности».

По словам Матвеева, в Политбюро не торопились с принятием решения и дали возможность сотрудникам ОГПУ представить свои доводы по поводу инициативы председателя ВСНХ. В итоге 7 сентября 1931 года на столе у членов Политбюро оказалась справка ОГПУ СССР, озаглавленная «О деятельности заключенных специалистов, работающих в техническом отделе ЭКУ ОГПУ».

В документе отмечалось, что специализированные конструкторские и технические бюро (ОКБ и ОТБ) сосредоточены в Москве, Ленинграде и Западной Сибири. Деятельность заключенных специалистов в этих учреждениях можно разделить на три направления: проектное, производственное и литературное.

В дальнейшем в документе был представлен список научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, которые проводились в различных областях деятельности бюро.

Например: под руководством специалистов, отбывающих наказание, в авиации созданы и переданы на вооружение: истребитель М-5 (И-15), соответствующий лучшим зарубежным образцам (серийное производство с 1931 по 1934 год); бронированный штурмовик с 12 пулеметами и возможностью замены 8 пулеметов на бомбы весом 400 кг; тяжелый бомбардировщик ТБ-5, способный поднять до 4 тонн бомб. Инженерный состав, работающий над проектами, заслуживает особого внимания.

В документе также было отмечено, что в бюро работают 26 инженеров. Из них: 9 человек — руководители организаций, которые считаются контрреволюционными; 8 человек — шпионы; 9 человек — активные члены организации, которая считается контрреволюционной. Деятельность бюро связана с большими задачами в области самолетостроения. Помимо проектных работ, бюро выполняет все задачи, которые обычно выполняют на заводе. Также учитывается готовность самолетов.

Матвеев отметил, что передача КБ и его инженеров в гражданское хозяйство невозможна из-за: 1) риска потери специалистов и ущерба опытному самолетостроению; 2) задержки текущих работ и срыва программы; 3) необходимости специального режима, доступного только в ОКБ.

В танкостроении достигнуты значительные результаты. Завершены проекты плавающего быстроходного танка с дизельным двигателем (65 км/ч на гусенице, 74 км/ч на колесах), выпуск запланирован на конец апреля 1932 г. Бронирование трактора «Катерпиллер» с заменой бензинового двигателя на дизельный (завершено в январе 1932 г.). Переделка «Форда» и полуторатонной машины в легкие бронированные разведывательные машины (запуск в производство, окончание в апреле 1932 г.).

Работали 31 человек: 6 руководителей контрреволюционных организаций, 3 шпиона, 3 диверсанта, 3 террориста, 1 член Промпартии и 15 активных контрреволюционеров. Группа не может быть передана, так как передача начатых работ займет столько же времени, сколько требуется для их завершения, и сама передача негативно скажется на работе.

Ниже в справке чекисты перечислили достижения в конструировании подводных лодок, артиллерии, моторов, дизелей, химии, химической защиты, котлостроения, металлургии, электромоторов, электроэнергетики и оборудования для текстиля и угледобычи. Передача в ВСНХ нецелесообразна.

В результате тщательного обсуждения этого непростого вопроса Политбюро 20 сентября 1931 года пришло к компромиссному решению. Было решено удовлетворить предложение И. Акулова (первый заместитель председателя ОГПУ) и Г. Орджоникидзе: освободить часть инженеров для работы в ВСНХ по списку, который был согласован между И. Акуловым и Г. Орджоникидзе.

В 1934 году прекратили деятельность «шарашек» по реформе НКВД. В 1937–1938 годах возобновили труд осужденных специалистов. В 1938 году создали Особое конструкторское бюро НКВД, которое стало 4-м спецотделом и затем Особым техническим бюро (ОТБ) при наркоме внутренних дел, используя заключенных с техническими знаниями.

Как подчеркнул Матвеев, большинство ученых и инженеров из категории «вредителей» были досрочно освобождены. После освобождения они сыграли значительную роль в развитии науки и техники, повышении обороноспособности страны и были награждены высокими государственными наградами. Например, инженер-теплотехник Николай Рамзин, осужденный к расстрелу, который затем заменили на 10 лет тюрьмы, в 1943 году стал лауреатом Сталинской премии и удостоился орденов Трудового Красного Знамени и Ленина.

Николай Поликарпов, авиаконструктор, был освобожден по амнистии в июле 1931 года. Причиной послужили его успехи в работе над созданием истребителя И-15 в так называемой «шарашке».

Несмотря на то, что Николай Поликарпов не был реабилитирован, его вклад в разработку новых самолетов был отмечен орденом Красной Звезды, двумя орденами Ленина, званием Героя Социалистического Труда и двумя Сталинскими премиями первой степени.

В завершение своего выступления Матвеев отметил, что подобных случаев было множество. В жизни работников «шарашек» нередко случались неожиданные изменения.