Клин клином вышибают: бактерии напомнят о «дедовском» способе лечения рака
«Отложенный» переворот в лечении рака могут произвести бактериальные вакцины, подобные противораковой вакцине Коли, 1 октября сообщает научный портал Science.
Издание ссылается на недавнее исследование, проводившееся в университете Техаса (США). Американские фармакологи испытывали на раковых больных клостридии (Clostridium novyi) — спорообразующие микроорганизмы, которые вызывают газовую гангрену и сепсис. Чтобы у испытуемых не развивались эти опасные состояния, у микроорганизмов предварительно был «выключен» ген, кодирующий клостридиальный токсин.
Всего в испытаниях принимали участие 23 добровольца с различными злокачественными новообразованиями. Каждому из пациентов впрыскивали споры C. novyi непосредственно в опухоль. У 19 человек рак стабилизировался, причем расти прекращала не только она сама, но и ее метастазы по всему организму.
Почти все пациенты, у кого проявился антираковый эффект, после инъекции жаловались на такие симптомы, как жар, лихорадка, воспаление и боль. Исследователи предполагают, что иммунная система, мобилизованная на борьбу с инфекцией, заодно начинает «съедать» и раковые клетки.
Отметим, что первые попытки консервативного лечения рака связаны именно с использованием микроорганизмов. Еще до того, как знаменитый немец Пауль Эрлих поставил фармакологию на научную основу, американский онколог Вильям Коли в 1890-х гг. пробовал впрыскивать пациентам с неоперабельной саркомой суспензию убитых бактерий Streptococcus pyogenes и Serratia marcescens.
Коли решился на такой шаг, как только подметил связь между перенесенной стрептококковой инфекцией и последующими ремиссиями у онкологических больных. Введение импровизированной вакцины, как правило, вызывало иммунный ответ, сопровождавшийся стабилизацией или даже рассасыванием опухоли.
В практике Коли насчитывается несколько десятков случаев, когда практически безнадежные пациенты с метастазами полностью выздоравливали после таких инъекций, причем выживаемость доходила до 50%. Если же больные и гибли, то, как правило, не из-за самого рака, а от сопутствующей стрептококковой инфекции.
Вильям Коли, при всей его недооцененности, известен как «отец иммунотерапии», так же как Эрлих считается основоположником химиотерапии. Вполне возможно, что именно Коли является прообразом швейцарского доктора Кли, который делал актеру Герасиму Николаевичу впрыскивания некоего «саркоматина» в «Театральном романе» Михаила Булгакова.
Противораковая вакцина Коли широко использовалась на Западе до 1960-х гг. XX века, пока не была снята с производства. Однако ее популярность стала снижаться еще в 1940-х гг., когда были синтезированы хлорметин и метотрексат — первые химиопрепараты против рака. Официально считается, что она не выдержала конкуренции с новыми методами в онкологии — химиотерапией и лучевой терапией. Сыграло свою роль и недоверие со стороны официальной науки: тогдашняя иммунология попросту не могла объяснить на молекулярном уровне взаимосвязь между патогенностью стрептококков и противоопухолевым эффектом.
Начиная с конца XX века, интерес к наследию Коли у онкологов медленно возрождается. Так, например, в 1995 году Артур Криг из университета Айовы (США) разработал противораковую ДНК-вакцину, содержащую вместо самих болезнетворных бактерий некоторые фрагменты их генома.
Отметим также, что использовать микроорганизмы для лечения рака пытались еще в довоенном СССР. Так, в 1931 году Г. Роскин вместе с Е. Экземплярской обнаружил, что злокачественные опухоли деградируют у пациентов, зараженных трипаносомой крузи (Trypanosoma cruzi). Спустя 14 лет все тот же Роскин в паре с Н. Клюевой выделил из этих простейших антираковый препарат круцин (крустозин).
При знакомстве с теми ошеломляющими результатами, которых добивался Коли, возникает недоумение — как так случилось, что про его вакцину забыли на многие десятилетия? Так, например, ретроспективный анализ архивных данных показал, что 5-летняя выживаемость среди женщин с неоперабельным раком груди при таком лечении составляла 65%. Что же до современных методов, включая иммунотерапию с помощью антител, то сейчас при аналогичном раскладе выживает пока лишь 20% пациенток.
Все это наводит на мысль, что от противораковой вакцины Коли на самом деле отказались по причинам, имеющим мало отношения к науке и медицине. Конечно, хотелось бы надеяться, вслед за онкологами из Техаса, что наследие «отца иммунотерапии» будет жить и развиваться. Однако новым противораковым вакцинам, даже если их эффективность удастся доказать сотнями исследований, очень трудно будет найти нишу на современном фармацевтическом рынке, где властвуют монополии и крутятся сверхприбыли.
Типичный пример того, что эффективные препараты не всегда могут пробиться на рынок — судьба так называемых аптамеров. Эти соединения, будучи ДНК- либо РНК-аналогами белковых антител, превосходят их почти по всем статьям и могут быть подобраны к любой мишени в организме, в том числе и к любому онкобелку. Несмотря на всю перспективность аптамеров, ни один из них пока пока не одобрен для лечения рака.
