В Кирове органам опеки предложили искать детей-«невидимок»
Новый телефон доверия позволит любому человеку сообщать государственным службам о семьях, в которых детям может угрожать потенциальная опасность, заявил глава администрации Кирова Илья Шульгин 27 марта на заседании гордумы, сообщает пресс-служба городской администрации.
Сити-менеджер считает, что во всей стране существуют так называемые дети-«невидимки». Они не стоят на учете в социальных службах, но при этом их жизни или здоровью угрожает какая-либо опасность.
Для решения проблемы Шульгин предложил реализовать в Кирове программу «Социальный навигатор», которая работает «уже в ряде регионов России». Проект предусматривает создание единой службы, в которую каждый житель города сможет обратиться по единому телефонному номеру.
Человек сможет не только попросить помощи для себя, но и сообщить о других людях, которые, по его мнению, находятся в опасности или нуждаются в помощи. Если сообщение позвонившего человека касается семейной сферы, то полученный сигнал по каналам межведомственного взаимодействия поступит в социальные службы или другие структуры.
После этого работники будут немедленно реагировать. Они проверят информацию и выедут в семью, чтобы начать с ней необходимую работу. Шульгин считает, что такие меры помогут семьям и детям, которые еще не испытывают реальной угрозы, но потенциально могут оказаться в опасной ситуации.
Напоминаем, что в феврале 2019 г. в Кирове произошло громкое преступление. Молодая мать-одиночка умышлено заморила голодом и жаждой свою малолетнюю дочь. После этого, а также других подобных происшествий, которые случились весной 2019 г., появились предложения об ужесточении семейного законодательства.
Искусственное привлечение внимания к теме семейного насилия, которое в России якобы имеет огромный уровень, приводит к созданию дополнительных возможностей для вторжения в семью. «Социальный навигатор» позволяет органам опеки вторгаться в любую семью, используя в качестве повода анонимный звонок на телефон доверия. При этом основанием для вторжения может служить не только реальная угроза для жизни или здоровья ребенка, но и простое подозрение.
