Когда болит ДНК. Нобелевский лауреат поведал о генетической подоплеке рака
Мутации в ДНК человека влияют на развитие раковых заболеваний, заявил лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине Харольд Вармус 12 октября на Фестивале науки NAUKA 0+ в здании биологического факультета МГУ имени М. В. Ломоносова, сообщает корреспондент ИА Красная Весна.
Нобелевский лауреат начал свое выступление с посвящения Льву Зильберу — советскому иммунологу, который еще в 1940-х гг. предположил, что раковые опухоли могут иметь вирусную природу. В числе своих вдохновителей Вармус также назвал Яна Вилчека — словацкого вирусолога, популяризатора науки и филантропа.
Перед тем как перейти к основной теме лекции, Вармус вкратце пробежался по историческим вехам прикладной онкологии. Так, он выделил «преимущественно феноменологический период» до начала 1960-х гг., когда биологи-экспериментаторы, будучи лишены тонкого инструментария, действовали скорее интуитивно. В последующую же эпоху борьба с раком перешла на уровень «отдельных клеток, вирусов и молекул», а с начала 2000-х — человеческого генома и мутаций в нем.
В то же время некоторые исторические моменты, сопутствующие борьбе с раком, остались за рамками развернутой ретроспективы. В частности, Вармус не упомянул об огромном вкладе в прикладную онкологию американского врача Вильяма Коли — «отца иммунотерапии» и разработчика полузабытой вакцины против рака.
Читайте также: Клин клином вышибают: бактерии напомнят о «дедовском» способе лечения рака
Вармус отметил, что рак — не столько патология отдельных органов, как его традиционно привыкли видеть медики, сколько заболевание «всего генома в целом». Ученый пояснил, что потенциально онкогенные мутации накапливаются «наполовину случайно». Такие повреждения, чтобы закрепиться в ДНК, должны пройти то же «давление отбора», что и биологические виды в естественной среде обитания.
Каждой опухоли, в зависимости от локализации, сопутствует свой профиль онкогенов, к которым можно направленно подбирать лекарства — специфичные антитела и не только. Насколько этот профиль может быть сложен, Вармус продемонстрировал на примере легочной аденокарциномы, при которой изменяется экспрессия (синтез соответствующих белков по нуклеотидной матрице — прим. ИА Красная Весна) 230 генов.
Ученый отметил, что экспрессия всех этих генов зачастую взаимосвязана, что позволяет играть на балансе между ними в попытках подавить деление раковых клеток. В частности, Вармус рассказал о своих собственных разработках в области борьбы со злокачественными новообразованиями.
Так, возглавляемый ученым коллектив выяснил, что развитие той же аденокарциномы связано с чрезмерной выработкой либо белка EGFR, либо белка KRAS, но не обоих вместе. Избирательное выключение одного из соответствующих генов в мышиных моделях подавляет рост опухоли, что дает надежду на прорыв в лечении рака легких и у человека.
Напоследок Вармус, известный своими демократическими убеждениями, не обошелся без благодарностей в адрес предыдущего президента США Барака Обамы. В частности, он похвалил бывшего главу американского государства за поддержку инициативы по точной медицине (англ. Precision Medicine Initiative; PMI). О том, вольно ли дышится американской фундаментальной науке при Дональде Трампе, Вармус не упомянул.
Отметим, американский вирусолог Харольд Вармус вместе с коллегой Майклом Бишопом в 1989 году удостоился Нобелевской премии по физиологии и медицине «за открытие клеточной природы ретровирусных онкогенов». Ретровирусами называются те вирусы, которые запасают генетическую информацию в молекулах РНК, однако после обратной транскрипции встраивают полученную ДНК в человеческий геном, повышая вероятность раковых патологий.
Отметим также, Вармус при Обаме в течение 6 лет возглавлял Национальный институт рака (NIH) США. В 2015 году Нобелевский лауреат вернулся в Нью-Йорк, чтобы продолжить исследовательскую работу в местном геномном центре (New York Genome Center).
Харольд Вармус, каких бы политических убеждений он ни придерживался — один из тех немногих, кто много лет подряд находится на переднем крае борьбы с раком. В этом свете россказни конспирологов, которые обвиняют знаменитых ученых и врачей в сокрытии некой «правды» об онкологии, а то и вовсе отрицают существование рака, имеют мало отношения к реальности. Более того, они звучат оскорбительно для таких корифеев, как и для науки в целом.
В то же время стоит признать, что с середины XX века в антираковых исследованиях наметился некий перекос, определяемый то ли лоббизмом крупнейших производителей химиопрепаратов, то ли надеждой докопаться до универсальной молекулярно-биологической подоплеки заболевания, то ли обеими причинами. В этой связи несколько жаль, что альтернативный подход к лечению рака, связанный с именем Вильяма Коли и его вакцинами, был «сброшен с корабля современности». Впрочем, «починка» ДНК, которой всю жизнь занимается Вармус — подлинный авангард современной онкологии.
