В России ждут окончательного раздела земли
27 апреля состоялось торжественное заседание депутатов Госдумы всех четырех созывов (в связи с 11-й годовщиной первой Госдумы). Заседание открыл председатель Думы Родзянко. Воздав хвалу борцам за свободу, он протестует против возможности мира с Германией, ставящей себе задачей гегемонию над миром. Родзянко не верит также в возможность разложения российской армии и в заключение заявляет:
«Отечество в опасности. Ему грозят со всех сторон. Нашествие вражье и внутренняя неурядица, тяжелое наследство пережитых мрачных дней грозят устоям государства… И в дни наступления разрухи, когда мрачные признаки анархии грозят воплотиться в реальные формы, страна обязана дать полное доверие и добровольно подчиниться велениям единой власти, которую она создала и которой она поэтому должна верить».
Председатель 2-й Госдумы Головин дает картину работ этой Думы и, останавливаясь на роспуске ее, вспоминает о судебном процессе социал-демократической фракции, члены которой получили каторгу и ссылку за благо и свободу России.
«Идеалы 1-й Гос. Думы служили путеводной звездой для блуждавшего в тумане народного представительства».
После Головина с речью выступил министр–председатель Львов. Он, между прочим, сказал, что свобода русской революции проникнута элементами мирового характера, что она охватила интересы не только русского народа, но и всех народов мира.
«Душа русского народа оказалась мировой демократической душой по самой своей природе. Она готова не только слиться с демократией всего мира, но встать впереди и вести ее по пути развития человеческого на великих началах свободы…»
Шульгин (правый националист) говорил главным образом о современном моменте. По его мнению, Временное правительство находится как бы под домашним арестом.
«К нему в некотором роде как бы поставлен часовой, которому сказано: «Смотри, они буржуи, а потому зорко смотри за ними и, в случае чего, знай службу…»
А теперь что делается? На улицах несколько дней тому назад шла открытая и очень злобная пропаганда против Англии. Я вас спрашиваю, что это: глупость или измена? (Голос: «Измена!») Нет, по-моему, это глупость. А когда, господа, в деревню направляют агитаторов, которые вносят туда анархию и смуту, единственным последствием чего будет то, что Петроград, Москва и армия и северные губернии останутся без хлеба, — я вас спрашиваю, что это? — и думаю, что это все-таки глупость. Или, когда натравляют наших доблестных солдат на своих офицеров…
Господа, это тоже глупость. Но вот, когда все три признака собирают вместе и говорят: вы накануне того, чтобы рассориться с союзниками, у вас нет армии, у вас нет хлеба, а потому заключите мир во чтобы то ни стало, — вот это измена…»
После Шульгина с речью выступил Церетели (социал-демократ, меньшевик, член 2-й Госдумы). Свою речь он посвятил главным образом Шульгину.
«Член Думы Шульгин сказал: Вы говорите народу: «Вот буржуи, держите их под подозрением». В этой фразе есть доля правды. Мы говорим народу: вот буржуи, вот ответственный орган буржуазии — Временное правительство, но мы добавляем: это тот орган буржуазии, представители той буржуазии, которые на общей демократической платформе условились отстаивать русскую свободу вместе с демократией и в этой борьбе решили идти вместе с демократией…
Когда Вы [Шульгин] пытаетесь отождествить весь английский народ с империалистическими кругами, когда Вы пропаганду против империалистических кругов Англии отождествляете с пропагандой против всего английского народа — что это: глупость или измена?
Я скажу: это не глупость, не измена, это классовая ограниченность, которая губила Россию и которая погубит ее, если идеи г-на Шульгина станут идеями всей России».
Далее Церетели говорит о том, что агитация среди крестьян относительно использования незасеянной земли ведется не вопреки воле Временного правительства, а в согласии с органами всей демократии. Что касается смуты в армии, то есть один способ посеять тревогу в армии, вызвать разложение в ней: это — восстановить формулу: «все для войны».
«Разгром милитаризма чужой страны вооруженной рукой — это, господа члены Гос. Думы, лучший способ насаждения и империализма, и варварства в своей стране».
27 апреля Временное правительство утвердило правила о свободе печати. Печать и торговля произведениями печати свободны: применение к ним административных взысканий не допускается; для выпуска в свет повременного издания обязательно предварительное заявление об этом местной административной власти. Заведения для тиснения могут быть открываемы также при условии предварительного заявления.
Временное правительство упразднило главное управление по делам печати, состоящие при нем канцелярию и должности особых цензоров и чиновников особых поручений, местные комитеты по делам печати, должности инспекторов по делам печати, типографий, книжной торговли, комитеты и должности иностранной цензуры, а равно учрежденный 13 июля 1914 г. в порядке верховного управления комитет при главном управлении по делам печати.
На совещании представителей союза владельцев типографий и рабочих типографских и литографских предприятий в Москве 27 апреля достигнуто соглашение между предпринимателями и рабочими. По этому соглашению устанавливался восьмичасовой рабочий день, не допускались сверхурочные работы и значительно повышалась заработная плата рабочих, особенно неквалифицированных (с 30—40 руб. в месяц до 120 руб.).
27 апреля на заседании Всероссийской конференции РСДРП (б) обсуждался вопрос об отношении к Временному правительству. Докладчиком от комиссии выступил Зиновьев, который указал, что каждый новый день разоблачает империалистическую и контрреволюционную природу правительства, и что задача партии заключается в разъяснении его деятельности, в усилении влияния партии на массы, по малосознательности идущих с ним на сделку, в организационном закреплении этого влияния через Советы рабочих и солдатских депутатов, словом, в подготовке перехода власти из рук буржуазии в руки пролетариев и полупролетариев города и деревни. Резолюция, выработанная комиссией и оглашенная Зиновьевым, с незначительными поправками, принимается большинством голосов против 7 при 6 воздержавшихся.
«1) Временное правительство по своему характеру является органом господства помещиков и буржуазии.
2) Оно и представляемые им классы неразрывно связаны экономически и политически с русским и англо-французским империализмом.
3) Даже возвещенную им программу оно осуществляет лишь неполно и только под напором революционного пролетариата и отчасти мелкой буржуазии.
4) Организующиеся силы буржуазной и помещичьей контрреволюции, прикрываясь знаменем Временного правительства, при явном содействии со стороны последнего, уже начали атаку против революционной демократии: так, Временное правительство оттягивает назначение выборов в Учредительное собрание, препятствует всеобщему вооружению народа, противодействует переходу всей земли в руки народа, навязывая ему помещичий способ решения аграрного вопроса, тормозит введение 8-часового рабочего дня, попустительствует контрреволюционной агитации (Гучкова и Ко) в армии, организует верхи командного состава армии против солдат и т. д.
5) Охраняя прибыли капиталистов и помещиков, Временное правительство неспособно принять ряд революционных мер в области хозяйственной (продовольствие и пр.), которые безусловно и неотложно необходимы ввиду непосредственно грозящей хозяйственной катастрофы.
6) В то же время это правительство опирается в данный момент на доверие и на прямое соглашение с Петр. Сов. рабочих и солдатских депутатов, который до сих пор является руководящей организацией для большинства рабочих и солдат, т. е. крестьянства.
7) Каждый шаг Временного правительства как в области внешней, так и внутренней политики будет открывать глаза пролетариям города и деревни и полупролетариям и заставлять различные слои мелкой буржуазии выбрать ту или иную политическую позицию».
2900 рабочих и работниц Невской ниточной фабрики в Петрограде 27 апреля постановили:
«При первой антиреволюционной попытке Временного правительства Совет рабочих и солдатских депутатов должен принять энергичные меры вплоть до захвата власти в свои руки».
Верховный главнокомандующий Алексеев 27 апреля направил командующим фронтов директивную телеграмму о подготовке к наступлению в середине мая.
Общее собрание матросов крейсера «Россия» в Гельсингфорсе 27 апреля приняло резолюцию, в которой предлагало Петроградскому Совету рабочих и солдатских депутатов взять власть в свои руки и удалить Временное правительство, требовало созыва Учредительного собрания, протестовало против «займа свободы» и призывало солдат и матросов бойкотировать органы буржуазной печати. Собрание высказалось за прекращение империалистической войны.
Крестьяне села Новые Петровцы Киевского уезда на общем собрании 27 апреля приняли решение ходатайствовать об отчуждении земли Межигорского монастыря со всеми находящимися на ней строениями в их пользование на том основании, что «отцы и деды наши несли всю тяжесть работ и повинностей на этой территории…» Под резолюцией подписались 162 крестьянина.
Самарский губернский продовольственный комитет 27 апреля принял резолюцию о тяжелом продовольственном положении. В ней указывалось, что необходимо: немедленно образовать на местах волостные и уездные продовольственные комитеты на демократических началах для выяснения запасов; передать распределение предметов первой необходимости от торговцев кооперации и другим организациям; организовать справедливое снабжение крестьян предметами первой необходимости; срочно установить строгий общественный контроль над предприятиями; Временное правительство должно стремиться к скорейшему окончанию войны.
В газетах «Терек» и «Голос Дагестана» за 27 и 28 апреля сообщалось о постановлениях Первого общекавказского мусульманского съезда. В постановлениях говорится: о поддержке Временного правительства при условии соблюдения им принципов декларации от 6 марта, о завершении войны без аннексий и контрибуций; о необходимости устройства России на территориально-федеративных республиканско-демократических началах; о создании общероссийского мусульманского органа с законодательными функциями; об организации Северо-Кавказского, Дагестанского и Закавказского комитетов мусульман; о всеобщем бесплатном начальном обучении и о среднем и высшем образовании на тюркском языке.
Морис Палеолог пишет 27 апреля:
«Супруга графа Адама Замайского, приехавшая вчера из Киева, рассказывает мне, что она не решается вернуться в свой родовой замок в Печаре, в Подольской губернии, где она проживала после занятия Польши, ибо среди крестьян царит опасное возбуждение.
— До сегодня, — говорит она мне, — они были очень привязаны к моей матери, которая, впрочем, осыпала их благодеяниями. После революции все изменилось. Мы видим, как они собираются у замка или в парке, намечая широкими жестами планы раздела. Один хочет взять лес, прилегающий к реке; другой оставляет себе сады, чтобы превратить их в пастбища. Они спорят так часами, не переставая даже, когда мы, моя мать, одна из моих сестер или я, подходим к ним.
То же настроение умов проявляется в других губерниях; деятельная пропаганда, которую ведет Ленин среди крестьян, начинает, значит, приносить свои плоды.
В глазах мужиков великая реформа 1861 г., освобождение крестьян от крепостной зависимости, всегда была лишь прелюдией к общей экспроприации, которой они упорно ждут уже столетия; в самом деле, они считают, что раздел всей земли, черный передел, как его называют, должен быть произведен в силу естественного, неписаного, элементарного права. Заявление, что скоро пробьет, наконец, час высшей справедливости, было хорошим козырем в игре апостолов Ленина».
