Екатеринбург — не просто город труда, это город Империи. Интервью
Екатеринбург (Свердловск), один из главных городов-заводов СССР во время Великой Отечественной войны, вошел в число городов России, которым в начале июля было присуждено звание «Город трудовой славы».
О значении этой награды для города корреспондент ИА Красная Весна побеседовал с Евгением Фатеевым, публицистом, руководителем екатеринбургского представительства Русского Художественного Союза (РХС), членом Общественной палаты Екатеринбурга.
ИА Красная Весна: Екатеринбург (Свердловск) был награжден званием «Город трудовой доблести». Что Вы думаете на этот счет?
– Во-первых, это здорово. Это очень хорошо, потому что кто-то воевал, а кто-то работал, ковал наш меч Победы. Это какие-то очень бесспорные вещи. Я даже не знаю, можно ли быть против этого? Это здорово, это прекрасно.
Не менее важно, что если это первые 20 городов, то могло ли в этом списке не быть Свердловска? Без вариантов. Здесь так много всего делалось. Не только труд, здесь и Эрмитаж переживал войну.
ИА Красная Весна: А нужно ли это сегодняшнему Екатеринбургу, его жителям?
– Екатеринбург — имперский город. Было три великих имперских города в СССР — Екатеринбург, Новосибирск и Харьков. Им сейчас этого не хватает.
Это особенно в Новосибирске чувствуется, который создавался под великие имперские задачи. В 90-е, начале нулевых очень чувствовалось, что этого не хватает. Он должен топливо производить для атомных станций, он должен придумывать в Академгородке какие-то невероятные устройства, механизмы, делать открытия. А этого не стало, и это очень чувствуется.
В Екатеринбурге чуть полегче, но тоже чувствовалось, что не хватает. Поэтому любые знаки имперского предназначения Екатеринбургу «идут». Город дышит этим, в него любые эти вещи хорошо впишутся.
ИА Красная Весна: В свое время Свердловск первым из числа «тыловых» городов СССР получил высшую государственную награду, орден Ленина, именно за вклад в Победу. В 1973 году. В 1974 году появилась Краснознаменная группа в честь этого награждения. Нужно ли ее восстанавливать?
– Я как историк могу сказать: нельзя было ничего трогать. Для меня Советский период, при всей его особости, это тоже имперский проект. Всё должно стоять на месте. Оно всё очень хорошо сосуществует, контактирует.
Да, в свое время большевики пришли, сметая многое. У меня есть целая подборка памятников Ленину, поставленных на постаменты других памятников… Это было, но мы-то сейчас другие, мы должны быть гораздо более сложно чувствующими. Краснознаменная группа, Храм на Крови — в нас должно это помещаться, в нас может это помещаться.
Потому что это всё грани одного большого исторического, культурного имперского проекта. Для представителей Запада разницы между советским и имперским проектом нет, это всё «русское». Они гнобили романовских царей, потом «красных царей». Их гнобили за что-то главное, что мы в своих раздраях здесь упускаем. А в главном это одно.
Краснознаменная группа должна вернуться назад. Давайте уважать наших предков. Поставили — пусть стоит. Тем более в стране с седьмой частью суши. Тут всему место найдется.
Даже с точки зрения прагматики, такой тупой прагматики, но пусть… Китайские туристы. Китайский туризм, он красный. Из-за китайцев здесь уже вымели все какие-то вымпелы, горны и так далее, они скупают вообще всё. Хотите этой самой туристической привлекательности? Не трогайте, наоборот, расчищайте.
Нужно ставить на учет весь монументализм, советские мозаики, витражи. Может быть, даже нетиповые остановки. Это всё надо беречь, а не только авангард и советский ампир.
У Советов же не было ни одного провального десятилетия мировой архитектуры. Конструктивизм через интереснейший постконструктивизм плавно перешел в ампир. Потом, через короткую паузу, советский модернизм, «совмод». Потом очень крутой брежневский брутализм…
Это надо очень беречь, очень. Вот в Нижнем Тагиле у нас есть очень крутой старый спорткомплекс, Ледовый дворец на Вагонке. Такие вещи надо беречь. У нас как-то начали ценить конструктивизм, но также, я в этом уверен, надо делать большую работу по брежневскому брутализму.
ИА Красная Весна: Должно ли городское пространство со временем как-то трансформироваться? У нас предстоит 300-летие Екатеринбурга, город уже награжден званием «Города трудовой доблести». Может ли в связи с этим появиться что-то новое, символическое, например, в Историческом сквере, на Плотинке?
– Мне кажется там уже сейчас тесно… Я исхожу из другой логики. Мы какие-то дурные центроцентристы. Я могу понять жителей Сингапура, но мы-то обладаем невероятной роскошью, у нас много места. Мы можем не зацикливаться на центре. Я не понимаю, зачем вести тесное существование в невероятно просторной стране?
Логику сноса чего-то в стране, где много места, я не понимаю. Надо создавать новое, наносить новые места на нашу ментальную карту. Империя должна организовывать пространство. Именно это нужно.
Насчет трудовой доблести — возможно, в центре города еще можно найти место, где это будет органично и самоценно… Но весь наш город полуторамиллионный — это такая маленькая капелька в необустроенном пространстве. Нужно осваивать пространство.
Вот подо Ржевом ничего не было, а теперь есть. И это вдруг появилось на всероссийской ментальной карте. Мы отвоевали место у огромного океана необустроенного. Мне ближе пафос освоения, давайте плодить эти места, а не перемусоливать то, что уже есть.
Читайте также: Краснознаменная группа возвращается в Екатеринбург. А может быть, и не надо?
