Является ли наводнение в Германии организованной беспомощностью?
В обычное время Ахр — это «идиллическая» река. Она извивается на протяжении 85 километров от своего истока у бельгийской границы до устья Рейна к югу от Бонна. Ахр проходит мимо виноградников, пешеходных троп и лесных склонов нагорья Айфель. Качество речной воды хорошее, туристам нравится приезжать сюда.
За несколько дней популярное место отдыха превратилось в опасное для жизни: с 13 по 15 июля на Айфель выпало столько осадков, сколько обычно выпадает за два месяца — в общей сложности 150 литров на квадратный метр. Ахр вышел из берегов, затопив дома и улицы, сметая автомобили, деревья и их обломки, разрушая мосты и здания. Аналогичная ситуация была и на других притоках Рейна, включая те, что на востоке Бельгии и на юге Голландии.
Основная волна наводнения пришлась на территорию Германии: общее число погибших на западе Германии превысило 160 человек, в Бельгии приблизилось к 30, и только Голландии удалось обойтись без жертв, заблаговременно эвакуировав больницы и жителей с находящихся под угрозой территорий.
Кроме того, почти 1,5 тысячи человек числятся пропавшими без вести. Даже спустя неделю спасательные службы не могут добраться до ряда населенных пунктов и установить реальный масштаб катастрофы.
Фотографии с мест поражают масштабом бедствия: обрушенные мосты и дома, множество затопленных улиц. Все сомнения о могуществе матушки-природы исчезают после просмотра фотографий и видео с мест катастрофы. Люди, которые десятилетиями жили рядом с притоками Рейна, вдруг начали по-настоящему бояться своей родной реки.
Ситуация была дополнительно осложнена тем, что практически вся инфраструктура оповещения населения Германии лежала в руинах еще до наводнения. В Германии действуют несколько систем оповещения. О природных катастрофах жители Германии получают сведения по радио и телевидению, пожарные бригады выезжают на дорогу с громкоговорителями. Но все эти стандартные системы оповещения не способны надежно работать во время катастрофы — радио и телевидение зависят от электроснабжения, а пожарные бригады часто не успевают на место. Именно так и произошло в западной Германии: люди остались без электричества, без интернета, без радиооповещения и без телевидения.
У правительства Германии также имеются два мобильных приложения для оповещения населения: приложение Федерального управления гражданской обороны и помощи при стихийных бедствиях (BBK) NINA и приложение Katwarn от компании Fraunhofer Fokus. И если через приложение NINA жители Эрфтштадта получили «информацию об опасности», то уже в федеральной земле Рейнланд-Пфальц оно не сработало совсем. Оповещение через приложение Katwarn все же сработало, но только вечером 14 июля, когда катастрофа уже унесла десятки жизней.
Еще есть система оповещения при помощи сирен, но далеко не во всех регионах Германии они работают — после окончания холодной войны многие города и регионы полностью отказались от них, как, например, Берлин. И спустя тридцать лет уже совершенно не ясно, в каких регионах остались сирены, а в каких нет.
Но даже в тех регионах, где они есть и работают, сигнала об эвакуации не последовало. Дело в том, что еще в сентябре прошлого года проводилось общефедеральное тестирование сирен. Сигнал BBK просто не дошел до регионов. Политическая система в Германии является сугубо децентрализованной — борьба с бедствиями фактически дело федеральных земель. И у каждой из них есть свой штаб, свой центр координации, своя система сигнализации, а предупреждение федерального министерства… просто потерялось в пути. Система потерпела полный крах. Вскоре после прошлогоднего тестирования президент BBK Кристоф Унгер, занимающий свой пост с момента ее основания в 2004 году, был вынужден уйти в отставку, хотя и не совсем добровольно. Согласно сообщению Немецкого информационного агентства (DPA), решение о такой «жертве» принял сам министр внутренних дел Хорст Зеехофер (ХСС).
Можно было предположить, что Зеехофер позаботится об устранении накопившихся проблем, и сирены смогут снова выполнять свои задачи. Но этого сделано не было. По итогу в 2021 году тестирование сирен и вовсе не состоялось. В Германии уже звучат призывы к отставке Зеехофера именно по этой причине.
Но, может быть, наводнение оказалось полной неожиданностью для властей Германии? Никак нет. Первые признаки приближающегося катаклизма были обнаружены спутниками еще девятью днями ранее. За четыре дня до наводнения Европейская система предупреждения наводнений (EFAS) предупредила правительства Федеративной Республики Германия и Бельгии о наводнении вдоль рек Рейн и Мез. За двадцать четыре часа немецкие власти получили практически точный прогноз о том, какие районы пострадают от наводнения, включая районы вдоль реки Ахр, где позже погибло по меньшей мере 93 человека.
Вот что говорит профессор гидрологии из британского Университета Рединга и один из разработчиков Европейской системы предупреждения наводнений Ханна Клок в комментарии Sunday Times. По ее словам, причина одной из самых смертоносных природных катастроф в Германии со времен Второй мировой войны — «ошеломляющий провал системы». 18 июля она еще раз подтвердила, что все предупреждения переданы вовремя, «но где-то цепь предупреждений оборвалась, так что предупреждения не дошли до людей».
Наводнение в западной Германии июля 2021 года — одна из самых смертоносных природных катастроф в истории страны. Однако для Германии опасность наводнения — это не историческая новизна, даже если немецкий термин «наводнение века» (Jahrhunderhochwasser) указывает на редкость столь масштабного бедствия. На самом деле это название отражает лишь редкость масштаба, но не самого события. И уносящие жизни сотен людей наводнения случаются с гораздо большей регулярностью, чем один раз в столетие.
К примеру, за последние пять десятилетий Германия столкнулась с несколькими ужасными природными катастрофами. 16 февраля 1962 года к Гамбургу ночью «незаметно подкрался» ураган «Винчинетте». И застал врасплох многих людей буквально во сне. Вскоре уровень моря превысил высоту городской дамбы высотой в 5,7 метра, и вода рванула в реку Эльбу.
Пожарная команда и водная полиция пытались разбудить уже спящих людей у реки. Но не было ни скоординированного предупреждения, ни планов эвакуации на случай катастрофы. Временные меры по предупреждению людей, такие как сирены, предупредительные выстрелы или даже разбивание окон, не дали желанного эффекта.
Только глубокой ночью командир полиции начал создавать Центральный штаб службы спасения. Но к тому времени большая часть Гамбурга уже погрузилась во тьму — и под воду. Оказались затоплены электростанции, автострады и железнодорожные пути, а обычные дома и вовсе были стерты с лица земли. Люди, разбуженные наводнением, в панике боролись за выживание.
В этот момент Гельмут Шмидт, в то время еще лишь сенатор полиции Гамбурга, берет на себя руководство борьбой с чрезвычайной ситуацией. Хотя по конституции он не имел на это права, он всё равно призвал на помощь бундесвер и даже силы НАТО из-за рубежа. Несмотря на запрет, введенный из-за урагана, вертолеты взлетали и забирали сотни людей с крыш домов. Шмидт координировал работу в общей сложности 15 000 военных и гражданских сотрудников по оказанию помощи. Жители Гамбурга также протянули пострадавшим руку помощи. Они объединили усилия, чтобы обеспечить бездомных едой, одеждой и крышей над головой в лагерях для пострадавших. Шмидт проявил организационный героизм, действуя вопреки своим законным полномочиям, руководствуясь лишь внутренней решительностью.
Гамбургское наводнение унесло жизни 315 человек. Без вмешательства будущего канцлера Германии (Гельмут Шмидт был канцлером с 1974 по 1982 год) жертв было бы гораздо больше. Позже он комментировал свою роль с обычной для него лаконичностью: «Кругом вертелись одни взбудораженные цыплята — а кому-то надо было взять дело в свои руки».
Другим примером разрушающей силы наводнений является то, что обрушилось на город Кельн, до сих пор не оправившийся от «Бернда». В 1993 году, прямо перед Рождеством, произошло одно из самых больших наводнений в истории города. Уровень воды превысил 10 метров, вся старинная часть города оказалась под водой. При этом погибших практически не было — наводнение вовремя заметили. Ущерб от наводнения достиг примерно полумиллиарда тогдашних марок. Всего лишь два года спустя произошло очередное, крупнейшее наводнение — 1993 и 1995 год надолго останутся в памяти жителей Кельна.
Нельзя не вспомнить и наводнение на реке Эльбе в 2002 году: ведь именно после него Герхард Шредер стал любимцем немецкого народа. В Германии до сих пор существует поговорка, что Шредер буквально «въехал в кресло канцлера в резиновых сапогах». Когда наводнение случилось — за пару месяцев до выборов — Шредеру посоветовали надеть резиновые сапоги. Что он и сделал, и уже вскоре по всем СМИ разлетелись фотографии стоящего по колено в грязи политика, помогающего народу бороться с наводнением. Такой «ход конем», как и обещание быстро и без бюрократии помочь пострадавшим, обеспечили ему быстрый взлет популярности.
Стоит отметить, что после каждого наводнения регионы получали финансовую помощь, которая подстегивала их экономический рост. Кроме того, системы профилактики и борьбы с природными катаклизмами в регионах, включая ремонт и возведение дамб, отведение рек, строительство новых водохранилищ, улучшение систем координации и прогнозирования чрезвычайных ситуаций, ускорение цепочек отчетности и адаптацию планов эвакуации, были пересмотрены.
Возникает резонный вопрос, почему другие регионы дожидаются прихода беды к себе домой и не учатся на ошибках своих соседей? И почему нет системных решений?
Складывается неприятное впечатление, будто бы выгоднее использовать природные катастрофы в интересах раскрутки отдельных политиков, нежели раз и навсегда решить проблему системно. Ведь и в этот раз политики начали пиариться на фоне ужасов катастрофы — и фаворит на пост канцлера Армин Лашет, и кандидат в канцлеры от социал-демократов Олаф Шольц, и кандидат от партии «Зеленые» Анналена Баербок — все они разом появились перед объективами камер на месте катастрофы. И всё в тех же резиновых сапогах!
Но в этот раз политическая ситуация существенно другая. В ход пошла уже всем известная карта «глобального изменения климата», которая раньше звучала как «глобальное потепление». По официальной версии, замена термина произошла ввиду неточности, так как глобальное потепление повлечет за собой существенное изменение климата, а не только лишь потепление. Но на самом деле термин «глобальное потепление» уже перестал убеждать людей и нуждался в «ребрендинге».
Никогда ранее эта карта не использовалась. Все перечисленные выше проблемы замалчиваются политиками. Ведущие политики — как Германии, так и Европы — единогласно списывают причину катастрофы на «глобальное изменение климата». Сразу после катастрофы с такими заявлениями выступили президент ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер, министр внутренних дел ФРГ Хорст Зеехофер, упоминавшийся выше Армин Лашет, глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, и так далее. Этот список можно продолжать очень и очень долго.
Схема искусственной раскрутки темы «глобального изменения климата» в контексте наводнения имеет поразительное сходство с тем, что творится вокруг пандемии: некая кучка прикормленных профессоров, игнорируя большую часть научных исследований, делает далеко идущие заявления с умным видом. Этого оказывается достаточно, чтобы все политики в один голос начали педалировать тему в выгодном им ключе. Только одним нужно изолировать и вакцинировать всех под пандемию, а другим — обосновать свое бездействие и навязать народу беспомощность перед лицом стихии. А народ на это одобрительно кивает.
В роли прикормленных ученых фанклуба «глобального изменения климата» уже давно выступают два профессора: профессор Моджиб Латиф из Центра исследований океана им. Гельмгольца и профессор Штефан Рамшторф из Потсдамского института климатических исследований. Латиф также является президентом немецкого подразделения Римского клуба, а Рамшторф тесно взаимодействует с политическими «зелеными» и другими эко-активистами.
И Латиф, и Рамшторф выступили с объяснением в стиле: сильное нагревание Арктики приводит к меньшему перепаду температур, что замедляет западные ветра, которые в свою очередь замедляют «меандры струйных течений» в зонах высокого и низкого давления. И всё это, по их словам, приводит к застою всё более сгущающихся дождевых туч над Европой и непрекращающимся дождям, а посему предсказать разгул стихии якобы просто невозможно. Причем главное здесь не то, что человек говорит, а с каким видом он это делает. И кто всем этим дирижирует за его спиной.
По словам целого ряда экспертов, высказываниям Латифа и Рамшторфа противоречит существенная часть научных публикаций. Против теории «глобального изменения климата» как ключевого виновника последнего наводнения выступила и главная Немецкая служба погоды (DWD).
«Мы как метеорологи не были удивлены наводнением», — заявил ответственный по вопросам ураганов и пресс-секретарь службы Андреас Фридрих.
По его словам, ведомство располагало достаточно точными прогнозами. Фридрих подчеркивает, что все были предупреждены еще 12 июля. Повторное предупреждение они дали к началу катастрофы. Но ни местная администрация, ни СМИ, в том числе и государственные, не начали бить тревогу, призывать людей к эвакуации.
Объем выпавших осадков был не катастрофичен сам по себе, и обвинять глобальное изменение климата в региональном наводнении — дело совсем некорректное. Именно такую позицию DWD и озвучил Фридрих: «Это была региональная катастрофа, в природе такое всегда бывает. Нельзя на одной такой основе перекладывать ответственность на глобальное изменение климата».
Что бросается в глаза кроме неготовности региональных служб организовать предупреждение граждан и минимизировать последствия стихийного явления, так это, действительно, отсутствие выполнения своего журналистского, да и просто человеческого долга со стороны СМИ, как государственных, так и частных. Только 15 июля они начинают серьезно обсуждать наводнение, конечно же, сквозь призму «глобального изменения климата», показывая действительно ужасные кадры природной катастрофы. Эти картины лишь в очередной раз должны указать человеку на его ничтожность перед лицом могущественной природы.
К этому моменту уже несколько десятков человек потеряли жизнь.
И это при том, что немецкая администрация имеет в распоряжении карты, где обозначены все города и деревни, вероятность в них наводнения, сколько обычно бывает дождей в такие-то периоды, и многое другое. К примеру, деревня Бад Нойенар у притока Рейна Ахра, которая была полностью смыта, указана на этих картах как место повышенного риска. Риска для более чем 3169 людей и материального имущества, стоимостью свыше 5 млн евро.
Возникает вопрос, почему образованное демократическое общество позволяет настолько забалтывать некомпетентность госорганов и терпит использование темы «глобального изменения климата» в явно деструктивном русле? Откуда такой страх? Почему оно позволяет так беспардонно разыгрывать тупую климатическую карту?
Здесь не может не играть роль какое-то странное, вполне себе новомодное отношение западного человека к природе. Если раньше человек всё же обладал достаточной силой, чтобы осознать угрозу природных катастроф, предуготовиться к ним и дать им адекватный ответ, то сегодня всего этого уже нет. Нет ощущения собственной силы и достоинства. А продолжающаяся технологизация бытия всё больше мифологизирует понимание природы.
Большинство людей не занимаются ни культурой, ни политикой, ни общественным делом. А ведь это могло бы лечь в основу какого-то самоуважения. Смыслом существования огромного пласта населения Европы стал гедонизм: в каком кафе можно получить лучший капучино, какому очередному сериалу на Netflix суждено стать суррогатом культуры, с кем еще можно создать видимость общения в социальных сетях, или какого рода перверсиями можно еще усладить свою плоть. Именно эти вопросы, а не другие, занимают большинство современного европейского общества.
Призывы политиков бороться с «глобальным изменением климата» звучат как призывы какого-то посредственного религиозного деятеля XVI века повиноваться воле церкви, так как природные катастрофы есть кара божья за греховность людей. А ведь люди сами верят в свою греховность! Человек, обладая мощнейшим инструментом разума, не может не понимать, как он совершенно впустую тратит не только свое время, но и природные ресурсы. Гордый человек, результат многомиллионных лет эволюции, потомок героев, весь день лежит в постели и бессмысленно потребляет эти природные ресурсы. Не удивительно, что люди впадают в отчаяние.
И это видно, кстати, по тому, как сильно народ Германии старается помочь жертвам наводнения. Помощников стало столько, что часто местным властям приходится отсылать их домой, дабы не мешали работе профессионалов. Но немецкий народ все равно не может не помогать — кроме сочувствия и любви к ближнему тут явно замешаны его собственные отчаяние и муки совести.
Мифологизация «природы» при помощи глобального изменения климата приводит лишь к созданию мелкого, слабого и ничтожного человека. А борьба с климатическим изменением становится чем-то вроде новой религии античеловека. Ведь даже если люди последуют всем заповедям этой современной антирелигии и проникнутся глубочайшей симпатией к бедным зверюшкам, откажутся от мяса, рыбы, меда, кожаных изделий, автомобилей на традиционном топливе и многого другого — это никак не приблизит нас к умиротворению природы.
Принимая всё это, человек впадает в еще большее отчаяние. Он словно туземец, столкнувшийся с неумолимым роком и гневом богов, пытается откупиться от своих бед ритуальными жертвоприношениями. Вплоть до человеческих. Например, уже высказываются призывы к насильственным расправам над теми, кто ест мясо. Всё ради успокоения своего страха перед природой.
Но природа не успокоится. Людей убеждают, что как только весь мир будет следовать новым экологическим правилам, природа отступит назад. Допустим даже, что это могло бы быть так (хоть это не так). Но все же прекрасно понимают, что весь мир им следовать не будет. Как минимум останутся Россия, Китай и целый ряд развивающихся стран, включая огромную Индию, у которых экология не находится в приоритете, а значит, экологические цели по существу не достижимы.
Все должны стать жертвой новой антирелигии собственного ничтожества. Кроме, конечно, хозяев гедонистического, потребительского «рая» — ведь миллиардеры, ратующие за борьбу с климатическими изменениями, продолжают спокойно летать на своих частных самолетах. Потому что без очередных доз гедонизма человек совсем-совсем не справится с собственным отчаянием, с собственным психозом.
Видимо, именно к такому раскладу и ведут свои народы страны Запада. Иначе не объяснить, каким образом, как утверждают эксперты, Германия осталась на уровне развивающихся стран в плане защиты от природных катастроф. Не объяснить пассивность, а то и просто саботаж средств массовой коммуникации. Апатию при реагировании на оповещения о приближении катастрофы.
Не наводнение убило 160 человек. А коррумпированная, ленивая, лицемерная и до ужаса некомпетентная бюрократическая система, направленная на наращивание пассивности человека, на создание из него твари дрожащей. И эти жертвы будут лишь каплей в море, если человечество продолжит свой потребительский сон наяву.
