Беспорядки в Лахоре открыли новый этап политического кризиса в Пакистане

Узловой точкой продолжающегося политического конфликта между властью и оппозицией в Пакистане несомненно являются всеобщие выборы в федеральный парламент, которые должны состояться до октября 2023 года. Однако перед главным политическим событием текущего года уже в апреле-мае должны состояться выборы в провинциальные парламенты Пенджаба и Хайбер-Пахтунхвы — двух провинций, в которых проживает почти две трети всего населения страны.

Эти провинциальные выборы можно смело назвать «генеральной репетицией» всеобщих, поскольку их результаты во многом определят судьбу политической власти во всем Пакистане. Поэтому вполне естественно, что вокруг близких выборов в стране, балансирующей на грани дефолта, борьба обострилась до предела и уже перешла в горячую фазу.

И вот, новая попытка полиции Исламабада арестовать опального премьер-министра Пакистана Имрана Хана в его резиденции в Заман-Парке (район в столице провинции Пенджаб, Лахоре), предпринятая 14 и 15 марта, окончилась новым провалом, причем спровоцировала крупные уличные беспорядки в Лахоре.

О том, какова расстановка сил в противоборствующих политических лагерях Пакистана, а также причины беспорядков, читайте в материале ИА Красная Весна.

Но сначала — краткая хронология событий в Заман-Парке, связанных с пока безуспешными попытками задержать Имрана Хана.

Беспорядки в Лахоре

Поводом для выпуска очередного постановления об аресте Имрана Хана дополнительным сессионным судом Исламабада стала систематическая неявка бывшего премьер-министра по двум уголовным делам, открытым против него. Свое «неподобающее поведение» сам Хан объяснил опасениями за собственную безопасность, особенно после пережитого неудачного покушения в Вазирабаде в начале ноября 2022 года.

«Это беспрецедентно, что на бывшего премьер-министра совершается покушение на убийство, а после этого ему отказывают в обеспечении безопасности в зале суда, причем тот самый судья, в свою очередь, выдает ордер на мой арест», — заявил Хан в видеообращении к сторонникам 15 марта.

Как бы то ни было, 14 марта к резиденции Имрана Хана прибыла оперативная группа полиции Исламабада с целью арестовать политика, однако столкнулась с несколькими десятками сторонников оппозиционной партии экс-премьер-министра Пакистана «Движение за справедливость» (ПДС), которые не пустили правоохранителей на территорию резиденции.

Прибывшие для усиления группы отряды сначала полиции, а затем и военнизированных подразделений пакистанского корпуса рейнджеров (силовое ведомство МВД Пакистана), применили против защитников Хана слезоточивый газ и водометы. Однако защитников это не смутило: они ответили силовикам камнями. Причем число защитников около резиденции неуклонно возрастало.

В итоге продлившегося 11 часов противостояния силы полиции вынуждены были отступить, задержав около двух десятков активистов ПДС. При этом среди правоохранителей в столкновениях пострадали около 30 сотрудников, а группы протестующих ПДС развернули агитацию и протестные акции в других районах Лахора. Вскоре к мирным (в целом) акциям протеста подключились выступления сторонников ПДС по всему Пенджабу.

«Следующая операция, рассчитанная с учетом необходимости действовать более резко и энергично, может последовать в любое время ночи, но она обязательно произойдет», — заявил агентству The Dawn неназванный представитель полиции.

Тем не менее нового «штурма» той же ночью не последовало, а к утру 15 марта операцию было решено отложить до 16 марта. В полиции заявили, что решили взять паузу из-за матча по крикету, который был назначен на вечер 15 марта. Как говорится, война войной, а крикет — по расписанию.

По данным местных СМИ, позднее косвенно подтвержденным источниками в полиции, во втором раунде столкновений 16 марта приняли участие даже правоохранители из административного округа (агентства) Гилгит-Балтистан, — что характерно, на стороне протестующих. Сторонники Хана в ответ на применение полицией спецсредств и резиновых пуль использовали бутылки с зажигательной смесью и подожгли несколько автомобилей. При этом общее количество пострадавших со стороны полиции превысило 50 человек.

В итоге Высокий суд Лахора постановил прекратить полицейскую операцию до 10 утра 16 марта и после ночных столкновений установилось, как писали местные СМИ, «тревожное спокойствие». В общей сложности уличные столкновения в Лахоре продолжались 21 час.

Следует отметить, что ранним утром 15 марта Имран Хан в видеообращении заявил, что ранее уже добился поручительства со стороны президента адвокатской палаты Высокого суда Лахора (LHCBA) в том, что предстанет перед судом на очередном заседании 18 марта, поэтому в ордере на арест нет нужды. Кроме того, он назвал происходящее возле его резиденции «драмой», а обвинения против него — частью политической кампании властей по очернению оппозиции.

Имеются вопросы и к действиям полиции Пакистана, которая продемонстрировала странную неспособность (или нежелание) арестовать Имрана Хана, спланировав и осуществив силовую операцию надлежащим образом. Кроме того, есть даже свидетельства конфликта между полицейскими управлениями разных субъектов внутри страны.

Для объяснения этих странностей необходимо рассмотреть политическую ситуацию в Пакистане на момент рассматриваемых событий, а также расстановку сил в лагерях власти и оппозиции.

Правящая партия ПМЛ-Н

Положение ныне правящей в Пакистане партии «Пакистанская мусульманская лига — Наваз» (ПМЛ-Н) можно назвать критическим. Не имея народного мандата власти, полученного выборным путем, партия осуществила под давлением МВФ целый ряд жестких экономических реформ. Более того, эти реформы оказались, по сути, провальными.

Цены на топливо, электроэнергию и газ в Пакистане были подняты примерно в два раза за прошедший год (ПМЛ-Н получила власть в середине апреля 2022 года сразу после вотума недоверия Имрану Хану), а инфляция по индексу чувствительных цен (то есть по ключевым товарам для небогатого населения Пакистана) уже достигла 42% к марту 2023 года.

Истощившая свои валютные резервы страна оказалась в тотальной зависимости от своих кредиторов и МВФ, причем явных путей для возрождения экономики Пакистана, кроме сомнительно выглядящих вариантов с предоставлением крупной помощи со стороны других стран, в ближайшее время не просматривается.

Само собой, это никак не способствует росту среди населения и так не слишком высоких рейтингов правящей партии. На довыборах в федеральный парламент в октябре 2022 года из 9 мандатов, разыгранных между участниками, ПМЛ-Н достался только один, тогда как их конкурент Имран Хан лично праздновал победу по шести округам.

Здесь необходимо добавить, что безоговорочный лидер ПМЛ-Н Наваз Шариф до сих пор вынужден пребывать в «самоизгнании» в Лондоне, фактически скрываясь там от приговоров суда. На родине ему предстоит отсидеть в тюрьме 18 лет. Настойчивые попытки ПМЛ-Н оправдать вождя, добившись пересмотра судебных решений против него, до сих пор не увенчались успехом.

В подобной ситуации вовсе не удивительно, что правящая партия попыталась всеми силами отсрочить грядущие выборы на всех уровнях, апеллируя к возросшей с конца 2022 года террористической угрозе. Но и тут ее постигла неудача.

Сначала ключевой союзник (заклятый друг) ПМЛ-Н по правящей коалиции — «Пакистанская народная партия» (ПНП), возглавляемая семьей Бхутто-Зардари — в январе-феврале открыто заявил, что не поддержит отсрочку выборов и намерен бороться с оппозицией на электоральном поле. А в конце февраля точку в вопросе о выборах в двух провинциях поставил Верховный суд, вмешавшийся в бюрократические проволочки по личной инициативе главного судьи Пакистана Умара Аты Бандиала.

После очередного политического поражения в борьбе за отсрочку выборов в провинциях у правящей партии остался только один ресурс — административный, который можно задействовать, чтобы добиться для себя приемлемой предвыборной диспозиции.

И в этом вопросе одним из главных препятствий для ПМЛ-Н является ПДС, и в особенности ее лидер — Имран Хан, который пользуется огромной попопулярностью среди населения провинции Пенджаб — «родного» для ПМЛ-Н региона.

Если партия семейства Бхутто-Зардари, ПНП, плотно контролирует южную провинцию Синд, то ПМЛ-Н вынуждена вести борьбу за собственную опору с ПДС, причем в последний год это противостояние складывается явно не в пользу нынешней партии власти, угрожая ей тотальным доминированием Имрана Хана в Пенджабе.

С учетом сказанного становится вполне понятно, почему правительство ПМЛ-Н избрало своей главной целью именно Имрана Хана, пытаясь любой ценой вывести его из политической борьбы, упрятав за решетку. Более того, если прибавить к этому постоянные обвинения Хана в экономических проблемах Пакистана, то вторая цель правительства, по-видимому, — списать на него все экономические провалы не только на уровне риторики, но и прямо юридически.

Сделать всё это правящей партии жизненно необходимо до выборов в Пенджабе, назначенных на 30 апреля, потому что в случае поражения на них, которое грозит стать разгромным, под вопросом окажется само существование ПМЛ-Н в качестве политической силы.

Оппозиция в Пакистане

Начав в конце ноября 2022 года маневр ПДС, направленный на роспуск парламентов в Пенджабе и Хайбер-Пахтунхве, Имран Хан смог претворить этот план в жизнь в январе. Более того, после решения Верховного суда о выборах в Пенджабе, принятого в конце февраля, стало понятно, что политический расчет Хана на «главенство принципа демократии» в Пакистане оказался полностью верным.

Тем не менее, как мы уже писали ранее, для ПДС и лично Имрана Хана этот рискованный шаг сопровождался не только приобретениями, но и изрядной долей издержек.

Читайте также: Выборы в Пенджабе: простая репетиция или решение конфликта в Пакистане?

В первую очередь и Хан, и его партия лишились институционального прикрытия в виде правительства Пенджаба, сформированного из членов ПДС. После роспуска местного парламента они уступили свои кресла временной администрации, которую возглавил Мохсин Раза Накви, названный чуть ли не личным конфидентом руководителя ПНП Асифа Али Зардари.

Если до этого полицию Пенджаба в некоторых случаях прямо отряжали для защиты Имрана Хана в Исламабаде, где дело доходило даже до конфликтов со столичной полицией, то теперь провинциальные правоохранители (очевидно, по указанию временного правительства) принимают участие в операции по аресту бывшего премьер-министра.

Еще одной проблемой ПДС является, как ни странно, огромная популярность ее лидера. Другие руководители партии оказываются в тени вождя, а значит их электоральный успех может сильно пострадать в случае выведения Имрана Хана из игры (любым способом).

После неудавшейся операции по задержанию бывший премьер-министр оказался буквально осажден полицией внутри своей резиденции в Лахоре, где ему обеспечивают защиту несколько тысяч сторонников партии, собравшихся вокруг нее.

Маловероятно, что Имрану Хану удастся «пересидеть» в своей резиденции все судебные процессы, на которые его настойчиво вызывают в различных провинциях Пакистана. Если же он вынужден будет выехать из резиденции, то полиция — при открытых в суде ордерах — имеет полное право арестовать его.

Следует отметить, что против Имрана Хана никаких действительно серьезных обвинений в коррупции или других преступлениях до сих пор не выдвинуто, а прочие регулярно снимаются, опровергаются или откладываются решениями судов различных инстанций. Однако в этом вопросе количество вполне может перейти в качество по известному принципу: «был бы человек, а статья найдется».

Что дальше?

16 марта Имран Хан в Twitter написал, что готов говорить с любыми политическими силами во благо Пакистана и демократии.

«Я готов на любые жертвы ради развития, интересов и демократии Пакистана; в этом плане я готов говорить с кем угодно и готов сделать любые шаги в нужном направлении», — написал экс-премьер-министр.

Местные издания немедленно усмотрели в этом заявлении намек на согласие говорить с действующим правительством Пакистана на том основании, что на этот раз Хан по каким-то причинам опустил традиционную для него оговорку: «кроме этой кучки мошенников из импортированного правительства».

В ответ на это премьер-министр Шехбаз Шариф (родной брат упомянутого выше Наваза Шарифа) снова призвал к «объединению всех политических сил в стране для выхода из кризиса».

С учетом описанной выше ситуации можно сделать вывод, что какие-то попытки переговоров между властью и оппозицией всё же идут. При этом группа Имрана Хана не может не понимать, что любые уступки, на которые пойдет правительство в переговорах, могут быть легко отыграны за счет административного ресурса.

В свою очередь, правительство очень ограничено во времени. И речь не только о выборах в Пенджабе, которые состоятся всего через полтора месяца. Основная проблема — экономическая ситуация: если соглашение с МВФ о продлении кредита не будет подписано в ближайшие дни, то возможность дефолта в самой короткой перспективе значительно возрастает, ведь Китай требует возврата части долга уже сейчас.

Не стоит сбрасывать со счетов и тот факт, что в элитах Пакистана далеко не все благожелательно воспринимают те уступки и реформы, на которые идет правительство под давлением МВФ. Да и внутри правящей коалиции между главными силами — ПМЛ-Н и ПНП — есть вполне очевидные противоречия.

Таким образом, грань, на которой балансирует вся пакистанская политика, с каждым днем обостряется все сильнее. А значит, в ближайшее время возможны любые эксцессы — как внешние, так и внутренние, — которые могут буквально взорвать это хрупкое равновесие.