Пенсионная реформа в Брянске: несбывшиеся ожидания
Брянская область — один из регионов Центральной России, расположенный на границе с Белоруссией и Украиной. Соседство тревожное: то «майданные» политики заявят претензии на Брянскую область, то президент Украины объявит об испытаниях новых ракет в соседней с Брянском Черниговской области, то задержат банду «правосеков» на границе…
В Брянской области проживает 1,2 млн человек, треть из них — пенсионеры. На объявление властей о повышении пенсионного возраста жители области ответили волной протестов, которая докатилась до приграничных районов. В Брянске митинги против пенсионной реформы стали одними из самых многочисленных за последние двадцать лет. А в районах граждане поддержали пенсионный протест ещё активнее — доля населения, которая вышла на митинги против пенсионной реформы в районных центрах, оказалась в несколько раз больше, чем в Брянске.
Ранее мы проанализировали протесты против пенсионной реформы на территории Брянской области и их организаторов. Теперь обратимся к другим, не менее важным последствиям пенсионной реформы на Брянщине.
Ах, индексация, индексация…
С 1 января 2019 года закон о повышении пенсионного возраста вступил в силу. А поскольку в пропаганде пенсионной реформы громко звучали фразы о необходимости повышать пенсионный возраст, чтобы увеличивать пенсии, то у части граждан возникли соответствующие ожидания. Что же оказалось на практике?
Самая большая группа пенсионеров в Брянской области — это граждане, которые получают страховую пенсию, которая была проиндексирована 1 января 2019 года. По данным Брянского отделения Пенсионного фонда (ПФР) эта индексация затронула более 258 тысяч брянских пенсионеров. Однако ожидаемая прибавка многих разочаровала, потому что оказалась меньше обещанной тысячи рублей.
31 января Брянское отделение ПФР выпустило специальное разъяснение о том, почему «пенсионеры с очень низкими пенсиями могли не почувствовать прибавку». ПФР пояснил, что около 30 тысяч брянских пенсионеров (примерно 7% от общего числа) получают федеральные социальные доплаты. То есть их пенсии такие маленькие, что не дотягивают даже до прожиточного минимума. Таким пенсионерам из федерального бюджета доплачивают, чтобы пенсия до прожиточного минимума всё же дотянула. А если после индексации мизерная пенсия оказалась всё равно ниже прожиточного минимума, то пенсионер (за счёт доплат) получил ту же минимальную сумму, что и до индексации — то есть самые бедные пенсионеры от индексации страховых пенсий не получили вообще ничего!
Работающие пенсионеры, которых в области более 60 тысяч (около 15%), от индексации страховой пенсии также ничего не получили, потому что по закону эту прибавку выплачивают только неработающим. Поощряя на словах активных работающих пенсионеров, на практике государство их дискриминирует. А поскольку значительная часть пенсионеров вынуждена работать из-за своей бедности, то такая политика государства вынудила многих работающих пенсионеров «уйти в тень», на что и обращают внимание эксперты.
В итоге ожидаемую прибавку от тысячи рублей и выше получили всего 109 тысяч пенсионеров — четверть пенсионеров области! Для большей же части попавших под индексацию пенсии (149 тыс. чел.) размер прибавки оказался меньше тысячи рублей.
В среднем страховая пенсия в области выросла на 955 рублей, после чего размер страховой пенсии в Брянской области с учетом прибавки составил в среднем 14588 рублей.
Как власть с народом трудные времена делила
В ноябре 2018 года скандальную известность получило заявление брянского сенатора Екатерины Лаховой, которая в обсуждении трудностей выживания пенсионеров на мизерные доходы вспомнила ужасы и голод войны. «Я все время думаю о тех, кто прошел войну. Люди, которые пережили ужасы и голод. Какая у них была потребительская корзина? Люди выживали, как могли. И при этом, пройдя столько всего, какие они разумные, какая голова у них светлая! Может, как раз стрессы и лишения тому причиной?» — задалась вопросом Екатерина Лахова.
Раз ситуация настолько тяжёлая, что сенатор сравнивает её с военным временем, то могут ли люди ожидать, что власть будет делить тяготы вместе с народом?
Действующий прожиточный минимум для пенсионеров в Брянской области был установлен Брянской областной думой в сентябре 2018 года. Депутаты увеличили прожиточный минимум для пенсионеров на целых 82 рубля! После увеличения он составил 8523 рублей в месяц.
В то же самое время размер денежного поощрения чиновникам трех департаментов, четырех управлений и трех государственных инспекций был увеличен на треть, а размер ежемесячного денежного поощрения для гражданских служащих департамента сельского хозяйства увеличили в полтора раза.
В довершение картины в декабре прошлого года губернатор Брянской области подписал указ, согласно которому лица, замещающие должности губернатора Брянской области, вице-губернатора Брянской области, заместителя губернатора Брянской области, в целях стимулирования их профессиональной деятельности смогут получать премии «за выполнение особо важных и сложных заданий». Эти премии, согласно указу, вообще «максимальными размерами не ограничивается». Надо это понимать так, что для стимулирования профессиональной деятельности чиновников необходимы спецпремии, не ограниченные максимальными размерами? Является ли это допустимым с моральной точки зрения?
Озабоченность «моральным имиджем» стала одной из причин инициативы партии власти по отказу от ежемесячных депутатских доплат к страховой пенсии. Подчеркивалось, что это именно «моральная» и «справедливая» мера после принятия пенсионной реформы. Правда, журналисты тут же посчитали доходы Брянского депутата в Госдуме и пришли к выводу, что «с такими доходами и возможностью создать себе „подушку безопасности“ ему никакие не то что доплаты, ему вообще пенсия не нужна«. Картину с отказом от льгот подпортил ещё и демонстративный отказ брянского экс-депутата от ЕР в Госдуме, который отказываться от доплат не захотел вовсе. «Мне не в чем оправдываться. Я у родного государства и народа ничего не отбирал, не приватизировал, не „хапал“… Пенсия установлена не мной лично, а Президентом и приравнен депутат Госдумы к федеральному министру…», — процитировали СМИ экс-депутата ЕР.
Невесёлая демография
С начала «перестройки» в 1985 году в Брянской области началось падение рождаемости, а после краха СССР резко выросла смертность. Смертность в Брянской области превысила рождаемость в 1990 году и до настоящего времени демографический провал не преодолен. Сейчас смертность в Брянской области превышает рождаемость почти вдвое (на 1000 человек населения в Брянской области рождается 9, умирает 15 человек), только за 2017 год население Брянской области уменьшилось на 7 тысяч человек.
После повышения пенсионного возраста демографические перспективы Брянской области ухудшились: эксперты прогнозируют такие последствия, как снижение уровня жизни, рост безработицы, падение рождаемости, ухудшение положения молодых семей (из-за роста безработицы и из-за того, что бабушки с дедушками вместо помощи с внуками будут вынуждены работать). Можно ожидать и роста смертности: примерно половина мужчин и до реформы не доживала до возраста выхода на пенсию, а после повышения пенсионного возраста с каждым годом всё больше пожилых людей будут тратить остатки здоровья на работе или в её поисках.
Итого
На фоне повышения пенсионного возраста, роста цен на ЖКХ, растущей бедности населения, закрытия сельских школ, сокращения койко-мест в медучреждениях и пр. провозглашаемые властью заявления о национальным приоритете на активное долголетие и доведение средней продолжительности жизни до отметки «80+» вызывают понятную и ожидаемую негативную реакцию в обществе. Эта реакция отчётливо видна и по волне протестов против повышения пенсионного возраста, и по обрушению рейтингов партии власти и президента. Которые, вопреки заявленным прогнозам и ожиданиям, продолжают падать.
Проведя антисоциальную инициативу по повышению пенсионного возраста власть сделала большой шаг в сторону дестабилизации ситуации в стране. Пока не стало слишком поздно, пенсионная реформа должна быть отменена.
