Харьковская весна 1943 года
Еще не закончилась Сталинградская битва, Красная Армия еще добивала окруженные войска Паулюса, а советское командование уже планировало следующую стратегическую операцию — использовав замешательство немцев, начать освобождение Донбасса и Харьковского промышленного района. Однако спешно подготовленные операции «Скачок» и «Звезда» из-за нехватки техники и измотанности войск «чисто» завершить не удалось. К тому же вермахт сумел быстро подтянуть резервы и остановить советское наступление. Тем не менее, благодаря этим операциям Красная Армия к лету 1943 года вышла на рубежи, позволившие выиграть крупнейшее сражение середины войны — Курскую битву.
В самом начале 1943 года в Германии с тревогой следили за последовательным обвалом Восточного фронта. Катастрофа в Сталинграде, поражение на Кавказе, череда разгромов венгерских, румынских, итальянских и немецких войск в донских степях, «отступательная» операция группы армий «Центр» в феврале 1943 года из «Ржевского выступа», бывшего ареной многомесячных тяжелейших сражений, — говорили о явном переломе в войне.
Конечно, официальная германская пропаганда бодро рассказывала об отступлении в образцовом порядке для «выравнивания» линии фронта, но по Германии гулял анекдот, что «наголову разбитые» русские «в полном беспорядке» преследуют вермахт и его союзников.
Но вскоре случилось чудо — и уже в марте 1943 года газеты, журналы, радиостанции и военные новости в германских кинотеатрах взахлеб рассказывали о грандиозном реванше за Сталинград. Творцом чуда назвали Эриха фон Манштейна.
Что же произошло?
В январе 1943 года советские войска продолжали ликвидацию окруженной в Сталинграде группировки Паулюса, разгромили еще 28 венгерских, итальянских и немецких дивизий под Острогожском, добивали войска, окруженные под Воронежем. Верховное советское командование, вдохновленное этими успехами, задумало масштабное наступление к Днепру.
Замысел состоял в том, чтобы одновременно разгромить противника в Донбассе (операция называлась «Скачок») и в районе Белгорода и Харькова (операция «Звезда»), освободить крупный Харьковский промышленный район и окончательно взять стратегическую инициативу на юго-западном направлении в свои руки. Эти операции Воронежского и Юго-Западного фронтов готовились в крайне ограниченные сроки — около 3 недель.
К концу января 1943 года в результате череды успешных операций Красной Армии весь южный фланг немецко-фашистского фронта был разгромлен. В результате образовалась 400-километровая брешь, в которой еще кое-как барахтались обломки группы армий «Б» и группы армий «Дон», позже сведенные в группу армий «Юг». Операции «Скачок» и «Звезда» имели все шансы на успех и со стратегической точки зрения были совершенно логичны — враг отступал, и его надо было преследовать.
Однако в планах было и слабое место — танковые корпуса, основная ударная сила операций, в ходе предыдущих изматывающих сражений утратили большую часть своих боевых машин. Танки не только сгорали в боях, но и ломались в ходе интенсивных маршей в тяжелых условиях снежной зимы. В результате в трех танковых корпусах Юго-Западного фронта осталось 137 танков (фактически один танковый корпус по штатам 1942–43 годов). Но советское командование считало, и не без оснований, что этих сил должно хватить для добивания обломков группы армий «Юг».
Кроме чисто военного расчета играл свою роль и не менее важный фактор — надо было как можно скорее освободить оккупированные врагом территории и в прямом смысле слова спасти от голода и истребления оставшихся там людей.
Был и еще один момент — на фоне мрачной памяти событий лета и осени 1942 года целая серия крупномасштабных и ярких побед не только оказала сильное эмоциональное воздействие на войска, но и вызвала среди командующих фронтами настоящую эйфорию и «головокружение от успехов».
Сочетание этих обстоятельств стало главной причиной мартовского реванша немцев под предводительством фельдмаршала Манштейна, который незамедлительно раздуло ведомство Геббельса.
Главным фактором как всегда стало время. Пока к немцам не подошли пополнения из Западной Европы, советское командование надеялось спихнуть недобитые остатки группы «Юг» в Днепр и уже на этом водном рубеже встретить свежие дивизии врага.
А Германия спешно гнала к Днепру резервы, которые к февралю 1943 года уже были весьма впечатляющими. Даже самые потрепанные танковые дивизии имели в строю по 60 танков. Свежие соединения выглядели еще более грозно, насчитывая по 130–150 новеньких исправных единиц бронетехники. Но настоящими монстрами смотрелись дивизии только что сформированного II танкового корпуса СС «Дас Райх», «Тотенкопф» и «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Они имели от 90 до 130 танков каждая, бронетранспортеры для пехоты и по 9 новейших тяжелых танков «Тигр». Это была настоящая орда из восьми танковых и пяти моторизованных дивизий.
Тем не менее почти все эти силы к началу советского наступления были только на подходе, поэтому сначала все пошло по плану.
Юго-Западный фронт с 29 января по 6 февраля в сложных зимних условиях смог продвинуться на 127 км, раздробить две немецкие пехотные дивизии, освободив Купянск, Изюм и Балаклею. 2 февраля 4-й гвардейский танковый корпус обошел Славянск и без труда захватил Краматорск. В корпусе оставалось 37 танков, но иссякли горючее и боеприпасы. 5 февраля их смог подвезти своим товарищам 3-й танковый корпус, имевший к этому времени в строю 23 танка. Советские танковые корпуса еще были способны к маневру, но не к жестким боям. В те же дни 10-й танковый корпус не смог пробиться в Артемовск, столкнувшись со свежей 7-й танковой дивизией немцев, которая имела в строю более 140 танков и могла бы просто раздавить обессиленный советский корпус, если бы действовала более решительно. Это был первый сигнал надвигающейся опасности.
Воронежский фронт начал операцию «Звезда» только 2 февраля, так как добивал фашистские войска, окруженные в ходе Воронежско-Касторненской операции. В первые сутки наступление шло по плану, но затем 3-я танковая армия Рыбалко, в корпусах которой не было и сотни боевых машин, столкнулась с первыми прибывшими частями II танкового корпуса СС. Однако армия Рыбалко отбила контратаку танков «Дас Райх» и к 9 февраля вышла на ближние подступы к Харькову, а 40-я армия фронта полностью овладела Белгородом. Обе армии нацелились на Харьков, который уже был полуокружен. Казалось, что «Звезда» все-таки успеет засиять на небосклоне войны.
Еще один контрудар эсэсовские дивизии нанесли 11 февраля. Он пришелся по 6-му кавкорпусу. Но кавалеристы не только успешно отбили атаки, но и дали танкистам Рыбалко двое суток на разгром оборонявшихся в Харькове немцев. К 13 февраля эсэсовцы понесли значительные потери, но далеко продвинуться не смогли. Удары немецкой авиации и танков уже не давали быстрого результата в сражениях с опытными и поверившими в себя войсками.
14 февраля началось бегство. Немецкие войска уходили из Харькова вопреки указаниям сверху. Руководивший обороной города генерал Хауссер вовсе не жаждал повторить судьбу Паулюса и не стал сражаться в окружении «до последнего человека». 15 февраля корпус СС, элитная армейская «Великая Германия» и остатки пехотных дивизий отступили из Харькова на запад.
Это был успех, но он стал последним успехом обескровленных советских войск. Немцы перебрасывали в Донбасс все новые и новые полнокровные соединения. Уже 13 февраля начал буксовать «Скачок» — подвижную группу Юго-Западного фронта в районе Краматорска и Славянска атаковали свежие дивизии танкового корпуса немцев. Но командующий Юго-Западным фронтом Ватутин все еще был убежден, что немцы стремятся отойти за Днепр и просто блефуют, стараясь задержать своих преследователей.
Отчасти Ватутин был прав. Положение группы армий «Юг» было настолько критическим, что разбираться с ним 17 февраля в Запорожье прилетел лично Гитлер. К 18 февраля наступавшие стрелковые дивизии Юго-Западного фронта находились в 60 км от Днепра и в 100 км от Запорожья.
Но 19 февраля свежий II танковый корпус СС сильным ударом во фланг атаковал 6-ю армию Харитонова, наступавшую к Запорожью. Эсэсовский корпус смог окружить и разорвать на несколько частей 6-ю армию. Помочь ей было нечем. Во всей танковой армии Рыбалко на тот момент числилось 105 танков, восстановленных ремонтными подразделениями. Правда, ситуация несколько облегчалась тем, что началась весенняя распутица, привязавшая немецкие танки к дорогам. К утру 2 марта было окружено единственное танковое звено армии Рыбалко, сводная группа Зиньковича. Все 34 танка были потеряны в боях, но удалось вывести из окружения 80 % личного состава.
Стороны фактически поменялись местами: слабые и обескровленные советские дивизии, не имевшие танковых резервов, теперь оборонялись от наступавшего многочисленного и боеспособного противника. Бои велись только за важные узлы дорог, так как весенняя распутица уже полностью вступила в свои права. Уже к 23 февраля советскому командованию стало ясно, что речь теперь можно вести только об организованном отступлении с минимальными потерями.
Теперь немцы снова возвращались к Харькову. Несколько недель назад они с трудом унесли оттуда ноги, а сейчас танковый корпус СС шел на Харьков в сопровождении 48-го танкового корпуса и элитной армейской моторизованной дивизии «Великая Германия». Шесть ослабленных предыдущими боями стрелковых дивизий Рыбалко имели призрачные шансы на успех в сражении с этой группировкой.
К 7 марта 1943 года немцы начали наступать на Харьков с трех сторон, 11 марта начались бои непосредственно в городской черте. Город без боя не сдавали, немецкие танки били из 76,2-мм орудий ЗИС-3, установленных в подвалах домов и замаскированных на перекрестках. Но к 15 марта Рыбалко приказал оборонявшимся в Харькове соединениям прорываться на восток. Прорыв удался, и к 17 марта защитники Харькова смогли пробиться на восточный берег Северского Донца, где и соединились с основными силами. К 18 марта город был взят немцами.
А 19 марта полностью остановилось и немецкое наступление — из-за весенней распутицы и больших потерь в людях и технике.
Теперь обе стороны строили глубокую оборону. Затишье на этом участке фронта продлится до июля 1943 года. До сражения на Курской дуге, южный фас которой образовался в марте 1943 года.
Эрих фон Манштейн в своей книге «Утерянные победы» пишет об этом периоде: «В последний раз в войне конец этой борьбы ознаменовался триумфом победы германской армии. Но эта борьба заключала в себе такую массу напряженнейших положений и почти смертельных кризисов, что эту кампанию по праву можно отнести к числу наиболее захватывающих этапов Второй мировой войны».
Германский фельдмаршал лукавит насчет победы. Советская Воронежско-Харьковская наступательная операция, конечно, не является столь ярким триумфом, как Сталинградская операция или Курская дуга, в промежутке между которыми она произошла. Но тем не менее в ее результате советские войска нанесли поражение группе армий «Б», за 50 суток наступления продвинулись на глубину 360–520 км, освободили от оккупантов значительную территорию, крупные административные и промышленные центры — Воронеж, Курск, Белгород, Харьков.
Да, в феврале-марте 1943 года немцы смогли отбить попытку Красной Армии «прыгнуть выше головы». Но это далось им дорогой ценой — боевые возможности новых немецких механизированных соединений были израсходованы на стабилизацию линии фронта. Потери пришлось восполнять в течение трех с половиной месяцев.
Но и советское командование извлекло из своих ошибок отрезвляющий урок. Этот урок был в том, что враг по-прежнему силен, опасен и жестоко накажет за любую оплошность. Что война на уничтожение требует полной мобилизации мысли и не позволяет предаваться иллюзиям и эйфории.
