От системы образования к системе расчеловечивания. Куда западные «партнеры» заведут наши ведомства?
Часть 2 (Часть 1)
Задача третья. Разрушение единого образовательного пространства и уничтожение института учителей
Развитие искусственного интеллекта придало процессу цифровизации образования новый импульс и позволило широко внедрять еще один антиобразовательный подход, называемый «индивидуальные траектории».
«ИИ обеспечивает возможность получения данных из разнообразных источников, проверки этих данных и их анализа с использованием таких инструментов, как прогнозная аналитика и машинное обучение, таким образом, может быть раскрыт многообещающий потенциал ИИ в сфере образовательных технологий и его использование может сыграть роль катализатора трансформации образования для всех заинтересованных сторон — от отдельных учащихся до министерств образования», — уверены в ЮНЕСКО.
Там считают, что ИИ должен разрабатывать «для каждого из обучающихся индивидуальные образовательные траектории — чтобы выявлять и удовлетворять специфические потребности каждого учащегося — и формировать автоматизированные отчеты в режиме реального времени нажатием одной кнопки».
Цифровизация сделает так, что обучение поможет развить «все таланты и возможности детей», считают идеологи образования ОЭСР. А что считают специалисты и чиновники сферы образования суверенного российского государства? Смотрим наш документ, именуемый «Паспорт стратегии Цифровая трансформация образования 2021».
В нем мы читаем слова о том, что цифровизация «позволит реализовывать образовательные программы углубленного уровня и выстраивать индивидуальные образовательные траектории».
И делать это в России будет тот же самый искусственный интеллект, который будет «выявлять» таланты и способности и планировать программы обучения для школьников. В российских школах будет внедряться «сервис, автоматизирующий проверку домашних заданий и планирование рабочих программ с привлечением экспертных систем искусственного интеллекта, упрощающий и помогающий сформировать эффективную систему выявления, развития и поддержки талантов у детей», — сообщается в Стратегии цифровой трансформации образования.
Чем же плох учитель, который проверяет домашние задания в бумажной тетради, задает задания по бумажным учебникам и вполне способен увидеть таланты ученика, его трудности и потребности?
В ЮНЕСКО считают, что обратная связь для школьников должна осуществляться «в режиме реального времени». Как же аргументируют отодвигание учителей от столь важного процесса, как оценка знаний ребенка, наши чиновники от образования? Они эхом вторят западным «партнерам»: в бумажном контенте отсутствует «оперативная обратная связь». А еще обучение по бумажным учебникам и тетрадям не позволяет собрать данные на ребенка.
Сравнив документы, якобы разработанные нашими образовательными ведомствами, и западные, мы видим, что не только доводы, но даже сама лексика взята из западных документов. Что российские стратегические документы, регулирующие образовательную политику, — это калька, перевод западных документов. Что международные структуры целенаправленно выращивали в стране местных российских экспертов, имеющих нужное мировоззрение. Наши «эксперты» так сами ничего писать и не научились. Правда, в последние годы для галочки в наших документах едва ли не в каждый абзац автоматически вставляются слова про «традиционные ценности» и «воспитание патриотизма». Но суть их остается прежней — трансформировать систему образования согласно целям глобального центра.
Но самое главное в другом — переход на индивидуальные траектории означает разрушение общего образовательного пространства, общих образовательных программ и стандартов, общей системы оценок и, как мы видим, постепенный отказ от учителей. Это шаг к уничтожению того самого принципа равного доступа к образованию, о котором так плачутся западные эксперты в своих документах.
Как видно из западных и наших документов, индивидуальные траектории для каждого ребенка будут разрабатываться искусственным интеллектом.
Идеологи образования в целях устойчивого развития (ОУР) открыто признают, что цифровизация не может быть реализована в полной мере, пока существуют оценки, которые выставляются за знания. Прогресс в продвижении цифры авторы ОЭСР связывают с разработкой системы оценок для навыков.
«Поощрение передовых навыков и компетенций не будет иметь успеха в системах оценки, которые в подавляющем большинстве основаны на знаниях», — пишут они.
Образование в интересах устойчивого развития и «воспитание глобальной гражданственности» не может осуществляться, если дети в школе будут получать знания. А если нет знаний, то и оценки тоже не нужны. Логично.
Так каким же образом будут оцениваться навыки? Например, с помощью цифровых портфолио школьников. Их уже активно внедряют в российских школах. Стоит ли упоминать, что идею цифровых портфолио наше министерство просвещения тоже «одолжило» у западных коллег?
Инструмент «оценки» мы уже описали выше. На каждого ребенка, начиная с его рождения, будет осуществляться обширный сбор данных. Учителям не позволено будет оценивать и навыки. Им уготована роль доносчиков, которые будут заносить в электронную базу все поведенческие реакции детей, их настроение, стиль общения со сверстниками, родителями и педагогами.
Подобную систему в России внедряют на уровне регионов. Так, в рамках эксперимента ее уже внедрили в Пермском крае в виде информационной базы «Траектория». Данные на ребенка и на его семью собираются и вносятся сообразно неким «индикаторам». Далее по этим индикаторам детям выставляется положительный или отрицательный балл, а затем по сумме баллов ему и его семье будет выставляться рейтинг, согласно которому чиновники будут определять степень вмешательства в семью.
Именно через систему образования в России внедряется технология социального рейтинга. И «обкатывают» ее на детях.
Отметим, в Инчхонской декларации говорится, что координацию реформ образования в разных странах осуществляют учреждения, ответственные за повестку «Образование-2030». А это, помимо всего прочего, такие феминистские и ювенальные структуры, как Фонд Организации Объединенных Наций в области народонаселения (ЮНФПА) и ООН-Женщины. Они обучали российских специалистов и экспертов, их дочерние структуры в России осуществляли совместные с нашими чиновниками проекты и создавали соответствующую ювенальную инфраструктуру.
Итак, школа перестает быть институтом, дающим детям знания, и превращается в институт слежки за ребенком и вмешательства в дела его семьи. И поможет ей в этом искусственный интеллект. Каким образом ИИ будет осуществлять процесс обучения? Ведь процесс передачи знаний в подавляющем большинстве случаев (если не говорить об отдельных гениях, которые способны учиться исключительно по книгам) связан со взаимодействием с учителем. Взаимодействие это не ограничивается исключительно передачей информации. Оно гораздо сложнее. Это система со сложной обратной связью.
Одна из главнейших задач педагога — заинтересовать своим предметом учеников. А это невозможно без материалов, выходящих за рамки программы, каких-то примеров или случаев из жизни. И сильно зависит от самой аудитории. Это называется «чувствовать аудиторию». Разная аудитория может потребовать разных образов и примеров.
Еще одной задачей педагога является то, что называется «удержать аудиторию», то есть удерживать внимание. А это невозможно без того, чтобы наблюдать за ней и видеть реакцию. И в зависимости от реакции — варьировать подачу материала, даже если ученики не задают вопросов.
Еще одной задачей педагога является простая обратная связь с учеником в виде ответов на вопросы. Но вопросы формулируются человеком, и ответы на них зачастую нетривиальны — они могут содержать образные примеры, аналогии и иные творческие вещи, недоступные нынешнему ИИ, поскольку на деле это вовсе не ИИ, а большая база данных, в которой ищутся ответы. Они не генерируются. И если в базе ответа нет, то ученик его не получит или получит не связанный с вопросом ответ. Что мы можем наблюдать зачастую в «общении» с «Алисой» от «Яндекса».
К тому же, заинтересованные ученики способны задавать вопросы, выходящие за рамки школьного курса. И, наконец, самая очевидная задача — передача знаний. Но, как мы видим, чтобы дойти до этой задачи, нужно сначала решить несколько нетривиальных. А этого нынешний так называемый искусственный интеллект сделать не может.
Передачи знаний индивидуальным образом, как мы видим, ИИ детям обеспечить не сможет. Но это вовсе и не является важной задачей для глобальных стратегов в области образования. Для ИИ, поставленного, по сути, в центр образовательного процесса, приготовлена другая задача.
Задача четвертая. Воспитание глобального гражданина
В последних документах ЮНЕСКО заявляется, что главной целью обучения должны стать некогнитивные навыки (иными словами, не связанные со знаниями). А сам процесс их приобретения называется «социальное и эмоциональное обучение» (Social and Emotional Learning, SEL).
Так, во Всемирном банке считают, что образовательные учреждения должны изучать и формировать социальные, эмоциональные, личностные поведенческие характеристики человека. А еще Всемирному банку, ЮНЕСКО и ОЭСР важно получить информацию о таких личных качествах всех детей того или иного государства, как открытость, добросовестность, невротизм, экстраверсия, склонность к агрессии, обману т. д.
Развивать все эти навыки детям будут цифровые инструменты и искусственный интеллект. «Искусственный интеллект и мультимодальные социальные вычисления могут способствовать совершенствованию когнитивных, социальных и эмоциональных навыков», — сообщают эксперты ЮНЕСКО.
Сначала ИИ проанализирует собранные на ребенка учителем, психологами и врачами данные, а также данные о выполнении заданий в цифровой форме на образовательных платформах и информацию из портфолио. А потом сам напишет для ребенка индивидуальную образовательную траекторию обучения навыкам.
Каким образом планируется обучать нужным «навыкам»? С помощью компьютерных игр, говорят западные теоретики образования. Формировать глобального гражданина, выявлять и контролировать его эмоции будут компьютерные игры и искусственный интеллект.
И не нужно больше никаких учителей, никаких школ и никаких образовательных программ. Эту концепцию обучения навыкам через компьютерные игры приняли и наши образовательные ведомства. В приказе от 19 марта 2024 г. № 171 «О внесении изменений в некоторые приказы Министерства просвещения Российской Федерации, касающиеся федеральных образовательных программ начального общего образования, основного общего образования и среднего общего образования» сообщается, что компьютерные игры способствуют «формированию у обучающихся навыков общечеловеческой культуры и социального самоопределения».
Интересно, почему авторы этой концепции не принимают во внимание, что компьютерные игры вызывают зависимость — самое настоящее психическое заболевание? Да и каким навыкам взаимодействия в живой жизни с живыми людьми научит машина в виртуальной реальности? Навыкам играть в компьютерные игры?
«Инструменты должны быть интегрированы в другие виды деятельности в классе и вне класса, включая дискуссии, самоанализ, взаимодействие между сверстниками и творческую деятельность, как наглядно показано на рисунке», — сообщают стратеги (ЮНЕСКО. Переосмысление обучения).
Они хотят подстраховаться и заявляют, что компьютерные игры должны перемежаться общением с учителем и сверстниками. Но слова их очень похожи на слова наших чиновников от образования в период, предваряющий начало внедрения дистанционного обучения, как мантру повторявших слова о том, что дистант никогда не заменит традиционную форму обучения. На самом же деле направление очевидно — центральным процессом в школе становится обучение навыкам с помощью компьютерных игр. А некие «дискуссии» с учителями и сверстниками превращаются в побочное явление.
Всякий учитель знает, как трудно конкурировать с экранными средствами за внимание детей. Когда же экранные средства официально становятся главным инструментом воспитания, то они и станут центром жизни ребенка.
Воспитание человека, формирование его ценностей, качеств, черт характера — деятельность, всегда справедливо называвшуюся высокой миссией, педагогическим искусством, — передадут машине. Во что превратится человек, «воспитанный» машиной? Останется ли он при этом человеком? Возможно ли воспитание человечности машиной?
Здесь мы не можем не привести слова российской исследовательницы, доктора биологических наук Ольги Гилевой. Изучая влияние цифровизации на детей, она пришла к выводу, что дети, с раннего детства «воспитываемые» (т. е. проводящие большое количество времени перед экранами) гаджетами, в большой степени утрачивают свои человеческие качества.
«Когда я первый раз увидела данные детей цифровой школы, то подумала, что у меня сломался прибор — у них вообще не активировались никакие зоны мозга. Задачи эти дети, конечно, решали плохо, но важнее другое! Отсутствие активации мозга сказало мне как специалисту, что эти дети не испытывают естественного для человеческого детеныша интереса к представителю своего биологического вида: ко мне. Можно сказать, они не воспринимают другого человека как соплеменника. Эти дети, по-видимому, воспринимают себя как-то иначе и мы им „не сородичи“, — говорит Гилева.
Похожие качества демонстрируют дети, воспитанные животными. Эти дети перестают ощущать себя человеческими существами. «Биологически оставаясь человеком, психически он становится чем-то другим — маугли. Он воспринимает себя членом стаи — обезьян, собак, волков. Он перенимает „культуру“, которая существует в этих стаях, и для него не существует принципов, правил, запретов, характерных для нашего общества. Причина этого в том, что при развитии физически изменяется мозг ребенка, и эти изменения по большей части необратимы. Мы для таких детей уже навсегда останемся „не одной крови“ с ними».
Ученые из другой научной области — психологи и психиатры — уже описали так называемый цифровой аутизм — новую болезнь, всё чаще встречающуюся у детей, много общающихся с гаджетами. При этой болезни они утрачивают и способность, и желание поддерживать психологический контакт с другими людьми. Как показывают исследования, с каждым годом количество времени, которое дети и взрослые проводят за экранами, увеличивается. В таких условиях передать цифре, очевидно расчеловечивающей людей, такой важный инструмент вочеловечивания, как воспитание, — значит отнять у детей возможность не только развиваться, но вообще стать людьми. Наши образовательные ведомства хотят воспитать именно таких «глобальных граждан»?
Зачем же Запад сооружает эту систему расчеловечивания, зачем хочет загнать детей в мертвый цифровой мир? Нам думается, что на этот вопрос точно ответил столь любимый нашими чиновниками и элитариями израильский аналитик, футуролог и консультант Клауса Шваба Юваль Харрари. Он уверен, что в скором времени развитие технологий достигнет момента, когда дешевый труд огромного числа людей окажется невостребованным.
«Самый большой вопрос экономики и политики грядущих десятилетий — это вопрос: что делать со всеми этими никчемными людьми. Как и чем их занять? И как они найдут какой-то смысл в жизни, когда они, по существу, бессмысленны и никчемны? Лучшее, что мне приходит в голову, это комбинация наркотиков и компьютерных игр», — сказал он.
Наша власть хочет именно такой судьбы для миллионов российских детей? В таком случае ей стоит понимать, что, отказывая в возможности развиваться и быть гражданам государства, она отказывает в возможности развиваться и быть самому государству. Ибо концепция лишних людей «продается» только вместе с концепцией лишних государств.
