«Есенинские часы» отмерили век. Живо ли слово поэта? (ч. 1)

Есенину — 125 лет! И почти без пяти годов столетие с момента ухода поэта из жизни… Иными словами, мы меряем время от Есенина уже веком. И что же значит для нас сегодняшних это имя? То, что его не забыли, можно сказать уверенно, ведь Сергей Есенин — самый читаемый сегодня поэт в стране. Хотя «племя младое» порой и ставит в тупик своими познаниями. Но все же для большинства и советских, и нынешних (в том числе многих из бывших республик СССР) соотечественников имя Сергея Есенина очень близко и значимо. В качестве примера — случай из жизни.

Шесть лет назад, теплым сентябрьским осенним днем довелось побывать у беженцев из Донбасса, находившихся в селе Пощупово, в одном из наскоро организованных центров временного пребывания на территории Рязанской области. РВС («Родительское Всероссийское Сопротивление») — общественная организация, членом которой я являлся и являюсь, проблемами донбасских беженцев занималась в то время очень плотно, да и сегодня продолжает эту работу.

Важно было увидеть, как обустроились вынужденные «скитальцы», к тому времени уже около месяца пребывавшие в Пощупово, понять, в чем они нуждаются, и чем мы можем помочь. Нужно сказать, что само село, где они находились, знаменито своим старинным Иоанно-Богословским монастырем со святым источником и купальней. А еще оно примечательно тем, что неподалеку, километрах в десяти от него, расположено Константиново — родина Сергея Есенина.

В подавляющем большинстве беженцами были женщины с детьми, многие их которых уехали из своих домов практически безо всего, «в домашних шлепанцах», и позже нам пришлось в Пощупово наведываться еще не раз, привозя жизненно необходимые им вещи. Но вот что интересно, — когда во время самой первой встречи возникла тема Константинова и Есенина, то выяснилось, что наши будущие «подопечные» ухитрялись по очереди, делясь друг с другом приемлемой обувью и одеждой, ловя попутки, а то и пешком, но все-таки побывать на родине поэта.

А на обратном пути в мою родную Рязань товарищ по РВС, с которым вместе ездили в Пощупово, сказал: «Странно. Что они нашли в Есенине? Ну, поэт, хороший поэт. Красиво писал о природе, о Родине, о любви. Но ведь нет в его поэзии ничего очень уж глубокого…». Признаюсь, не стал тогда вступать в объяснения, а просто посоветовал вдумчиво прочитать то, что не очень подробно изучают в школе, назвав с десяток стихотворений и поэм.

Не могу сказать, что являюсь крупным знатоком поэзии Есенина, но этот случай во многом сподвиг на написание этого материала. И еще… Многие говорят, что сегодняшняя ситуация в стране и в мире весьма напоминает обстановку начала ХХ века. А в творчестве Есенина очень выпукло нашли отражение внутренние переживания, мотивации «человека из гущи народной» той поры. К тому же дар поэта, дар «художника слова», позволил ему ярко и емко высветить свои чувства.

А Есенин очень внимательно и ответственно относился к тому, что писал. «Слова — это образы всей предметности и всех явлений вокруг человека; ими он защищается, ими же и наступает. Нет слова беспредметного и бестелесного, и оно так же неотъемлемо от бытия, как и все многорукое и многоглазое хозяйство искусства», — писал поэт в одной из своих статей.

Конечно, за прошедшее столетие сильно изменилось само понятие «гущи народной». Из страны крестьянской Россия стала преимущественно страной с городским населением, но человек-то остался человеком. А значит, наверняка найдется в творческом наследии поэта что-то очень важное для понимания жизни сегодняшней. Да, сегодня нет «большой войны», во всяком случае, в классическом понимании этого слова, да и «революция» не сильно «предчувствуется», но кто мог предсказать грядущие события в самом начале прошлого века?..

Позволю себе сосредоточиться на творчестве Сергея Есенина, начиная с февральской революции 1917 года. Нужно сказать, что революционные события поэт воспринял очень горячо и близко. Но с его стороны это было больше эмоционально-инстинктивное восприятие.

С. А. Есенин - Разбуди меня завтра рано, 1917 (читает автор)

Разбуди меня завтра рано,
О моя терпеливая мать!
Я пойду за дорожным курганом
Дорогого гостя встречать…

Образ «дорогого гостя» неоднократно встречается у Есенина. Так он отзывается о некоем идеализированном образе революции. Важен в этих строках и образ матери. Во многих произведениях поэта он созвучен образу Родины.

«Воспою я тебя и гостя», — обещает поэт. И действительно, Сергей Есенин создал в 1917–1918 годах множество строк, воспевавших революцию.

Очень интересен еще один образ из этого стихотворения.

На рассвете он завтра промчится,
Шапку-месяц пригнув под кустом,
И игриво взмахнет кобылица
Над равниною красным хвостом.

В этих словах звучит явная перекличка со строками Александра Блока: «И вечный бой! Покой нам только снится. Сквозь кровь и пыль… Летит, летит степная кобылица И мнет ковыль…»

Но несмотря на изначально столь восторженное восприятие революционных событий 1917 года, чуть позже у поэта появляются и тревожные образы, обусловленные кардинальным разрушением привычного для него уклада жизни. Особенно тяжело им воспринимались события, происходившие в русской деревне.

Где ты, где ты, отчий дом,
Гревший спину под бугром?
Синий, синий мой цветок,
Неприхоженный песок. …
Этот дождик с сонмом стрел
В тучах дом мой завертел…

И, кстати, о привычных есенинских образах природы. Очень часто поэт в них отражает свое восприятие событий и тенденций, происходящих в стране, в обществе, в человеке.

Остро это ощущение боли от разрушения привычного мира отражено Есениным в начале поэмы «Пришествие», написанной в октябре 1917 года, накануне Великой Октябрьской социалистической революции.

Господи, я верую (Г. Свиридов, сл. С Есенин, поэма «Пришествие») А. Попов

Господи, я верую!..
Но введи в свой рай
Дождевыми стрелами
Мой пронзенный край.

Но поэт понимает, что России придется пройти через страшное время ради светлого будущего, ради создания нового мира. Как и многие поэмы Сергея Есенина, «Пришествие» написано очень образно и метафорично. В ней звучат отсылки ко многим библейским образам. Но уже во второй части поэмы звучит вера в то, что Родина сможет не только возродиться, но явить всему миру светлый облик будущего.

О Русь, приснодева,
Поправшая смерть!
Из звездного чрева
Сошла ты на твердь.

На яслях овечьих
Осынила дол…

Понимает поэт, что в предстоящей долгой и трудной борьбе за созидание нового мира будут и многие предательства, в том числе от, казалось бы, самых рьяных его поборников (об этом говорят образы апостолов Иисуса, отрекшихся от него). Поэт в метафоричной форме говорит о том, что многим борцам за светлое завтра придется пожертвовать ради него своими жизнями.

Но долог срок до встречи,
А гибель так близка!
…

И дай дочерпать волю
Медведицей и сном,
Чтоб вытекшей душою
Удобрить чернозем…

Дочерпать «волю» звездным ковшом Медведицы… Такие образы заставляют остановиться, прочувствовать глубину есенинских строк. Вообще поэмы Есенина 1917–1919 годов нужно читать медленно, нужно войти в каждый образ, понять каждую метафору. Они требуют работы ума и сердца: «Певущий зов», «Отчарь», «Небесный барабанщик», «Товарищ», «Иорданская голубица», «Октоих», «Пришествие», «Преображение», «Инония», «Пантократор».

И это далеко не полный перечень поэм (их часто называют маленькими поэмами из-за небольшого объема текста) первых дней и месяцев революции. Кстати, нельзя забывать и о написанных Есениным еще в 1914 году поэмах «Ус» и «Марфа Посадница», в которых уже явственно звучали «бунтарские» настроения. Запрещенные цензурой, они также впервые были опубликованы только в 1917.

Рассказать о каждом из этих сравнительно небольших по объему произведений Есенина, опубликованных с 1917 по середину 1919 года, в рамках данной публикации просто невозможно. Да и важно, чтобы читатели, и те, кто близко знаком с таким Есениным, и те, кто только стоит у открытия новых глубин у «крестьянского поэта», все-таки самостоятельно читали и понимали эти «маленькие поэмы», полные большого смысла и большого чувства.

Но все-таки еще на одной поэме позволю себе немного остановиться. Она называется «Преображение» и была написана в ноябре 1917 года, сразу после Октября.

Зреет час преображенья,
Он сойдет, наш светлый гость,
Из распятого терпенья
Вынуть выржавленный гвоздь.

Даже не буду останавливаться на комментарии к этим строкам. Мне кажется — смысл, понимание написанного Есениным обрести несложно. И вновь поэт использует образ «светлого гостя». В «Преображении» рядом с блоковской «кобылицей» есть отсыл и к стихотворению Максима Горького, к образу его «бури».

Ей, россияне!
Ловцы вселенной,
Неводом зари зачерпнувшие небо, —
Трубите в трубы.

Под плугом бури
Ревет земля.
Рушит скалы златоклыкий
Омеж.

Новый сеятель
Бредет по полям,
Новые зерна
Бросает в борозды.

Светлый гость в колымаге к вам
Едет.
По тучам бежит
Кобылица.

Если раньше силы природы у Есенина служили угрозой дому (России), то в «Преображении» природная стихия бури уже несет посыл созидательный. А как мощны образы «ловцов вселенной», «неводом зари зачерпнувших небо»! Вселенский, небесный охват ощущает поэт в октябрьских событиях.

В 1918 году Есенин пишет поэмы «Иорданская голубица», «Небесный барабанщик», создает свою «Инонию». Ограничусь лишь некоторыми образами, откровениями, прочувствованными даром поэта в маленьких поэмах 1918 года, поскольку невозможно в рамках публицистического материала подробно останавливаться на каждом, даже очень значимом, произведении. А все три перечисленные поэмы требуют более детального обсуждения. Надеюсь, что впереди предстоит продолжение беседы о творчестве Есенина.

Созданная в январе 1918 года «Инония», к слову, практически одновременно с блоковскими «Скифами» и поэмой «Двенадцать» — это не только литературное произведение, но попытка Есениным сформулировать собственный мировоззренческий посыл нарождающемуся «новому миру».

Поэт возглашает: «Я иное узрел пришествие — Где не пляшет над правдой смерть», тем самым говоря о возможности сотворения мира справедливости на Земле, но это потребует огромной работы.

Уведу твой народ от упования,
Дам ему веру и мощь,
Чтобы плугом он в зори ранние
Распахивал с солнцем нощь.

Ведь Есенин пророчествует о созидании града «Инонии», иного, отличного от ранее построенного на Земле. Града, где «божество» живет рядом с людьми.

Обещаю вам град Инонию,
Где живет божество живых.

Для Есенина очень важно, что люди в Инонии — «живые», что они не являются всего лишь придатком, «колесиком» некоего механизма. Образ «живого» в мире будущего станет для Есенина важнейшим практически во всем дальнейшем творчестве…

К сожалению, на сегодняшний момент точно не установлено время написания поэмы «Небесный барабанщик». Сам поэт пометил ее 1918 годом.

Пожалуй, ни в одном из других своих произведений этих лет Есенин столь откровенно не выражал свои политические предпочтения, столь ярко и остро не призывал к защите революции: «Да здравствует революция / На земле и на небесах!»; «Ратью смуглой, ратью дружной / Мы идем сплотить весь мир…»; «Кто хочет свободы и братства, / Тому умирать нипочем»…

Поэт стремился воодушевить бойцов революции, предсказывая скорое одоление ее врагов (в «Небесном барабанщике» Есенин их называет «белым стадом горилл»):

Верьте, победа за нами!
Новый берег недалек.

«Пред тем, как написать „Небесного барабанщика“, Есенин несколько раз говорил о том, что он хочет войти в коммунистическую партию», — напишет позже в своих воспоминаниях близкий знакомый поэта, литературный критик Г. Ф. Устинов. Так это или нет — но пафос, посыл «Небесного барабанщика» однозначно говорит о политических предпочтения Есенина тех лет.

«Шуми, шуми, реви сильней, Свирепствуй, океан мятежный…» — это строки из стихотворения «И небо и земля все те же…», строфами из которого, судя по черновым записям поэта, начиналась поэма «Иорданская голубица». Написанное летом 1918 года это произведение стало также знаковым для Есенина.

В поэме появляется образ «отчалившей Руси»:

Не ты ль так плачешь в небе,
Отчалившая Русь?

Есенин осознает необходимость преобразований в стране, ему видятся светлые образы нового дня: «Слышу в тумане я / Светлую весть…», «О новый, новый, новый, / Прорезавший тучи день!..»

Эти совсем короткие рассказы о маленьких поэмах Есенина, насыщенных поэтическими образами и метафорами, надеюсь, станут побуждением к самостоятельному их прочтению, а может, и к продолжению обсуждения.

Обращаясь к творческому наследию Есенина 1918 года, мне хотелось бы чуть подробнее рассказать не о каком-либо крупном произведении поэта, а обратиться к совсем небольшому стихотворению «Я покинул родимый дом…». Нужно сказать, что до сегодняшнего дня дошли слишком немногие записи живого голоса Есенина, поэтому выбор именно этих строк подсказал сам Сергей Александрович.

С. А. Есенин - Я покинул родимый дом, 1918 (читает автор)

Внешне незамысловатое стихотворение на самом деле несет значимые посылы и образы. Причем, с самых первых строк.

Я покинул родимый дом,
Голубую оставил Русь.

Действительно, в 1918 году Есенин несколько летних месяцев провел в Константинове, откуда выехал в Москву в сентябре. Но поэт достаточно часто бывал в селе. Поэтому эти строки несут метафорический подтекст. Действительно, покидая малую родину и возвращаясь в бушующую переменами и революционными страстями столицу, поэт оставлял на берегах Оки ту самую «голубую Русь». Фактически он делал это ненадолго, до следующего скорого приезда, но в философском понимании расставался с этим образом старого мира.

Я не скоро, не скоро вернусь!
Долго петь и звенеть пурге.
Стережет голубую Русь
Старый клен на одной ноге,

И я знаю, есть радость в нем
Тем, кто листьев целует дождь,
Оттого, что тот старый клен
Головой на меня похож.

Есенину, безусловно, очень дорога эта «бревенчатая Россия», но все же он понимает, что его родное село — это то место, где «березняк… теплит матери старой грусть», где «седина у отца пролилась в бороде». Это уходящая, уступающая место новому жизнь, а ему нужно быть в Москве, в гуще событий, и «стеречь» «голубую Русь» будет клен, который так похож на самого поэта… Но это образ, скажем так, «малоподвижный» и к тому же просто «старый», отживающий свой век.

Но вместе с тем для Есенина было важно не потерять связь с этим «уходящим миром», важно было (и не столько для себя), чтобы при всех неизбежных трансформациях страны село сохраняло в себе исторические, традиционные корни, которые могли бы питать молодое древо новой страны. И этому пониманию необходимости сохранять связь нарождающегося нового мира с «голубой Русью» поэт останется верен практически на всю жизнь.

Завершить рассказ о творчестве Есенина в 1917 — начале 1919 года хочется рассказом еще об одной его работе, точнее, речь пойдет о совместном творчестве сразу трех поэтов.

Произведение называется «Кантата». Это стихотворение состоит из трех частей, каждая из которых была написана отдельным автором: автором первой части является Михаил Герасимов, вторая принадлежит перу Сергея Есенина, третья написана Сергеем Клычковым. Это произведение несло в себе особый посыл.

О его появлении сохранились воспоминания великого русского и советского скульптора Сергея Конёнкова: «К первой годовщине Октябрьской революции, было решено установить обелиск на Кремлевской стене в память о героях революции, павших в боях за свободу. Московский Совет объявил конкурс. По конкурсу прошел мой проект, и мне было поручено сделать мемориальную доску-надгробие. Я приступил к работе. Времени было мало.

В мастерской в те годы у меня бывали Клычков и Есенин. Как-то в разговоре с ними я сказал, что хорошо бы написать стихи для торжественного открытия мемориальной доски. Они живо и охотно откликнулись на мое предложение. К ним подключился и поэт Михаил Герасимов, с которым в то время Есенин был близок. Композитор Иван Николаевич Шведов (1895—1921) написал на стихи Есенина, Клычкова и Герасимова музыку. Так появилась „Кантата“.

На торжественном митинге, посвященном открытию мемориальной доски, который состоялся в первую годовщину Октября, оркестр и хор исполнили „Кантату“. На митинге выступал Владимир Ильич Ленин…».

Кантата (сл. С. Есенин, М. Герасимов, С. Клычков, муз. С. Рахманинов) А. Иванов

Само творение С. Т. Конёнкова, появившееся 7 ноября 1918 года на стенах Кремля, носило название «Павшим в борьбе за мир и братство народов». К огромному сожалению, найти музыку, написанную Иваном Шведовым к этим строкам, пока не случилось. Поэтому в качестве музыкального сопровождения было использовано переложение для 10 виолончелей великого произведения — «Вокализа» Сергея Рахманинова в исполнении оркестра Всесоюзного радиокомитета (запись 1945 года).

Спите, любимые братья,
Снова родная земля
Неколебимые рати
Движет под стены Кремля.

Новое в мире зачатье
В зареве красных зарниц.
Спите, любимые братья,
В славе нетленных гробниц.

Солнце златою печатью
Стражем стоит у ворот.
Спите, любимые братья,
Мимо вас двинется ратью
К зорям вселенским народ.

Многие строки из той части «Кантаты», что написаны Есениным, стали общеупотребимыми, но почему-то немногие знают само стихотворение, которое также, как и многие произведения поэта богато образами и метафорами.

Послереволюционный этап творчества Сергея Александровича можно условно разделить на три части: первую, начинающуюся с февральской революции до середины 1919 года; вторую — со второй половины 1919 по конец 1923 года; третью — 1924/1925 года.

Первый послереволюционный есенинский подэтап можно назвать временем стихийной, интуитивной революционности. В эти дни и месяцы произведения поэта по их революционному посылу, как минимум, не уступают стихам Александра Блока и Владимира Маяковского. Но скоро многое изменится, а речь об этом пойдет уже во второй части публикации.